Сосед(ка) из ада (СИ) - Рябинина Татьяна Страница 42

- Женька! – расхохоталась Оля. – Придурок! А кстати, не пора уже шампань пить?

Шампанское мы заказали заранее – по бокалу, и официанты разносили его по залу. До полуночи оставалось несколько минут.

- И как завтра на работу?

- Зайчики в трамвайчике, жаба на метре, - Оля кивнула официанту, поставившему перед ней бокал. – Я иногда так не хочу вставать утром. Переставляю будильник на полчаса позже и на метро еду. Реально быстрее, намного. Но давка эта… я от духоты запросто могу в обморок грохнуться.

- Тогда вместе поедем. Я тебя подберу, если что.

Перевалив в дубль нового года, мы допили шампанское и пошли домой. Где-то бахали фейерверки, но вокруг не было ни души.

- Мне так нравится, когда вечер, снег идет, фонари, и никого рядом, - Оля остановилась и высунула язык, ловя снежинки.

Я услышал. Иногда просто достаточно слушать. Ну все, держись, Шмель, я с тебя с живого не слезу.

А сейчас просто подхватил ее на руки под фонарем и целовал, пока не захныкала:

- Жень, пойдем…

Глава 29

Глава 29

Ольга

- Жень, а тебе никто не говорил, что ты храпишь?

- Нет, все стеснялись, - пробормотал он сонно, но попу мою нашел метко и угнездил на ней лапу. – Делов-то, перекати на бок, если что.

Не прошло и пары минут, как в моей постели оказался рычащий бульдозер. И как его только в казарме не придушили? Хотя там, наверно, все отрубаются по команде «отбой». Выбравшись из капкана, я осторожно повернула Женьку на бок и пристроилась вдоль его спины в качестве подпорки.

Это было так приятно – лежать, прижавшись к нему всем телом, уткнувшись носом в спину и положив руку на живот. Когда я последний раз засыпала вот так – блаженно улыбаясь? С Кириллом хоть и спали под одним одеялом, но никогда в обнимку. С Ромкой, если оставались у кого-то из нас на ночь, и вовсе каждый под своим одеялом, иначе он стаскивал его с меня и заворачивался в кокон.

Волшебная зыбкая грань между явью и сном, когда уже почти спишь, но еще о чем-то думаешь, плавно перетекая из одной мысли в другую. Ночер получился сказочным, но я невольно возвращалась к нервному дню и напряженному вечеру.

***

...Обычно я оставляла дверь своего аквариума нараспашку, но тут за Людиной спиной прикрыла плотно. Села за стол, ей кивнула на стул с другой стороны. Так ее лица не было видно из спейса, а мое заслоняла она.

- Ну что, Люда, - сказала вполголоса, - я правильно поняла, что это ты Андреичу сообщения в воцап пишешь?

Мысль такая у меня мелькнула сразу, когда Федька об этом рассказал. Вспомнилось, как она сказала задумчиво на следующий день после корпоратива: а он, вообще-то, неплохой мужик. Промелькнуло что-то такое и на лице, и в голосе. И когда у меня в гостях была, парой слов о нем упомянула, причем совершенно без необходимости. И сейчас вдруг рванула грудью на амбразуры. Разумеется, уверенности не было, но хотелось посмотреть на реакцию.

Люда покраснела… нет, стала бордовой, как свекла.

Ну ясно все с вами, девушка.

Я вполне представляла, что она сейчас подумала. Что я как минимум Федькина любовница. Иначе откуда мне знать об этом? Ну и домой он меня тогда увез. Платонов? Ну так это было давно, аж в прошлом году. А раз любовница, значит, или выцарапаю ей глаза, или цивилизованно уволю.

- Люда, выдохни, а то лопнешь. Он мой двоюродный брат. Учти, об этом знает только Володя, водитель. Если узнает кто-то еще, то от тебя. И тогда я тебя точно выгоню. Как не прошедшую испытательный срок.

Людмила молчала, как партизан. Только глаза под стеклами очков подозрительно поблескивали.

- Ну и что дальше? – поинтересовалась я. – Зависит от того, чего ты хочешь.

- Не знаю, Оль, - вздохнула она. – Просто поздравила с Новым годом, ничего такого. А потом… как-то само.

- Само, - хмыкнула я. – Само пишется. Ну что за детсад, а? Он тебе нравится?

