Татьяна Тронина - Белла, чао! Страница 42

– И то, и другое. Потом работать сяду. Бабье жаждет очередную порцию розовых соплей, – язвительно произнес возлюбленный Беллы.

– Африкан!

– А что – Африкан! Сопли и есть сопли. Надо называть вещи своими именами… – усмехнулся тот.

Едва только Белла удалилась на кухню, в дверь позвонили.

– Я открою! – крикнул Африкан. – Наверное, Валеев опять…

Но это был не Валеев – Белла услышала в прихожей женский голос. И голос принадлежал не Ираиде, уже знакомой Белле… Этот голос был звонкий, веселый и какой-то очень манерный, словно обладательница его и хотела бы, но не могла не кокетничать.

– Зина, ну кто тебя просил…

– А ты должен знать! Ты думал, что я никому не нужна, а я…

– Зина, иди к черту! – ласково произнес Африкан.

– Послушай, я не верю, что ты не ревнуешь… – засмеялась неизвестная Зина, и послышалось нечто вроде поцелуя, что ли?

Белла не выдержала, бросила нож на разделочную доску и выскочила в прихожую.

У входных дверей стояла молодая женщина примерно одних лет с ней, Беллой, или чуть постарше. Очень яркая, похожая на куколку – белоснежные локоны, розовые перламутровые губы, накладные ресницы. В руках она держала расшитый стразами клатч, а ногти у женщины были – сантиметра четыре длиной, не меньше, и разукрашены павлиньими какими-то, причудливо-яркими узорами. Нейл-дизайн. Белла, при всей своей провинциальности, и то побаивалась стразов, накладных ресниц и нейл-дизайна…

– О-о… – пропела загадочная Зина, уставившись на Беллу сквозь бахрому ресниц. – Африкан, кто это? Познакомь… Впрочем, чего я спрашиваю, кто это… и так ясно, что эта милая девушка – очередная твоя наложница!

– Очень смешно! – язвительно произнес Африкан. – Белла, не обращай внимания – это так, призраки прошлого. Иногда являются.

– Белла. Ее зовут Белла? – пропела Зина. – Очаровательно… Я помню, помню твою нелюбовь ко всяким Беллам, Кристинам и Анжеликам… Но тут, видимо, выбора не было – пришлось брать девушку с таким именем!

– А чем это вам мое имя не нравится? – мрачно спросила Белла. Она не ревновала… Кажется, Зина эта действительно из прошлого. Но все равно неприятно.

Зина положила свой расшитый стразами клатч на подзеркальник, поправила перед зеркалом локоны и произнесла томно, печально и нежно, глядя только на свое отражение:

– А сколько он вам платит, милочка?

– В каком смысле? – грубо спросила Белла.

– В прямом.

– Зина, а не шла бы ты… – оскалился Африкан, надвигаясь на Зину.

– Сейчас уйду, не бойся! – обиделась Зина. – Я только хотела сказать тебе, Африкаша, что нашла хорошего человека. И он предложил мне стать его женой…

– Совет да любовь, – рявкнул Африкан, тесня грудью гостью к двери. – А теперь вали…

– Он мне платил! – крикнула Зина, смеясь, указывая накладным ногтем на Африкана. Теперь Зина смотрела широко раскрытыми глазами на Беллу и словно гипнотизировала ее. – Да, он мне платил… За каждое свидание! Белла, не делай это с ним забесплатно, не будь глупышкой… Требуй с него денежки – ведь наш Африкаша тот еще скряга. Ты слышала, как он с таксистами торгуется? О, он мастер торговли!

В следующую секунду Африкан вытолкнул Зину на лестничную площадку и захлопнул за ней дверь.

– Ну? – задыхаясь, произнес Африкан, повернувшись к Белле. – Что скажешь?

– Ничего, – она пожала плечами и ушла на кухню. Африкан рванул за девушкой.

– Белла, ты не должна ревновать… Это все было до тебя.

