Мэри Патни - Что осталось за кадром Страница 41

Он вздохнул, все еще избегая ее взгляда.

- Британия - мой дом, но воспоминания не всегда бывают приятными.

У каждого в детстве есть печальные моменты. Но его ранние годы, видимо, были очень горькими, если вызывали такую реакцию.

- Но съемки постоянно приводят тебя сюда.

- И я приезжаю. Раздираемый противоречивыми чувствами.

Он так и не стал американцем; хотя получил вид на жительство больше десяти лет назад. Рейни считала, что это красноречиво говорит о его чувствах к родине.

Однажды, сгорая со стыда, она заглянула в его паспорт, когда Кензи забыл его на туалетном столике. Из документа следовало, что он родился в Лондоне, в феврале, именно в тот день и год, которые Кензи всегда называл. Интересно, соответствует ли это истине? Неужели желание скрыть прошлое толкнуло его на подделку документов? Вполне возможно.

Подумав, что так никогда и не узнает правды, Рейни откинулась на спинку сиденья. Поскольку Кензи не требовал отдельной машины, они ездили на репетиции и обратно вместе. Это экономило деньги, к тому же она получала удовольствие от совместных поездок. Оба они делали вид, что той ночи в скалах не было, но с тех пор их тянуло друг к другу.

- Репетиции идут гладко, но я побаиваюсь делать оптимистические прогнозы, так как знаю, сколько проблем возникает на съемках и при окончательном монтаже.

Он наконец отвернулся от окна.

- Не говоря уж о том, что осталось снять самую сложную Насть картины. Съемки будут трудными для нас обоих. Можно даже сказать, мучительными.

Она невольно вздрогнула, услышав, как сурово прозвучало последнее слово.

- Боюсь, тебе будет тяжелее, чем мне.

- Вряд ли, - продолжал он. - Тебе придется руководить мной, что не доставляет тебе удовольствия, и, кроме того, впереди самые сложные сцены Сары.

- Ты говоришь так зловеще, как ведьмы в «Макбете».

- Они были не только зловещими, но и предсказывали правду.

Она вспомнила, как блестяще он сыграл в эпизоде с сэром Джеймсом. Кензи нутром чувствовал характер Джона Рандалла. И если сказал, что следующие недели будут трудными, то, несомненно, прав. Сейчас уже поздно думать об этом, и все же ей в голову пришла мысль, не слишком ли большую жертву она потребовала от него, настояв на его участии в фильме.

Поздно. Как только эта мысль появилась, Рейн тут же выбросила ее из головы. Сколько денег, людей и надежд связано с этой работой! Маркус Гордон может дать ей второй шанс, если она потерпит неудачу с фильмом, но никогда не простит, если она струсит на полпути.

- У тебя такой вид, будто ты откусила кусок спелого яблока и обнаружила внутри червяка, - прервал ее размышления Кензи.

- Меня неожиданно охватило сомнение. И зачем только я впуталась в этот проект?

- Ты справишься, Рейни, как всегда. Эта твоя способность просто пугает.

Он прикрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.

Возможно, ездить в одной машине не такая уж хорошая идея.

Глава 16

Найджел Стоун не терял времени зря. На следующее утро Рейн и Валентина просматривали лондонские газеты, сидя за завтраком в номере Рейн. Их интересовала реакция прессы на съемки фильма.

Вэл взяла из стопки «Лондон инкуайер» и тихо присвистнула.

- Черт побери! Посмотри!

У Рейн сжалось сердце. На первой странице красовалась фотография Кензи. Заголовок вопрошал: «Знаете ли вы, кто этот человек на самом деле? Она лихорадочно Просматривала текст. «Каково истинное происхождение самого популярного английского киноактера? Кто он в прошлом - богач, бедняк, вор, нищий? Король или преступник…»

Статью сопровождало по меньшей мере полдюжины фотографий. Поскольку Кензи редко отказывался от работы и снялся в массе фильмов, недостатка в материалах не было: Кензи Скотт, играющий мачо, с обнаженным торсом и магнетическим взглядом, в ролях романтических героев-любовников, опасных и таинственных… На одной из фотографий - она в его объятиях, кадр из триллера «Смертоносная сила», в котором они снимались в прошлом году. «Рейн Марло покинула Кензи Скотта, когда узнала, кто скрывается под маской красавца», - интриговала читателей газета. И дальше: «Кензи Скотт утверждает, что он британец, но его прошлое сплошная ложь, направленная на то, чтобы одурачить соотечественников, которые восторженно принимают его», - заявлял репортер. Более того, Стоун призывал высказаться читателей, если кто-то из них, знал Скотта в юности. И обещал, что «Инкуайер» щедро заплатит за ранние фотографии актера. «Читатели вместе с Найджелом Стоуном узнают правду!»

- Проклятие! - выпалила Рейн. - Написано так, словно Кензи - убийца. Он может предъявить иск за клевету этой паршивой газетенке?

Вэл покачала головой:

- Здесь только вопросы и фотографии. Его ни в чем не обвиняют. Так что никакой клеветы нет.

Жаль. Зная, что Кензи не большой любитель читать прессу, она взяла газету.

- Пожалуй, покажу это Кену, чтобы подготовить его.

Его номер, находился на том же этаже. Рейн решительно постучала.

- Это я.

Прошло некоторое время, прежде чем на пороге появился Кензи в банном халате й с мокрыми волосами. От неожиданности она замерла. Идиотка, Рейн сердито одернула себя, можно подумать, что она никогда не видела его в таком виде.

- Кажется, я произвел на тебя неизгладимое впечатление? - Он улыбнулся, в зеленых глазах заиграли лукавые огоньки. - Твое замешательство весьма многообещающе.

- И не надейся. - Она вручила ему газету. - Полюбуйся.

Он взглянул на первую страницу, и его веселое настроение как рукой сняло.

- Да, черт бы их побрал…

Кензи читал статью с каменным выражением, которое всякий раз приобретало его лицо, когда речь заходила о его прошлом. Поколебавшись, Рейн все же не удержалась от вопроса:

- Я уважаю твою скрытность, но, прошу тебя, ответь мне. Ты боишься, как бы не всплыли какие-то неприятные факты?

- Ты думаешь, я преступник? - Его лицо скривилось в презрительной гримасе.

- Конечно, нет. - Она вздохнула. - Видимо, мне следовало раньше поинтересоваться твоими тайнами. И если бы открылась какая-то катастрофическая информация, я бы наверняка что-нибудь придумала. Инвесторы мне шею свернут, если ты замешан в чем-то, что может негативно отразиться на проекте.

- Успокойся. Никаких поводов для моего ареста нет.

Значит, все-таки что-то есть, подумала Рейн, но не стала настаивать.

- Просто скажи мне, есть что-то такое, что может повредить фильму, если выйдет наружу?

После долгого молчания он сказал:

- Есть… некоторые эпизоды, которые могли бы стать находкой для желтой прессы, но, слава Богу, о них некому рассказать.

Она вздохнула: