Сдавайтесь, шериф! - Галина Валентиновна Чередий Страница 41

— Я знаю, кто ты такой! — заявил он, плюхаясь на стул напротив без приглашения.

Манеры — говно.

— И я тебя не рад видеть, так что здороваться не стоит, — прихлебнул я кофе.

— Отвали от Перлиты, зубоскал заезжий! — наклонился он через стол, прищуриваясь на меня якобы угрожающе. — Думаешь, если у нее брат калека, то за девушку вступиться некому и можно голову ей дурить безнаказанно?

Твое счастье, придурок, что сержант не слышит, как ты его калекой назвал. А то уже свои зубы глотал бы.

— Желание вступиться за девушку уважаю. А за попытку навязываться и лезть в ее личную жизнь можно получить пиздюлей.

— Ты еще угрожать мне будешь?

— Угрожать не буду. Бить — да. Но исключительно за дело.

— Да кем ты себя возомнил? Ишь ты приперся, звезда залетная! Думаешь, если телки все от таких, как ты, млеют и дуреют, то и все вокруг так? У нас с Перлой все давно и серьезно! Ты приехал и уехал, а мне все только на руку, ясно? Будет потом по гроб жизни мне благодарна, что я ей эту интрижку прощу, что ее на весь город опозорит и замуж возьму.

Втащить ему за одну только фантазию о том, что он может мою девочку под венец повести, хотелось очень сильно. А еще за это злорадное предвкушение-пренебрежение во взгляде склизком. Эдакое ожидание будущего самоутверждения за счет унижения Перлы. Да сосешь ты, уебок. Не знаешь ты совершенно моего сахарочка, если фантазируешь в эту сторону. На хер она тебя послала бы, даже сложись все так, что я, мудак, уехал и бросил бы. А этому не бывать. И бить твою рожу холеную — добавлять забот опять же моей девочке. Ты же галопом побежишь жалобу строчить, скуля, как та сучка.

— Что же ты так ерзаешь и стараешься, убогий? — только и спросил я, прихлебывая еще кофе. — Если все так, как ты себе тут придумал, то чего суету наводишь?

Его рожу перекосило от злости.

— Потому что мне противно знать, что она путается с тобой, как последняя ш…

Ну вот что тут было поделать?

Да, я ему втащил. Так, что мудак опрокинулся вместе со стулом и так и остался лежать. Нет, ну что я могу поделать с обстоятельствами непреодолимой силы, а? Пусть бы по мне проходился вдоль и поперек, но Перлы ни единым словом трогать не позволю.

— Ну все, ты попал, Брукс! — еще стоя на четвереньках и утирая кровь, прошипел козлище винторогий.

Опа-опа. Неужели и этот чистоплюй на досуге посматривает шоу, на которое западают либо действительно инженеры и механики, которые и вправду могут оценить именно то, что мы делаем руками, либо дамочки, которым не хватает брутальных мужиков в реальном окружении? На первого он не похож. На вторую тоже не тянет, учитывая его далеко не платонический интерес к сахарочку.

— Я тебя засужу! — злорадно-торжествующе оскалился он, поднимаясь. — Иск на такую сумму вкачу — по миру пойдешь и забудешь, как чужих девушек таскать!

А-а-а, ну, даже если я не выясню, откуда ему знакомо все шоу в целом и моя рожа в частности, то ПОЧЕМУ он до меня доебался, уже кристально ясно. Чувачок решил бабла срубить. Облом-облом, парнишка. Ни хера у тебя не выйдет.

— Миссис Эриксон, пойдете моим свидетелем! Он напал на меня, вы видели? — только встав опять на две ноги, обратился он к официантке, она же, видимо, и хозяйка заведения — миловидной женщине средних лет.

— Прошу прощения, Тедди, слабеть что-то зрение стало, возраст, знаешь ли, — пожала дама плечами, явно преувеличенно растерянно захлопав глазами.

— Да при чем тут ваше зрение, вы же в трех метрах от нас стояли и все слышали и видели! Этот мерзавец оскорблял меня и напал!

— Да неужели? А с моего места это выглядело, будто ты пытался сказать нечто гадкое о нашей Перлите, а потом упал со стула, ударившись о край стола. Надеюсь, тебе не придет в голову подать в суд на заведение? Наша мебель исключительно надежна и проверена временем.

— Что?! Какая, к чертям, мебель?! — взбесился он окончательно, шагнув в сторону женщины. — Вы рехнулись или все уговорились тут с этим Бруксом?

— Эй, а ну повежливее с леди! — встал я у него на пути. — И какого, нахрен, Брикса ты все время тут поминаешь? Кем бы он ни был, я не он. И если ты затеял весь этот цирк ради того, чтобы развести этого мистера на бабки, которые, судя по всему, у него имеются, то ждет тебя облом. Я — Ричард Смит, и с меня ты ничего особо не поимеешь.

— Врешь! — Гандона алчного всего аж перекосило, рожа мерзкая такая стала — ну просто жесть. Вся его смазливость слетела, явно, нутро поганое наружу показалось.

Я спокойно полез в карман и, достав водительское удостоверение, ткнул в его рожу. Его зеньки пробежали по буквам раз, еще, придурок завис на пару секунд, походу осознавая, что хрен ему, а не баксов слупить, а потом оскалился и попер на меня, попытавшись сходу нокаутировать. Я устраивать побоище, а следом и скандал не собирался. Поэтому, уклонившись от кулака, летевшего в мой подбородок, перехватил его запястье и с силой дернул вперед, одновременно смещаясь влево. Андерсон грохнулся мордой об пол аккуратненько между столами, ничего не задев и не повредив, но не унялся. Вскочил, его шатнуло, глаза бешеные, и опять на меня. Ты посмотри, какой неугомонный.

— Теодор Андерсон! — неожиданно сильным для ее невеликого сложения гаркнула хозяйка кафешки и хлопнула по столу ладонью. — А ну немедленно прекрати это безобразие в моем заведении, или я сейчас же звоню твоей матери! Как не стыдно тебе, ты же обязан быть примером нашим детишкам, а ты бросаешься, как бешеный лонгхорн, на гостя нашего города!

Угроза сработала как по волшебству. Придурочный алчный мазохист, нарывающийся на кулак, замер и как-то мигом сдулся. Надо же, у нас тут еще и маменькин сынуля. Нет, врать не буду, нас с братьями перспектива расстроить ма Линду тоже бы смутила, но уж точняк не тогда, когда дело касалось якобы твоей девчонки.

— Мы еще не закончили! — прошипел мой оппонент придавленной гремучкой. — Ходи оглядывайся… Смит!

Глава 21

Звонок миссис Эриксон вызвал во мне неукротимое желание сломать что-нибудь дурному Теду. Что-нибудь несовместимое с самостоятельным перемещением в пространстве. Нет, ну правда, сколько можно? Что за упертый баран, который за все