Властитель темных небес - Шериз Синклер Страница 4

к категории высоких, темных и красивых, но только слова казались пустыми по сравнению с реальностью. Широкие, мускулистые плечи вкупе с высоким ростом придавали его фигуре опасность. В цвете его кожи чувствовались гены коренного американского происхождения, а длинная черная коса выступала явным подтверждением этого. Очень красивый, с точеными европейскими чертами лица, которые хорошо сочетались с жестким характером.

И страшный. Но она не могла отступить. Она сомневалась, что в этом человеке есть хоть одна доброжелательная косточка. Совершенно очевидно, что если она не «поможет», то окажется за дверью. Вот уж она не думала, что ее наблюдение будет включать в себя реальное участие. Беспокойство защекотало заднюю стенку ее горла.

Он поднял взгляд, и солнечные морщинки в уголках его глаз заиграли от удовольствия.

— Полегче, Эбби. Клубное стоп-слово — «красный», и если ты его произнесешь, игра немедленно прекратится. Произнеси его громко, и появится смотритель из подземелья, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, — крепко держа ее за руку, он пару раз обмотал то, что выглядело как широкая упаковочная лента, вокруг ее правого запястья, и она поняла, что материал не был липким.

— Красный. Поняла.

— Эбби, — обратился он к ней. — Осмелюсь предположить, что ты знаешь, как обращаться к Доминанту в этой обстановке, особенно к тому, кто работает с тобой.

Невысказанное порицание заставило ее покраснеть, будто она была поймана за списыванием чьей-то контрольной работы.

— Да, милорд.

Он не ответил, но кивнул в знак согласия.

Несмотря на облегчение от того, что он не вышел из себя, в ее ушах зазвенело от тревоги, когда он завел вторую руку ей за спину и скрепил оба запястья вместе. Она закрыла глаза и попыталась притвориться, что ничего не происходит. Эбби никак не могла позволить Натану надеть на нее наручники. Почему же она разрешила этому незнакомцу сковать ее руки?

Но ей нужно было это место для исследования. Ей необходимо сохранить свою работу. Опубликоваться или умереть. Если она когда-нибудь встретит академика, который придумал эту фразу, то затолкает бумаги ему в глотку.

— Эбби.

Она открыла глаза.

Ксавье стоял перед ней, глядя на нее сверху вниз. Почему он должен быть таким высоким? Его теплые руки массировали ее обнаженные плечи.

— Есть какой-нибудь физический дискомфорт?

— Нет, Сэр.

Он молча изучал ее.

Она переместила свой вес, стараясь не думать о малоподвижности. Если бы она не двигалась, то ничего не поняла, это было похоже на закрытие глаз во время страшных сцен в кино.

— Потяни за ленту, Эбби. Как ощущения?

Ее руки непроизвольно дернулись, и она тут же осознала, что скована. Беззащитна. Что ее тело в распоряжении бесстрастного Хозяина. Сменяющие друг друга волны жара и холода нахлынули на нее, будто она стояла перед вращающимся вентилятором. Она потянула сильнее, и паника сдавила ей горло.

— Полегче, зверушка, — он обхватил ее подбородок твердой рукой. Его пальцы обвились вокруг ее руки, давая ощущение тепла в месте касания на ее коже. Его движения демонстрировали с какой легкостью он может прикасаться к ней… но этот физический контакт успокаивал. Стабилизировал.

— Посмотри на меня.

Задыхаясь, она подняла голову и взглянула в его глаза, полные мрака, но крапинки золотисто-коричневого цвета делали их теплыми, а не холодными.

— Хорошая девочка, — он провел большим пальцем по линии ее челюсти. — Ты знаешь, что не сможешь убежать, но я не собираюсь делать ничего такого, что тебе не понравится. Мы здесь, в общественном месте, и у тебя есть стоп- слово, которое вызовет всех смотрителей из подземелья. А теперь замедли дыхание, пока у тебя не началась гипервентиляция.

Упс. Его взгляд не отрывался от нее, пока она делала размеренный вдох и выдох.

— Лучше. Еще, — его хватка на ее руке была непреклонной, но не болезненной. Мужская рука.

Почему его прикосновения отличались от прикосновений Натана? Почему она не испытывала того же ужасного страха?

— Кудряшка, я хочу, чтобы ты запомнила, как ты сейчас дышишь. Когда я затяну зажим, будет больно в течение нескольких секунд. Я хочу, чтобы ты вдыхала через боль, как ты это делала со своим страхом.

— Больно? Но…

— Да, ты делаешь прививки от гриппа?

— Да. — Когда его брови сошлись, она поспешно добавила: — Милорд.

— Уровень боли тот же, хотя люди редко возбуждаются от прививок. В то время как от зажимов для сосков… — на его щеке появилась и исчезла ямочка.

Она кивнула в знак того, что может выдержать такого рода боль. Но могла ли она стерпеть эти смущающие вспышки тепла? Ее соски действительно покалывало, словно в предвкушении прикосновения этих сильных пальцев.

Неужели Натан хотел сделать с ней именно это? Чувство вины давило ей на грудь. Учитывая, что он бросил ее, она не должна чувствовать, будто предает его. Но ощущала она именно это. И она позволила совершенно незнакомому человеку сковать ее. Алиса провалилась в дыру, прямиком в Страну чудес, Эбби же попала в зыбучие пески и с невероятной скоростью увязала в них все глубже. Что я здесь делаю?

Ксавье не двигался, просто наблюдая за ней.

— В чем дело, Эбби?

— Я вас совсем не знаю. Вы говорите о… — Зажимах на сосках. — Я вас не знаю.

— Понятно, — его пальцы все еще обвивались вокруг ее руки, когда он придвинулся ближе. Проведя теплыми подушечками под ее подбородком, он приподнял ее лицо и припал к ее губам в легком поцелуе. Его губы были твердыми, но бархатистыми. Нежными. Как мог человек с таким безжалостным лицом целоваться так сладко?

Когда он поднял голову, она прошептала:

— Зачем ты это сделал?

Его лосьон после бритья был мужским с экзотическими нотками, как у пирата, побывавшего в Индии. Он провел большим пальцем по ее щеке, его губы были всего в дюйме от ее губ.

— Потому что могу, — прошептал он в ответ. Затем улыбнулся. — Потому что через мгновение я буду прикасаться к тебе гораздо более интимно.

При мысли о его руках ее обдало жаром… в другом месте.

— Считай это знакомством. Я — Ксавье, — он накрыл ее рот своим, и это уже не было нежным, сладким поцелуем. Он захватил ее губы, требуя ответа. Когда она потянула за путы и ахнула, его язык проник внутрь. Она не могла пошевелиться, не могла убежать и…

Он отступил назад, схватив ее за руки, чтобы удержать на месте. Восхищенная всего лишь поцелуем, она продолжала смотреть на него. Ее губы припухли, и она провела по ним языком.

В его глазах мелькнул огонек пожара, а затем сверкнула искорка веселья.

— Теперь мы лучше