Люсинда Райли - Цветы любви, цветы надежды Страница 40

— Ох, Гарри, прости меня, ради Бога! Я сейчас сама не своя. Пожалуйста, забудь, что я сказала.

Он обернулся к маме.

— Ты сказала правду. Оливия — действительно замечательная девушка, и она мне очень нравится. Так же как и тебе. Она осталась бы с тобой, если бы...

— Нет, Гарри! Не слушай меня! — в отчаянии взмолилась Адриана. — Это всего лишь мои догадки. Мне покатилось...

— Наверное, ты права. — Гарри кивнул. — Но я мужчина, и мне не хватает тонкости, чтобы заметить какие-то оттенки чувств.

— Возможно. Но помни: сердцу не прикажешь. Если не любишь человека, тут уж ничего не поделаешь. — Несколько секунд Адриана молча смотрела на сына, потом встала. — У меня ужасно болит голова. Мне надо лечь.

— Конечно, мама, сегодня у всех нас был трудный день.

Адриана направилась к двери, но остановилась на пороге и вновь посмотрела на Гарри.

— Поверь мне, я не хочу, чтобы ты пошел наперекор собственным чувствам. Это не по-французски, и я этого не одобряю. Спокойной ночи, милый. Надеюсь, завтрашний день будет лучше, чем сегодняшний.

Когда она ушла, Гарри налил себе еще коньяка и сел в удобное кожаное кресло, чтобы подумать.

Глава 19

На следующее утро, 1 сентября 1939 года, по радио объявили, что гитлеровские войска вошли в Польшу. Два дня спустя, вечером накануне свадьбы Элси и Билла, Чемберлен обратился с речью к своему народу и объявил, что Великобритания и Германия находятся в состоянии войны.

Из-за надвигающейся катастрофы поместье охватила лихорадка ожидания. На другое утро, когда Оливия складывала свои вещи в чемодан, в дверь ее спальни постучали.

— Войдите! — крикнула девушка.

На пороге стоял Гарри.

— Прости, что потревожил тебя, Оливия, но ведь ты приглашена на свадьбу Элси, верно?

— Да, — холодно отозвалась Оливия.

Объявление войны и равнодушие Гарри остудили в ее душе все романтические чувства. Сейчас она хотела лишь одного — вернуться к прежней жизни.

— Ты не будешь возражать, если я составлю тебе компанию? Мне хотелось бы немножко повеселиться. Элси — хорошая девушка, а Билл — отличный парень, и я с удовольствием пожелаю им счастья.

Оливия удивленно взглянула на Гарри и поняла, что вряд ли сможет ему отказать.

— Конечно, пойдем, если ты хочешь. Церемония начнется в два часа дня.

— Тогда давай встретимся в холле в половине второго и парком прогуляемся к церкви. — Он заметил чемодан на кровати. — Укладываешь вещи?

Оливия кивнула:

— Да. Завтра уезжаю домой, к родителям в Суррей. А оттуда сразу отправлюсь в Лондон, запишусь в женскую службу ВМС, если возьмут.

— Замечательно, Оливия. Но мы здесь будем по тебе скучать.

— Сомневаюсь, — с напускным равнодушием бросила девушка.

— Поверь мне, нам всем будет жаль с тобой расставаться. Так, значит, в половине второго?

— Да. — Она кивнула и продолжила собирать чемодан.

Ее очень смутило необычное поведение Гарри.

Оливия и Гарри сидели на задней скамье церкви и смотрели на Элси, которая, сияя от счастья и гордости, в красивом кружевном платье шла по проходу навстречу своему будущему мужу. Когда венчающиеся произносили клятвы супружеской верности, среди собравшихся не было ни одного человека с сухими глазами. Каждый из присутствующих знал, что совместная жизнь этой пары скоро прервется. Это был тяжелый момент. Взглянув на Гарри, Оливия заметила, что он тоже тронут.

В приемной сельского клуба Оливия с восхищением смотрела, как Гарри, усевшись за стол, по-свойски перешучивается с окружившими его работниками. Было видно, что они уважают и любят этого молодого человека, который когда-нибудь станет их господином. Девушке впервые довелось наблюдать его с этой стороны, и сердце ее немного смягчилось.

После праздничного завтрака зазвучали поздравительные речи. Джек, отец Билла, попросил мистера Гарри произнести тост для счастливой пары. Поощряемый радостными возгласами, Гарри протиснулся вперед и поднялся на кафедру.

— Леди и джентльмены, я имею честь знать Билла и Элси всю жизнь, — начал он. — Кто бы мог подумать, что эти два озорных ребенка, которых я ловил за шкирку, когда они воровали яблоки в саду, в один прекрасный день поженятся? Кстати, они ни разу не угостили меня яблочком!

Слушатели расхохотались.

— По причине весьма неприятных обстоятельств, с которыми мы все недавно столкнулись, за последние несколько недель мне довелось узнать Билла лучше. Хочу заверить его милую женушку, что он все ловчее и ловчее управляется со шваброй. — Гарри улыбнулся, глядя на Элси. — Но я уверен: когда швабру заменит настоящее ружье, Биллу не будет равных. Элси, твой муж — хороший храбрый парень. Береги его и будь счастлива!

Прослезившись, Элси сжала руку своего молодого супруга.

— Спасибо, мистер Гарри. Я буду его беречь, обещаю!

— За Билла и Элси! — Гарри поднял свой бокал.

— За Билла и Элси! — хором подхватили гости, и Гарри сошел с кафедры под громкие возгласы толпы.

Джек хлопнул в ладоши, призывая к тишине.

— Давайте троекратно прокричим «ура» мистеру Гарри, которого мы когда-нибудь с радостью назовем его светлостью, и юной мисс Оливии, которая была так добра к нашей Элси! Спасибо вам обоим за то, что пришли. Возможно, нам стоит спросить у вас, — Джек озорно усмехнулся, — когда вы тоже сыграете свадьбу?

Речь Джека была встречена новыми криками, а Гарри вернулся к Оливии.

— Леди и джентльмены, хватайте своих партнеров — начинаются танцы! — объявил Билл.

Гарри сел рядом с Оливией и весело ей подмигнул.

— Кажется, ты им нравишься.

— А мне кажется, им нравишься ты, Гарри. Ты произнес чудесную речь, — великодушно похвалила она, пытаясь разрядить напряжение, вызванное шутливым замечанием Джека.

Гарри протянул ей руку:

— Потанцуем?

— Почему бы и нет? — улыбнулась девушка.

Час спустя Гарри и Оливия вышли из душного зала в приятную ночную прохладу.

Оливию все приглашали танцевать. Она вальсировала с Джеком, Биллом и даже с Сейблом, дворецким.

Они направились к дому, и Гарри взял ее за руку. Сердце девушки подпрыгнуло от волнения, но она решила просто наслаждаться моментом и не придавать ему большого значения.

— Оливия, ты прекрасно умеешь общаться со слугами. Это особый дар, который есть и у моей мамы.

— Спасибо, — польщенно улыбнулась Оливия, оглядывая окрестности и пытаясь в последний раз вобрать в себя красоту поместья. — Мне грустно от того, что я уезжаю, — призналась она. — Я успела полюбить это место.

Солнце уже садилось за горизонт, когда они шли через недавно опустевшие поля, направляясь к парку.