Екатерина Вильмонт - Девственная селедка Страница 40

– Ты и так выглядишь сногсшибательно.

– Может быть, но это на новенького. А мне надо на старенького.

– По возрасту или по стажу знакомства? – поинтересовалась довольно ехидная дамочка по имени Валя, а по прозвищу Эстерсита.

– По стажу.

– На, попробуй эти тени. Изумрудный оттенок. Вот тут растушуешь и совсем чуточку вот тут, глаза станут еще зеленее, а тени на смуглой коже будут почти незаметны.

– Спасибо, Эстерсита. Попробую.

– Хочешь, я тебе нарисую?

– Да нет, спасибо, я сама.

Действительно, получилось здорово эффектно. Хотя Родька все равно не заметит.

Он и вправду не заметил. Только чмокнул ее в щеку и сказал как обычно:

– Классно выглядишь, девушка.

– А ты что-то не очень.

– Устал. Старость – не радость.

– Что я слышу, Родя?

– Сорок шесть, факт неоспоримый.

– Да ладно… Просто тебе жениться надо.

– Женится? Уж не на тебе ли, девушка?

– Можно и на мне. По крайней мере никаких сюрпризов. Я вполне престижная жена. Готовлю хорошо. Красивая опять же.

Так, нарвался, испуганно подумал Родион. Правда, ее шутливый тон позволял сманеврировать как угодно.

– Да ты что… Ты меня просто не знаешь, я очень мил на расстоянии, просто прелесть, можно сказать, а при ближайшем рассмотрении я настоящий монстр. И слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы подкинуть такую подлянку.

– Ты чего так испугался, я же пошутила.

– Так я и понял. Я тоже шучу. Ну, куда прикажете, девушка?

– Поскольку я не за рулем, хочу имбирной настойки.

– Понял. Значит, «Твин Пигс».

– Ну да, по крайней мере близко, всегда можно сесть и вполне нормальная жрачка.

– Согласен.

Когда они сделали заказ, она спросила:

– Родя, что тебя занесло в Мюнхен?

– Расскажу, но сначала хочу спросить, хочешь пойти со мной на Новый год к моим друзьям?

– К каким друзьям?

– К Долговым.

– Хочу. А что за люди?

– Хорошие. Теплые. Я их сто лет знаю, мы вместе отдыхали на Корфу. Олег чудный малый, добрый, душевный. Вавочка, его жена, милая, прекрасно готовит. У них вкусно, уютно, категорически не гламурно.

– Да? Я с удовольствием, Родя, – улыбнулась Фаина и подумала: что ж, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Я встречу его с Родькой… Это хорошо. А он какой-то на себя не похожий. Грустный и все время как будто мимо смотрит. Неужто влюбился? И сдается мне, без взаимности. А так ему и надо. Я вон сколько лет его люблю, а он… Но я гордая.

Тут она заметила вошедших в ресторан двух мужчин. Одного из них она тщетно разыскивала уже целую неделю, он был нужен ей позарез. Мужчины, не заметив ее, прошли в другой зал.

– Родя, прости, я брошу тебя на пять минут.

– Нос попудрить?

– Да нет. Тут один ценный клиент, я его ловлю-ловлю. Это везение, его нельзя упускать.

– Девушка, это свинство бросать меня одного.

– Родя, дело превыше всего. А ты пока полистай мой журнал, последний номер.

– Безумно интересно!

– Посмотри, у нас фотографии офигенные.

Она глянула на себя в зеркальце.

– Да хороша, закачаешься.

– Так и нужно, все ради журнала. Кстати, там есть шикарный фоторепортаж из Мюнхена.

– Да? – вяло откликнулся Родион.

Но Фаина уже исчезла. В ожидании заказа он стал лениво листать журнал. Тяжелые глянцевые страницы обещали рай на земле. Ага, а вот знакомая картинка. Мариенплац. Фотография действительно классная. Это был репортаж о пребывании в Мюнхене известной, по-видимому, в очень узких кругах женщины, то ли бизнес-вумен, то ли чьей-то жены. Читать ему было лень. Женщина была недурна собой, хоть и не юна. На снимке она сидела на краешке фонтана. Он перевернул страницу. Там дама пила пиво в той самой гигантской старинной пивной, где он чувствовал себя таким счастливым. Черт побери, как все мимолетно… На втором снимке героиня в вечернем платье от Оскара де ла Рента на каком-то приеме. На третьем в баварском народном костюме на каком-то празднике. Он опять перевернул страницу и чуть не вскрикнул. На крупном снимке стояла героиня репортажа рядом с… Лали. Он не поверил своим глазам. Подпись под снимком гласила: «Вот так встреча! Евгения заглянула в бутик, где продают эксклюзивные украшения, хозяйка которого Лали Браун оказалась давней приятельницей нашей героини». На снимке были четко видны витрины с ее изделиями. И сама Лали в стильной черной рубашке с ярко-бирюзовым шарфиком на шее. Боже, зачем это? Как нарочно, Лали была необыкновенно хороша. Он не мог оторвать от нее взгляда. Идиот! Чего я взбеленился? Ведь еще немного и… Он невольно погладил снимок. Вот теперь вместо того, чтобы встречать Новый год в ее доме, с ней, с родным племянником, я буду жрать Вавочкины пироги вместе с Фаиной… Ну что ж, брат Родя, ты свой выбор сделал. Эта баба тебе не по зубам. Так женись на Фаине и радуйся хотя бы тому, что она будет счастлива. А будет ли? Ей кажется, что да…

Он не заметил, как к столику вернулась Фаина в сопровождении мужчины.

– Родя, вот, познакомься…

– Родион Николаевич, я страшно рад, давно хотел познакомиться, я в восторге от вашего журнала.

– Спасибо. С кем имею честь?

– А я издатель. Игорь Шувалов. Вы, может, слышали, я создаю новую издательскую структуру, хочу попробовать побороться с двумя нашими монстрами… – Внезапно взгляд его упал на раскрытую страницу журнала. – Постойте-ка, быть не может… селедка!

Родион и Фаина уставились на него как на сумасшедшего.

– Игорь, о чем ты, какая селедка?

– Да погоди… – отмахнулся Шувалов. – Нет, видно я обознался…

– Да о чем ты?

– Понимаешь, я в юности хотел стать врачом, учился в Первом меде, и был влюблен в девушку, которую звали Ева Кулагина. Но она меня шугала, и я от обиды прозвал ее девственной селедкой.

– Как? – в один голос воскликнули Фаина и Родион.

– Девственная селедка! Она была такая худенькая, нежная. Но я, видимо, обознался. Хотя похожа как две капли воды.

– Ну надо же, а она знала об этом прозвище? – полюбопытствовала Фаина.

– Конечно.

– И чем кончился роман? – спросил вдруг повеселевший Родион.

– Да именно никакого романа не было. Ева после третьего курса бросила институт, говорили, вышла замуж за какого-то политзаключенного, а может, врали, но я ее больше не видел… Черт, а это все-таки она. Надо будет наведаться в этот магазинчик, я часто бываю в Мюнхене. Интересно, может сейчас она будет более сговорчивой, эта селедка.

– Да уж, девственной ее вряд ли можно считать, – засмеялась Фаина.

Родиону захотелось убить обоих.

Фаина скользнула по нему взглядом и что-то заподозрила.

Когда Шувалов отошел, она вдруг спросила:

– Родька, ты что, знаешь эту… селедку?

– Да откуда?

– Ой, не ври своим ребятам!