Короли «Эмпайр-Хай» - Айви Смоук Страница 4

на ладонь и подняла его, стараясь подражать опытным официантам. На нем возвышалась целая гора тарталеток с грибами. Он был тяжелым и громоздким, но, по крайней мере, мне не пришлось с ловкостью фокусника разносить шампанское. В противном случае я бы точно уронила все бокалы на пол. Или опрокинула их на чье-нибудь дорогое платье.

– Готова к одному из лучших моментов в своей жизни? – спросила с улыбкой Кеннеди. – Шучу! К одному из худших. Давай уж покончим со всем этим. – Она вышла из кухни в банкетный зал с видом самой крутой официантки на свете.

Я быстро последовала за ней, чтобы мне не пришлось самой открывать огромные двери.

– Тарталетки с лесными грибами? – спрашивала я тех, мимо кого проходила, и держала голову опущенной, стараясь оставаться невидимкой. Оказалось, это довольно просто. У меня в буквальном смысле получилось стать невидимой.

Несколько минут спустя мои бицепсы стали ныть от тяжести подноса. Правда, чем больше тарталеток я раздавала, тем легче он становился, и меня это немного утешало. Я открыла рот, чтобы уже, наверное, в сотый раз сказать: «Тарталетки с лесными грибами»! Но слова застряли в горле. Прямо передо мной возник Мэттью Колдуэлл! В смокинге, так идеально облегавшем его мускулистое тело, словно сшит он был специально для него. Ему даже не нужно было оборачиваться, я и так его сразу узнала. Эти золотые волосы. Широкие плечи. И потом, его старший брат Мейсон и братья Хантеры стояли рядом. К счастью, они тоже не обратили внимания на меня и мои пахучие тарталетки. Честно говоря, у меня было много времени на занятиях по предпринимательской деятельности, чтобы хорошенько изучить затылок Мэтта, и его затылок я запомнила куда лучше, чем содержание этих уроков.

Когда он рассмеялся, внутри у меня все сжалось. «Неприкасаемые» всегда выделялись на фоне остальных благодаря своей мужественной красоте, но в Мэттью было нечто особенное, что так и притягивало мой взгляд. Именно на него я всегда смотрела во время ланча. Идя по коридору. После занятий. Из-за этой дурной привычки у меня часто возникали неприятности с девчонками вроде Изабеллы. Хотя… нелепость, ведь ни один из «Неприкасаемых» даже не смотрел в мою сторону. Даже сейчас, когда я предлагала им маленькие бесплатные тарталетки. Так что я ни для кого не представляла угрозы. Я была невидимой созерцательницей идеальной красоты.

И тут Мэттью начал поворачивать голову.

Вот черт! Я невольно метнулась в противоположную сторону и едва не стукнула Кеннеди по лицу своим подносом.

– Боже мой, Бруклин, ты что делаешь? Едва не сшибла меня вместе с моими спанакопитами1!

С большим трудом сохранив равновесие, я постаралась отвести ее подальше от парней, встречи с которыми так старалась избежать.

– «Неприкасаемые» здесь, – прошептала я, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик.

Раздражение на ее лице тут же сменилось удивлением.

– О господи, правда? Как неудобно. – Она заглянула мне через плечо и вздохнула. – По крайней мере, Изабеллы и ее цветника тут… – Она внезапно замолчала, а потом с досадой продолжила: – Хотя нет, и они тоже здесь.

Я обернулась и увидела Изабеллу. Та бесстыдно флиртовала с Джеймсом, старшим из братьев Хантеров. В школьной форме, в пиджаке и галстуке он всегда выглядел таким мужественным. А как он смотрелся в смокинге… У меня аж дыхание перехватило. У кого еще из старшеклассников был собственный смокинг, который он, к тому же, умел носить так безупречно? У Мэттью, конечно, у кого же еще!

Я уже собиралась перевести взгляд на «Неприкасаемого», от которого я всегда была не в силах оторваться, как вдруг Джеймс поднял свой бокал с шампанским. У меня мелькнула мысль, что ему еще рано пить шампанское. Но тут он поймал мой взгляд, и я приросла к месту. Не потому, что он был Джеймсом Хантером. Не потому, что ему еще рано было пить алкоголь, а я застукала его за этим. И не потому, что он улыбался, глядя сквозь меня. А потому, что я почувствовала всепоглощающую грусть, волнами исходящую от него. Он улыбался, но глаза его не смеялись. Это была лишь фальшивая гримаса вроде той, которую я изображала на своем лице, пока находилась в школе.

Просто возмутительно, когда такой красивый человек грустит! Возможно, ему не хотелось развлекаться, потому что Рейчел, с которой, по слухам, он встречался, не было на вечере? Или же его раздражало, что Изабелла так бесцеремонно клеилась к нему, хотя у него имелась девушка? Джеймс осушил свой бокал и взял еще один.

Быть может, я была не единственной в этом банкетном зале, кто ощущал себя потерянным. Подавленным. Кто с трудом сдерживал свои чувства.

Джеймс выпил еще один бокал, и я отвернулась. Я и представить себе не могла, что у меня с «Неприкасаемыми» могло быть нечто общее. Они были богами «Эмпайр-Хай». И совсем на меня не похожими. Правда же?

– Что будем делать? – спросила я.

Кеннеди только пожала плечами.

– Останемся, как и прежде, невидимками. Они вряд ли снизойдут до общения с нами здесь, за пределами школы. К тому же они, скорее всего, и не узнают нас.

Кеннеди была права. По коридорам школы мы передвигались, точно призраки. И Джеймс улыбнулся не потому, что узнал меня. Банальное проявление вежливости. Очень грустной вежливости. Впрочем, одна проблема все-таки существовала.

– Только вот… Изабелла сегодня говорила с нами.

– Ага. Чтобы продемонстрировать свой стервозный характер. Но она не станет так себя вести на глазах у толпы.

– Уверена? – Я почему-то в этом сомневалась. Мне казалось, что Изабелла не способна включать или же выключать свою стервозность по щелчку. В этом заключалась вся ее натура.

Я посмотрела на свои порванные кеды… Та приятная легкость, которую я испытала, когда увидела Мэттью, превратилась в тяжелый комок, упавший на дно желудка.

– Я абсолютно уверена. В противном случае она признается, что знакома с нами. А для нее это наверняка страшно унизительно. – Вероятно, Кеннеди заметила выражение моего лица, потому что тут же добавила: – Отдай мне оставшиеся тарталетки и иди отдышись немного. Я буду через секунду.

Я осторожно переложила тарталетки на ее поднос и направилась прямиком на кухню. Моя реакция на встречу с «Неприкасаемыми» была очень странной. Кеннеди говорила разумные вещи. И все же я почувствовала, как мне стало трудно дышать.

Я прислонилась к стене, попыталась взять себя в руки и успокоиться.

– Давай, выкладывай уже! – сказала Кеннеди.

От неожиданности я даже подпрыгнула. Каким образом Кеннеди вечно подкрадывалась ко мне? Без единого звука! Она ведь не ниндзя?

– Что выкладывать? – Я и так весь вечер старалась не наговорить лишнего.

– Что у тебя за дела с «Неприкасаемыми»? Только, пожалуйста, не говори, что тебе хочется стать такой же, как они. Ты для этого слишком хороший человек. – Откуда ты знаешь, может, они тоже хорошие?

Кеннеди удивленно приподняла брови.

– Я учусь в «Эмпайр-Хай»