- Ну… да. Но на работе…

- Знаешь, ты уже определись, шашечки тебе или ехать. Узнать хозяина номера очень просто. Если Федька этого до сих пор не сделал, то только потому, что ему пока не надоела такая игра, а вовсе не потому, что не может. Ты, конечно, вправе считать, что я стерва и лезу не в свое дело, но давай так. Первый вариант: я притворяюсь слепоглухонемой, а ты все это прекращаешь. Второй: мы вместе думаем, как выйти из сумрака. А вот так мужику голову морочить – не надо. Мы не в пятом классе.

Я вовсе не собиралась играть в бабку-сводницу. Но и такая тупая ситуация мне тоже не нравилась. Федька и так после истории с кошатницей Любой пребывал в хандре, ему только всяких стеснительных золушек не хватало, которым и хочется, и колется, и мама не велит. Не мальчик как бы. А так-то против Люды в качестве его потенциальной дамы сердца я ничего не имела – она мне нравилась.

- Хорошо, Оль… я подумаю, - она поднялась. - Спасибо.

- Да не за что… пока. Если кто начнет спрашивать, мы о работе говорили. В каком отделе ты будешь работать.

Люда ушла, а я занялась базами. Надо было прикинуть, кто отправится через коридор, чтобы не по симпатиям-антипатиям, а по клиентуре. Просматривала, делала себе пометки, а настроение тихонько опускалось, как ртуть в градуснике. Все смешалось в кучу: и безобразная сцена, и Люда, и…

Я понимала, что разговора с Женькой не избежать, хочу этого или нет. Иначе так и останется заноза в заднице. Разумеется, не про Тиндер-шалости, это все мимолетное. Его наверняка должен был напрячь Федька. Так же, как меня напрягала норка, вопившая под дверью, что я трахаюсь с ее мужиком. Что там между ними было раньше, не слишком беспокоило, даже если они уже подали заявление в загс. Я надеялась, что они расстались, как и мы с Платоновым. Но если меня угораздило вклиниться в рядовую ссору двух голубков…

Тогда уж лучше закончить это сейчас, пока не втюрилась по уши.

Я всегда считала, что проблемы надо решать оперативно, а не ждать, пока они превратятся в нарыв и лопнут сами, разбрызгивая кровь и гной. Но с Кириллом так не получалось. Когда мы ссорились, он мог дуться неделю, старательно уходя от моих попыток поговорить. Чаще всего это была классика по формуле «сам придумал – сам обиделся», и обиды свои он пережевывал, строго следуя рекомендациям стоматологов: по одному разу на каждый имеющийся зуб и по два – на каждый отсутствующий.

Мне казалось, что Женька не такой, но… я не представляла, как начать этот разговор. Просто рассказать что-то про Федьку? Или спросить про норку? Без повода? Или все-таки лучше дождаться повода?

То, что он чем-то раздражен, я поняла сразу, как только вышла из парадной. Или его что-то беспокоило? Как бы там ни было, это состояние передалось мне. Разговор не клеился, ни по дороге в ресторан, ни за столом. Словно воздух между нами сгустился так, что стало трудно дышать. Хотелось сказать, что разболелась голова – может, не будем ждать полуночи, пойдем домой?

Но тут позвонил Федька, и я поймала взгляд – испытующе-холодный. Сбросила звонок, написала сообщение, что не могу говорить. Получила ответ: «Ок, со Старым Новым годом!». И снова напоролась на такой же взгляд.

***

Я полдня мучилась, не зная, как подобраться к щекотливой теме, а все получилось легко и просто. Как будто показали друг другу по прочитанной странице в своих книгах и перелистнули их. Звонок Федьки оказался настолько кстати, что теперь я просто обязана была отомстить, поучаствовав в обустройстве его личной жизни. Ну… если, конечно, Люда не спрячется обратно в скорлупу офисной мыши и мамы-одиночки. Я даже примерно представляла, что могу сделать, нужно было только подумать над технической стороной.

Вот тут мои мысли окончательно спутались, и я провалилась в сон, из которого буквально через секунду выдрало верещание будильника. Пока с закрытыми глазами шарила по тумбочке в поисках телефона, Женька выбрался из-под одеяла и пошлепал к окну. Когда я наконец смогла приподнять веки, он стоял ко мне спиной и тянулся, закинув руки за голову.