– А я и не ревную.

– Посмотри на меня… Почему ты плачешь?

– Я? Плачу? – Белла провела ладонью по щеке. «И в самом деле плачу!» – удивилась она. – Ты правда давал этой Зине деньги за каждое свидание?

– Да. И что в этом такого? Она мне – секс, я ей – деньги. А как иначе? Ты мне – свою красоту, я тебе – радость… – Африкан прикоснулся к жемчужным бусам на шее Беллы. – Муж и жена, мать и дитя, человек и общество… Все и всё подчинено этому закону. Ты – мне, я – тебе.

– Я так не хочу. Я хочу, чтобы меня любили. Я не ради денег, одежды или украшений… Я хочу, чтобы меня любили! – закричала Белла.

– Так я и так люблю тебя! – тоже заорал Африкан. – Чего тебе еще не хватает, скажи?!

– Я не знаю… Но я для тебя – как она, эта Зина… ей ты деньги давал, а со мной… со мной ты расплачиваешься тряпками…

– А чего ты хочешь? – совсем взбеленился Африкан. – Замуж? Хочешь, чтобы я отдал тебе свою жизнь? Так это тот же самый торг и даже хуже, потому что ставки выше!

Белла даже не знала, что сказать. Ее трясло. Наконец она произнесла коротко:

– Тьфу на тебя! – и побежала в свою комнату. Принялась быстро и кое-как запихивать свои вещи в рюкзак.

– Ты куда? – снова выскочил из-за спины Африкан.

– Я ухожу от тебя. Я не могу так… – в отчаянии произнесла Белла. – Я хочу, чтобы меня любили. Я хочу, чтобы мне дарили, а не… а не покупали меня!

– А я тебе ничего не дарил?

– Ты меня покупал. Поэтому я беру все это… Это мое, – Белла запихнула в полиэтиленовый пакет оставшиеся вещи. – Я честно заработала. Спасибо за все. Прощай.

– Совсем сдурела… Ну и катись отсюда! – с ненавистью произнес Африкан. – Тоже мне, фифа… Чао! Чао, Белла, чао!..

Белла выскочила вон, оглушительно хлопнув входной дверью.

Дом художника – это было последнее место в Москве, которое Тимур решил посетить. Обойдет его – и на вокзал, домой… Нет, лучше в аэропорт. Купит билет до Томска и сразу к дочке. А потом они с Люсей до Михальска на поезде. И оттуда уже – в Иргу. Интересно, мост через реку починили? Вернее, успели ли построить новый мост?..

…Тимур купил входной билет, вошел внутрь огромного здания, похожего на серый короб. Уловил ноздрями знакомый, успевший надоесть до тошноты музейный запах. Рука, по которой рубанул битой тот псих из внедорожника, ныла, по запястью расплывалась чернота. Но это не перелом. Так, ушиб…

Стиснув зубы, Тимур принялся обходить залы – этаж за этажом. Методично и скрупулезно. На картины и скульптуры, равно как и прочую белиберду вокруг, он не смотрел, Тимура интересовало только одно – встретить Беллу, если она где-то здесь. Он обходил помещения с тщательностью военного – а ну как противник спрятался где-то за углом?.. Врешь, не уйдешь!

Залы были почти пусты – лето, сезон отпусков. Анфилады комнат, отдельные помещения…

Тимур заглянул в одну из галереек – никого (только жирная старая тетка в углу сидит, с огромным пучком на голове), хотел вынырнуть обратно в коридор, напоследок мазнул взглядом по стеллажам.

«Так это же керамика тут… Белла тоже делает керамику! – неожиданно вспомнил он. – Впрочем, какая разница…»

Тетка, сидевшая за столом в углу, лениво почесала голову карандашом, сдвинув пучок в сторону. Мгновение Тимур колебался, потом вошел внутрь. Керамика остро напоминала о Белле, керамику он бы посмотрел…