Мэг Кэбот - Королева сплетен в большом городе Страница 43

– О, – скромно отвечаю я, – спасибо.

– По-моему, ты просто хранительница очага, Лиззи Николс, – заявляет он, и его губы скользят ниже, к другим частям тела, более лакомым, чем волосы.

– О, – произношу я изменившимся голосом. – Спасибо!

Хранительница очага! Это почти предложение руки и сердца. Назвать кого-то хранительницей очага означает, что ты никогда этого человека не бросишь ради кого-то другого. Правильно?

– А ты уверена, – доносится откуда-то снизу, – что ты и Шери никогда…

Я сажусь и смотрю на него в темноте комнаты:

– Люк! Я же тебе говорила! Нет!

– Не имеет значения, – смеется Люк. – Я просто спросил. Ты же знаешь, что и Чаза это наверняка заинтересует.

– Я же тебя предупреждала, ты не должен ничего говорить Чазу. Пока Шери сама ему не расскажет. Вообще не предполагалось, что я тебе что-то расскажу…

Люк смеется, должна признать, не слишком любезно.

– Шери тебе рассказала и попросила сохранить это в секрете?

– Я в состоянии хранить тайны, сам знаешь, – возмущаюсь я. Правда, серьезно… если бы он только знал, что я скрываю с тех пор, как переехала к нему.

– Знаю, – улыбается он. – Просто я тебя дразню. Не волнуйся. Я ничего ему не расскажу. Ты же сама знаешь, что Чаз на это скажет.

– Что? – томно спрашиваю я. В свете луны, заглядывающей в ночные окна, Люк кажется таким красивым.

– Если Шери решила стать лесбиянкой, почему она сделала это только после того, как они расстались с Чазом?

Я натягиваю простыню на те части моего тела, которые кажутся ему особенно соблазнительными.

– К твоему сведению, – говорю я, – Шери – не лесбиянка.

– Бисексуалка, лесбиянка-какая разница? – Он тянет на себя простыню.

– Зачем навешивать ярлыки? – Я тяну простыню обратно. – Зачем вы все время пытаетесь оценивать людей по их сексуальным предпочтениям? Разве не может Шери просто быть Шери?

– Конечно, – сдается Люк. – Кстати, а почему ты ее так защищаешь?

– Потому, – говорю я, – что я не хочу, чтобы Шери обзывали моей подружкой-лесбиянкой. Я уверена, что она не такая. Правда, мне кажется, что Шери на это наплевать. Это не имеет никакого значения. Она просто Шери. Я же не называю Чаза твоим гетеросексуальным другом?

– Прекрасно, – замечает Люк. – Прости меня. Просто еще никогда подруга моего лучшего друга не бросала его ради женщины. Это слегка не укладывается в моей голове.

– Добро пожаловать в наш клуб.

Люк переворачивается на живот.

– По всей видимости, нам остается сделать лишь одно.

– Что именно? – спрашиваю я с подозрением.

Он показывает.

И в конце концов я вынуждена признать, что он совершенно прав.

Как правильно выбрать свадебное платье.

Краткая инструкция от Лиззи Николс

Почувствуй перчатки на своих руках…

Некоторые невесты утверждают, что перчатки, надетые на церемонию свадьбы делают наряд более официальным. Перчатки могут быть самой разной длины, они являются прекрасным в аксессуаром и для тех, кто искушен в моде, и для невест, придерживающихся более традиционного стиля. Кроме всего прочего, перчатки имеют и практическое значение – невесты в перчатках могут не беспокоиться о маникюре и не рискуют оставить сальные пятна от пальцев на белоснежном платье.

Наиболее распространенными видами перчаток являются:

Театральные перчатки – длинные белые перчатки плотно облегают руку от кончиков пальцев почти до середины запястья.

Перчатки длиной до локтя – почти, как театральные, только заканчиваются у локтя.

Краги – это тип перчаток, оставляющих открытыми и пальцы, и саму ладонь и надевающихся на запястье.

Перчатки без пальцев – помните кружевные перчатки у Мадонны? Или из шерсти, как на портретах Боба Кратчета.

Перчатки по запястье – они закрывают только ладонь, как лыжные перчатки.

Когда молодожены обмениваются кольцами, перчатки следует снять (считается верхом сумасшествия надевать кольцо поверх перчатки). Если ваша перчатка не расстегивается на запястье, можно прорезать небольшое отверстие под пальцем левой руки, на который надевают кольцо, чтобы высунуть его во время церемонии и, при необходимости, на обеде.

Невесты с мускулистыми руками не должны носить ни длинных перчаток, ни длинных рукавов.

Глава 18

Никто не сплетничает по поводу чьих-либо скрытых достоинств.

Бертран Рассел (1872-1970), английский философ В понедельник после Дня благодарения мы собрались в приемной Пендергаста, Лоуглинна и Флинна. Не знаю, проводились ли официальные исследования по этому поводу или нет, но по моим наблюдениям число желающих развестись сильно возрастает после долгих праздников. На собственном опыте, проведя выходные с де Вильерами, могу признать – ничего удивительного в этом нет. Конечно, они очень симпатичные люди, но не лишены некоторых неприятных черт характера. Например, мадам де Вильер постоянно говорила о Доминик, бывшей любовнице Люка, о том, как она счастлива с Кевином, кузеном Люка. По всей видимости, Доминик действительно на славу потрудилась на ниве финансового благополучия Кевина… так как его группа «Тень Сатаны» стала суперпопулярной среди металлических групп.

Другой темой разговоров мадам да Вильер стала беременность сестры Кевина. Вики должна родить только будущей весной и еще даже не знает пола ребенка, но мать Люка уже скупает в огромных количествах детские вещички и умильно причитает, как ей хочется поскорее стать бабушкой своему или своей внучатой племяннице. Люк явно чувствовал себя не в своей тарелке, что отдаляло окончательное приручение моего лесного зверька на недели, а то и на месяцы.

Месье де Вильер имел еще более раздражающие привычки. Он не смотрел, куда идет, и постоянно спотыкался о мой «Зингер-5050», который я предусмотрительно сняла с сервировочного столика и поставила на пол под вешалку, наивно полагая, что металлическая палка помешает кому бы то ни было ее тронуть.

И все-таки папе Люка удалось ее сломать… во всяком случае, бобину.

Он очень извинялся и предложил мне купить новую машинку. Но я сказала, что все в порядке, что машинка старая и я все равно собиралась покупать что-то поновей.

Сама не знаю, как некоторые слова срываются у меня с губ помимо желания.

И вот наконец они уехали. После бесконечного обмена поцелуями и рассказов о том, как весело будет им всем на Рождество и Новый год в замке Мирак. Разумеется, они уговаривали меня присоединиться, но я уверена – это было не всерьез. Конечно, я не имею в виду Люка. И скорее всего, не его папу.

Но его мать? Что чувствовала она? Улыбка, которой она меня одарила со словами: «Приезжай, Лиззи, там будет так весело», не затронула ее глаз. В их уголках не появились едва заметные морщинки, как было всегда, когда она улыбалась.