Алиса Клевер - Четыре стороны света и одна женщина Страница 43

Или в том вызывающе эротичном, сплошная провокация, платье с одним оголенным бедром, в котором он привез ее на Горианские игры…

Шаловливые мысли, одна возмутительнее другой, появлялись в Аринином сознании, но Максим, казалось, не замечал искр, которыми светились ее глаза. Оставалось только сидеть и с неподдельным интересом наблюдать за тем, как обнаженный по пояс Максим с сосредоточенным видом изучает содержимое шкафов и столиков, разглядывает чашки и бокалы, бормоча что-то себе под нос.

– Не думала, что ты умеешь готовить, – наконец решилась напомнить о себе Арина.

– У меня много талантов, – бросил он ей, не отрываясь от дела, затем сбегал в прихожую и принес все пакеты. Достал и аккуратно разложил на столешнице ее покупки. Десяток яиц, молоко, апельсины, груши, белоснежный хлеб для тостов и мягкий козий сыр – маленькое напоминание о ночной эскападе в доме Арининых родителей.

– Хороший набор, – одобрил Максим. – Надеюсь, ты голодна.

– А ты? – тихонько спросила Арина. Максим повернулся к ней – глаза горят огнем, губы приоткрыты, он явно еле сдерживает хитрую улыбку. Что он затеял?

– О, я умираю от нетерпения, – заявил он, оставив определенное ощущение двусмысленности в своих словах, и достал из шкафчика несколько бокалов. – Ты будешь красное вино или белое?

– Красное, – ответила Арина. – А не рановато ли для вина?

– Я хочу, чтобы ты была слегка пьяная. – Арина с удивлением заметила, как он раскладывает на столешнице белоснежные накрахмаленные кухонные полотенца, веселые разноцветные прищепки для пакетов, большие кухонные ножницы. Максим тем временем набрал в один стакан воды с большими квадратными кубиками льда и отпил немного.

– Слегка пьяная для чего? – заволновалась Арина. – А для чего все это?

– Ты же обещала быть хорошей девочкой. Неужели мне придется тебя наказать? – с легкой угрозой спросил Максим, огибая островок с сидящей на нем заинтригованной выше всяких слов Ариной. Он подошел к окнам и вдруг зачем-то сорвал с занавесок их длинные льняные подвязки.

Уж точно не тот элемент, который нужен для приготовления завтрака.

– Я даже не знаю, что сказать. Это очень порочно, если я хочу быть плохой девочкой? – с затаенным вызовом спросила она, не сводя взгляда с подвязок от штор. Длинные красные ленты. О, она, кажется, догадывается, для чего они могут ему понадобиться. Но времени на то, чтобы думать, уже не осталось. Максим, подойдя к ней вплотную, с интересом разглядывал ее взволнованное лицо, вздымающуюся грудь. От ожидания неизвестного ее дыхание сбилось и губы пересохли.

– Страшно? – спросил он очень спокойно, с пугающим и обжигающе нейтральным интересом, словно любознательный незнакомец-экспериментатор.

– Да, – кивнула Арина, боясь пошевелиться. Хотя она и сидела на столике-островке, лицо Максима было на одном уровне с ее лицом. Он держал ее на мушке своим пристальным взглядом, гипнотизируя, а сам в это время проверял подвязки на прочность, растягивая их в стороны.

Ленты были очень крепкими.

– Откинься назад, – скомандовал Максим. И тени улыбки теперь не было в его чертах. О, как она могла подумать, что это будет просто завтрак. Разве хоть раз он дал ей повод думать, что от него можно отделаться так легко? Арина постаралась подавить легкую нетвердость в руках. Острое желание мгновенно наполнило ее тело, она почувствовала, как закипает кровь от предвкушения. Она невольно сжала бедра, пытаясь подавить сладкую волну, заставившую ее лоно сжиматься и дрожать.

Она хочет его – там.

Арина послушно откинулась назад. Максим заботливо поддержал ее за плечи и помог аккуратно улечься на столик. Он замер прямо над нею, склонился и нежно поцеловал ее в губы. В тот же самый момент его ладонь опустилась на ее правое запястье. Медленно, очень спокойно и не отрывая взгляда от ее лица Максим завязал петлю вокруг него. Потом потянул за ленту, и Арине пришлось закинуть руку за голову. Ее ладонь свесилась за край стола. Максим присел на корточки, и на минуту Арина была предоставлена самой себе – он привязывал ленту к резной ножке столика. Затем поднялся и слегка кивнул ей.

– Попробуй пошевелиться, – попросил он. Арина попробовала двинуть привязанной рукой. Это у нее получилось, но она могла поднять ее максимум на несколько сантиметров. Сама же петля была достаточно жесткой, завязана плотно, так что вытащить руку из нее было невозможно.

– Крепко, – прошептала она.

– Я хочу, чтобы ты поняла, что не вырвешься, – пояснил он, проделывая то же самое с другой ее рукой. – Чтобы ты почувствовала это.

– Но я не хочу вырываться.

– Но вдруг захочешь, – проговорил он и хищно провел пальцами по ее лицу, от волос по лбу, по носу, по губам и дальше, по ее шее. – Ты же не знаешь, что я хочу с тобой делать, верно?

– Да, – еле слышно согласилась она, глядя в его спокойные серые глаза.

– И ты добровольно разрешила мне делать с собой все, так? – уточнил он, словно речь шла о какой-нибудь юридической мелочи. – Или есть что-то, в чем ты бы хотела меня ограничить?

– Нет, – ответила она после долгой паузы. Его лицо воспламенилось от глубинного, животного наслаждения от обладания женщиной. Но он взял себя в руки, кивнул и перешел на другую сторону островка, к ее ногам. Он взял ее за колени и резким движением раздвинул их в стороны. Арина невольно отреагировала и попыталась повернуться, но ленты держали ее, зафиксировав руки слишком далеко одну от другой. Теперь до места привязи она бы не дотянулась ни другой рукой, ни даже зубами. Беспомощность, беззащитность. Она приподняла голову, и Максим поймал ее взволнованный взгляд. Довольный, он склонил голову набок, продолжая непристойно ухмыляться.

– Красивое платье. Хороший выбор, чтобы мне понравиться, хотя ты нравишься мне любая. Такая, как сейчас, больше всего. Ты уверена, что тебе не нужно какое-то стоп-слово? Что-то, чем ты могла бы остановить меня? – Арина вздрогнула, когда он неожиданно сжал ее ноги. Железная хватка его сильных рук и пугала, и заводила, лишая ее способности мыслить. Стоп-слово? Хорошая идея, но она явно не понравится Максиму.

Он хочет, чтобы его власть не имела предела.

– Например, «красный»? – Он говорил очень спокойно, но Арина заметила, как напряглись мышцы его лица, как напряглись скулы и похолодел взгляд. Максим провел ладонями по внутренней стороне ее бедер, прикоснулся к тонкой ткани ее трусиков, затем рука проскользнула внутрь, и он резко потянул ткань трусиков вверх, заставив Арину вскрикнуть от боли. Максим внимательно следил за ее реакцией. Краешки трусиков врезались в ее тело, но он продолжал тянуть, делая ощущение еще более сильным. Ткань впивалась в промежность, и Арина невольно подалась вперед, чтобы ослабить давление.