Невидимые знаки - Пэппер Винтерс Страница 4

Он фыркнул, как если бы я прочитала неправильно.

— Это не для австралийцев.

Его отношение разозлило меня, но я боролась с возрастающим раздражением.

— Отлично. Что ж, я рада, что вы позаботитесь обо мне.

Он не ответил.

Нахмурившись, он пропустил мой паспорт через компьютер и делал все, что ему нужно делать.

— Мне необходимы ваши отпечатки пальцев для идентификации.

Я поместила четыре пальца на липкий сканер и держала там, пока он не сказал мне их убрать и положить большой палец. Растирая липкие остатки, я подавила желание вытащить оттуда мою руку и дезинфицировать ее от каких бы то ни было микробов, которыми я сейчас заразилась.

Офицер посмотрел на меня, нахмурив лоб.

— Хм, странно.

Беспокойство выросло опять, как блестящий пузырь со страхом, обдувая свежим дыханием с каждым выдохом.

— Что странно?

— Ваши отпечатки пальцев соответствуют другому имени в системе, — он посмотрел на меня так, будто я была супершпионом или разыскиваемым преступником.

Мое сердце застучало быстрее.

— Слушайте, я та, кто я есть, Эстель Эвермор.

— Положите пальцы на сканер еще раз.

Съежившись от мысли прикасаться к антисанитарному девайсу еще раз, я сделала, как он сказал.

Через несколько секунд и постукивания по клавиатуре, его компьютер прозвучал одобрительно.

Мои плечи опустились в облегчении.

Парень вернул документы. Подозрение не оставило его взгляд, когда он осмотрел меня.

— Приятного дня.

Не было очень приятно до сих пор.

Я не ответила.

Подождите...

Нервные танцы мурашек на моей спине перешли от вальса до хип-хопа, меняясь по силе и количеству.

Здесь было что-то не так... или?

Как там люди говорят? Бог любит троицу?

Так, три вещи пытались помешать мне попасть на самолет.

Мысль о доме боролась против страха и идиотских суеверий. Я не могла выдержать еще одну ночь в чужой постели. Я хотела в свою квартиру. Хотела прогнать смотрителя за домом и приласкать своего кота, Плоско-Моську (названного в честь его приплюснутого маленького носика и глаз как блюдечки), и насладиться просмотром последних телевизионных шоу.

Нет. Здесь нет ничего неправильного.

Я просто устала и гиперчувствительная.

Игнорируя паранойю и смешные отговорки, я прошла через дьюти-фри и нашла свой выход.

Я здесь.

Сидя на неудобном стуле, я включила электронную книгу и приготовилась отдохнуть.

Я лечу домой.

Это недоразумение будет забыто.

Как глупо было игнорировать еще один знак.

…

Четвертый и последний знак пытался предупредить меня о моей неминуемой смерти час спустя.

— Происходит посадка пассажиров на рейс номер FJ811 до Нади.

Я терпеливо ждала, пока большинство пассажиров пройдет на борт. Я не сильно любила стоять на трапе, сдавленной, как селедка в банке, ожидая, чтобы войти в переполненный самолет. Я предпочитала зайти последней, несмотря на то, что мне не достанется места в багажном отделении, что находится над сидениями.

С тех пор, как я попрощалась с Мэделин, я устала. Но это было ничто по сравнению с внезапной вялостью после того, как я предъявила мой посадочный талон.

Трап манил так же, как и самолет, который отвезет меня домой.

Домой.

Да, пожалуйста.

— Здравствуйте. — Работница аэропорта взяла мой паспорт, вставив его в считывающее устройство.

В тот момент зазвучала сирена, на экране появились красные коды.

О, господи. Что теперь?

— Все в порядке? — Моя усталость испарилась, заглушенная возрастающей неловкостью.

Я не должна была лететь на этом самолете.

Женщина нахмурилась.

— Здесь сказано, что вам не разрешена посадка на борт. У вас проблема с визой.

Мое сердце перестало биться.

Почему это происходит?

Беспокойство сдавило мое горло. Я хотела схватить ручную кладь и убраться прочь с посадочной зоны. Я хотела прислушаться. Наконец, отдаться предчувствию и паранойе и остаться в Америке, пока судьба не перестанет играть в рулетку с моей жизнью.

— Послушайте, я не знаю, что происходит, но я передумала.

— Подождите, — женщина успокоила мигающие огни и сирену. — Вам не нужна виза. Вы летите в Австралию и у вас австралийский паспорт. Глупая машина. Вы возвращаетесь в родную страну.

Я с трудом сглотнула.

— Все нормально. Если бы вы могли просто вернуть мой багаж...

Она отмахнулась от моего беспокойства.

— Не будьте смешной, дорогая. Это просто глюк. Мы вас зарегистрируем за секунды.

— В чем здесь проблема? — Подошел диспетчер, вытирая свои руки о черные слаксы.

Блондинка пожала плечами.

— Я не уверена. Аппарат сошел с ума.

Я не должна лететь на этом самолете.

Не. Должна. Лететь. На. Этом. Самолете.

Мои руки покрылись гусиной кожей, глаза метались между двумя сотрудниками аэропорта.

— Все в порядке, я могу подождать. Если здесь говорится, что у меня нет визы, я останусь здесь и подожду, пока все выяснится. — Мои ноги порывались сбежать. Взгляд остановился на самолете, трап присоединялся к нему обшивкой как артерия к сердцу. — Если кто-нибудь сможет помочь мне с моим багажом, я с удовольствием подожду следующий рейс.

— Нет, не глупите, — диспетчер вытащил очки в металлической оправе из кармана и показал поверх блондинки. — Это просто сбой. Вот и все. — Его пальцы летали над клавиатурой, вводя коды и команды.

Появилось то же сообщение.

— Посадка не разрешена. Нет визы.

— Вы могли бы стать в сторонку, мэм? — Мужчина махнул рукой в сторону стеклянных окон, недалеко от пешеходного движения. — Когда все пассажиры поднимутся на борт, я сделаю все, чтобы исправить это.

Я не пошевелилась. Я не могла пошевелиться.

Мое сердце упало, колотясь о ребра. Тело превратилось в камень.

Перестань быть смешной, Стел.

Сверхусталость, наконец, накрыла меня, и я начала вдумываться в ситуацию. Не существовало никакой земной причины, почему я не должна была лететь на этом самолете.

Я всегда любила летать. На самом деле, когда окончила школу, я была стюардессой в течение двух лет, прежде чем поняла, что работа с людьми в ограниченном пространстве не лучшая обстановка для моей личности.

Тем не менее, путешествия были невероятными. Авиационная профессия была моим призванием. Я знала, как работают аэропорты. Знала коды. Я знала рабочий слэнг. Я знала, что пилоты и стюардессы делали, чтобы продержаться в ночных рейсах.

Что я не знала, так это то, почему спустя семь недель постоянных перелетов через день, без каких-либо проблем, все проблемы случились сейчас за раз.

Прошло еще одно предупреждение. Я отвернулась.

Диспетчер посмотрел на новую группу.

— Ах,