"2013" (СИ) - Котова Анастасия Страница 43

Кстати, он открыт по сей день. Очень давно там не была.

Мы вышли из машины и зашли внутрь. Брякалка над дверью сообщила о приходе новых покупателей, и невысокого роста девушка поприветствовала нас, выйдя из комнаты рядом с кассой.

— Ну что стоим? Пошлите выбирать, — произнесла мама.

Мы прошлись по рядам, рассматривая каждый рулон. Трогая обои на ощупь. Разглядывая рисунок. Прикидывая, сколько примерно нужно для небольшой спальни, и все в таком духе.

Я заострила внимание на вполне обычных обоях со светло — зеленым рисунком и с огромными оранжевыми цветами. На них были блестки. Вполне красивые обои. Почему бы не сменить привычные коричневые обои?

Тем более что от них в комнате постоянно царил полумрак. Да и вся спальня, в принципе, была чересчур темной, даже при солнечном свете.

— Нужны более успокаивающие цвета. Так врач сказал, — сказала мама.

Вечно она считает все мои увлечения и предпочтения чем — то опасным для моего здоровья.

Помнится, как — то приобрела журнал по мультику, где были изображены персонажи в виде скелетов. Я была любителем всяких там мультиков про фей, чародеек, монстров и тому подобное.

Когда мама чисто случайно увидела его, то немного расстроилась.

Тем более я фанатела по всяким костям.

— Насть, тебе же нельзя подобное. Все эти кости, мертвецы… Лучше бы что — нибудь с собачками взяла, — заметила она.

Я тогда недовольно закатила глаза. Как же мне они все надоели со своими кошечками — собачками! Уже ничем больше заняться нельзя!

— Опять ты пишешь про своих фараонов! — как — то больше с неприязнью, чем с недовольством, заявила когда — то мать.

Я ей рассказала, что достаточно долго описывала жизнь Тутанхамона до воскрешения. Да и чувствовала себя очень сильно уставшей.

— Лучше бы что — то веселое придумывала. Про щенков, котят… А то одни фараоны!

Опять!

— Есть еще с Винксами, — сказала Аня, подойдя к нам.

Мама заметила, что я достаточно долго смотрю на эти обои с оранжевыми цветами, и подошла ко мне, молча наблюдая.

— Обойдется! Пусть будут лучше цветы.

Да и феями Винкс я больше не увлекалась.

— Я эти выбираю, — произнесла я.

Лишь бы убраться отсюда.

— Ладно. Так, и сколько возьмем? — обратилась мама к Ане.

Та задергала головой и пожала плечами.

— Пфф, не знаю…

— Рулонов десять… приблизительно…

— Не знаю! Смотрите сами.

Я тоже промолчала.

— Какие выбрали? — к нам подошла кассирша.

— Эти.

— Отлично… — девушка взглянула на ценник. — Сколько?

— Рулонов десять.

— Хорошо. Идите к кассе.

Нам вынесли десять плотно скрученных рулонов.

Дамочка лихо обмотала их скотчем.

— Пакет надо?

— Нет. Так донесем.

Мы расплатились и вышли из магазина.

Карлсон выбросил недокуренную сигарету и нырнул в машину.

Мы уехали обратно домой.

— Надо будет еще клей взять. Ладно. На городке купим.

Дома мы оказались спустя сорок минут. Аня вместе с Карлсоном укатили.

Я оставила обои в комнате, на стуле, и принялась раскачиваться под музыку, приняв заранее таблетки. Даже не поела толком.

Много времени прошло незаметно. На улице стали собираться люди, и двор заполнился шумом, голосами соседей и детей.

Опять эти дебилы приперлись в наш двор! Я их узнала по голосам. Но выходить не стала.

— Как меня все это достало! — мама отшвырнула кисточку.

Она села дальше красить табуретки.

Я сидела в Интернете. В Одноклассниках.

Как всегда зашла на свою страницу. Мало ли кто мог отправить мне сообщение.

Хотя, по сути, ничего важного не случалось.

Просто рандомные люди, обычно мужского пола, писали сообщения с предложениями пообщаться. Все почти что местные.

И фотографии. Много новых фотографий.

Одни из них попались мне чисто случайно. Валя Андрюшкина выложила несколько снимков, где она с Соней проводит все свое свободное время.

Несколько фотографий было с дачи отца Тимофея, который находится буквально под моими окнами, чуть подальше. Вообще — то раньше Гурьевский, сын моей соседки — сектантки, делал различную мебель. Что — то типа цеха.

Там же у них огород и небольшие пристройки. Даже качеля стоит.

Именно на ней сфотографировалась эта сладкая парочка. В различных позах и ракурсах.

Другие же были выложены ночью, и сделаны, судя по всему, вечером.

В комнате, где обычно спит дядя Сони. На небольшом диванчике. Да еще вместе с Тимофеем!..

Хотя чего я придираюсь. Сама же терпеть не могу фотографироваться.

Да, мне стало обидно. Мы сами часто фотографировались, причем, каждый на свое устройство. У меня до сих пор есть множество фотографий, где мы, всей нашей компанией, кувыркаемся и корчим рожи на камеру.

И самое смешное, что публиковать эти фотографии было нельзя.

Хотя, если сравнить эти снимки и фотографии с Аксеновой, то, по сути, это одно и то же. Нет вообще никакой разницы.

Или это ревность? Ее может спровоцировать любая мелочь.

Даже между сестрами такое бывает. Как у нас с Аней, например.

Мы раньше не могли поделить мать между собой. Да и мне тогда казалось, что Аню любят больше, чем меня.

Я очень сильно расстроилась и на жалобу матери практически не отреагировала.

— Сидишь тут, бл…ть, вертишься, как уж на сковородке, а помощи никакой! — материлась она, пиная пустые банки из — под краски. — И для кого, спрашивается, я стараюсь?! Все равно все засрешь!

Я продолжала сохранять спокойствие. Это уже вполне привычно и ожидаемо.

Пусть поорет.

— Бл…ть, подними, наконец, свою задницу и помоги мне, в конце концов! — наорала на меня мать. — Сидишь, них… не делаешь, одна я тут горбачусь, как лошадь ломовая! Убери все эти банки! Помощи от тебя, бл…ть, не дождешься!

Я тяжело вздохнула и принялась ей помогать.

Мыслями я была все в том же интернете, с теми фотографиями, на которых Валя так забавно веселится со своей лучшей подругой Соней.

А я для нее тогда кто? Просто собеседник?

В общем, обидно это все. Да еще и раздражает нехило.

— Как же ты тогда будешь жить со своим Сергеем, если у тебя будет такой срач?! — продолжала орать мама.

Чет вспомнилось.

— Ты давай там, вытирай все хорошенько, — мне было лет одиннадцать, когда мы с мамой затеяли генеральную уборку.

Тогда такого хлама еще не было.

Не стояла поломанная ненужная мебель, вышедшая из строя техника, грязная одежда, бутылки из — под кока — колы и прочий срач из разряда людей с синдромом Плюшкина.

Все чистенько и более — менее прибрано.

Я мыла створки в книжном шкафу.

Старый такой шкаф. Советский. Купленный где — то в Прибалтике, если не ошибаюсь.

Он и сейчас стоит. За моей спиной.

— Если будешь плохо мыть или лентяйничать, то муж будет тебя бить, — объяснила мама. — Мужчины любят, когда дома все чисто, вымыто и жрать приготовлено. Они не любят нерях, как мы.

Может быть, именно поэтому мне не хотелось замуж. Потому что страшно от одной мысли, что человек начнет поднимать на меня руку.

Хотя чистота дома не гарантирует безопасность. Мужик может побить и без повода.

— Я жить с ним не собираюсь! — крикнула я ей в ответ. — Он слишком старый для меня!

В общем, и поорали друг на друга и прибрались.

Но потраченные нервы не вернешь. Мы еще долго друг на друга тявкали.

Пока в дверь не постучали.

— Иди открой! Кто там опять приперся…

На пороге стоял Сергей.

— Ты?.. А… почему ты не позвонил? У нас сейчас ремонт, мы не можем…

— Ничего. Все нормально, — перебил меня он. — Я пришел поговорить. У меня к тебе есть ценное предложение…

— Проходи, чего встал! — крикнула ему мама. — Раз уж пришел. Только к чаю у нас ничего нет.

— Ничего страшного. Настя сейчас сходит. На, держи. — Сергей протянул мне деньги. — Сбегай до магазина. Я пока тебя здесь подожду.

— А… че… — пробормотала я.

— Иди, иди! Не стой.