Светлана Чистякова - Производные счастья Страница 43

Найденной на лоджии отверткой он вынул стекла, затем снял с себя лёгкий светлый пиджак, чтобы не запачкать, и остался в одной чёрной футболке, с которой на мир смотрела закутанная в белый балахон фигура без лица, державшая в руке здоровенную косу. В комнате воняло так, что съеденный с утра завтрак мгновенно попросился наружу. Денька вылез обратно и кинулся к ближайшему кусту. Избавившись от утреннего кофе и маминых бутербродов, Деня вытер рот и направился к машине. Покопавшись в багажнике, он выудил валявшийся там ещё с универских времен противогаз и вернулся обратно.

Покойница лежала на кровати, уткнувшись лицом в стенку и завернувшись в кучу тряпья. Деня натянул противогаз, сел на единственный стул, сдвинул в сторону кастрюли с бабкиным варевом и принялся писать протокол осмотра трупа, решив найти документы Октябрины Яковлевны попозже.

Строча протокол, он грустно думал о несовершенстве мира. Вот жила себе одинокая бабка, умерла, и дела никому нет, ни детям, ни внукам. Хорошо, хоть соседи позвонили. А то был как-то случай — умерла бабуля и лежала в своей квартире года два, не меньше, до тех пор, пока ее не обнаружили квартирные воры, вынесшие дверь. Видимо, поживиться чем-нибудь хотели. Можно представить себе их состояние, когда они обнаружили в кровати высохший скелет! Если они бежали из квартиры, забыв о старинных иконах и даже позвонили ментам. Зато, рабочие труповозки, оказались не такими чувствительными и суеверными, а потому прихватили «доски» без зазрения совести.

Покончив с писаниной, Деня приступил к поискам паспорта усопшей. Нечаянно он зацепил одну из кастрюль и она с грохотом рухнула на пол. «Черт!» — он, поднял кастрюлю и, поставив ее на место, продолжил поиски. Вдруг его взгляд остановился на кровати.

На ней, судорожно вцепившись в одеяло и вытаращив глаза, сидела Октябрина Яковлевна.

— Жива, мать твою так! — выругался он, и тут до него дошло, что в противогазе, со зловещей фигурой на груди и с ножом в руках, которым он безуспешно пытался открыть абсолютно чужой комод, он выглядит по меньшей мере нефотогенично.

Деня опустился на стул, а бабка, пробормотав что-то себе под нос и перекрестившись, вновь упала на кровать. Денис стащил с себя противогаз, в нос ударил мерзкий запах плесени и мочи. Подойдя к бабке, он потрогал пульс. Бабуся была жива, но находилась в глубоком обмороке. Вытащив мобильник, он набрал «скорую», а затем позвонил в дежурку.

— Одинцов, мать твою! Где ты лазишь?? Давай данные покойной.

— Она жива, мудак! — прорычал Денька и отключился.

Затем открыл для «скорой» входную дверь, вылез на лоджию, и прихватив пиджак пошёл к машине. Приехав в отделение, он вдруг с ужасом вспомнил, что оставил у бабки на столе сопроводиловку в морг и протокол осмотра её трупа, причем написанный со всеми подробностями, вплоть до описания нижнего белья старухи, которого он, естественно, в глаза не видел, а взял из головы, так как по закону требовалось описывать всё, что находится на трупе. Возвращаться к бабке он не захотел.

Как выяснилось час спустя, Октябрина Яковлевна неделю назад заболела и все время лежала на кровати, даже естественные надобности справляя под себя. От скисшей пищи и нечистот и пошел тот самый настороживший соседей запах. На их звонки в дверь она не отвечала, потому что постоянно спала. Приехавшие по вызову врачи обнаружили её в состоянии панического транса, но, сделав укол, привели в чувство. То, что бабушка пыталась объяснить врачам, так и осталось бы для них загадкой, не найди они оставленного Денисом протокола. Оказав старушке помощь, эскулапы умчались, бросив протокол на том же самом месте, может, специально, чтобы повеселить «усопшую», а может, чтобы в скором времени не писать новый.

Его одиссея с ожившим трупом, мигом стала достоянием всего отделения и теперь Деня хмуро сидел на стуле, пережидая приступ истерического веселья своих старших товарищей.

— Ну, Денька! Ну ты блин, даёшь! — высморкавшись в платок и вытирая выступившие от смеха слёзы, простонал Влад. — Это ж надо было так лохануться! А как же пульс проверить, зеркальце ко рту поднести, потормошить в конце концов?

— Так ведь Лебедев сказал — стопроцентный труп, — оправдывался Денис, — вот я и не стал проверять. И соседи…

— Ох, Деня, зелёный ты ещё пацан! Да мало ли кто что сказал! Ручкам своим доверять нужно и глазки держать широко открытыми, а не за противогаз прятаться. Молись теперь, чтобы бабка заяву на тебя не настрочила. Ладно, не грузись, разрулим. Поехали лучше в «Сточик» прокатимся.

Наведаться к родителям убитой три года назад девушки Влад собирался давно. Денька его усиленно отговаривал от этой авантюры — ну что за радость тащиться на другой конец города, чтобы задать несколько вопросов относительно трагедии, произошедшей бог знает когда. Но хохловская интуиция во всё горло вопила, что туда просто необходимо съездить. А Влад ей привык доверять, потому что сия проницательная «дама» его ещё ни разу не подвела. Поездка вышла на редкость удачной.

Мать убитой рассказала весьма занятную историю о сумасшедшей любви покойной дочери к своему лечащему доктору. А именно- к профессору Северинцеву. Нет, Влад конечно знал, что подобные случаи не редкость — многие пациентки по уши влюбляются в своих докторов. Но это была даже не любовь, а мания — девица профессору проходу не давала, забрасывая его любовными письмами, поджидая его в холле клиники и так далее.

Однажды ему это надоело. Мать покойной не знала точно, что именно наговорил ей Северинцев, но видимо ничего хорошего, ибо девчонка явилась домой вся в слезах и прорыдала ещё ночь напролёт. Однако в кардиоцентр ходила по-прежнему и даже завела себе там приятельницу. Как звали подругу, как она выглядела и кем работала в клинике, мать опять же не знала, но подозревала, что новая знакомая дочери была намного старше её.

— Ну что скажешь, Шерлок? — обратился Хохлов к Денису, когда они вышли к подъезду.

— Может это профессор её грохнул? — почесав в затылке, высказал предположение Деня. — А что, достала мужика, вот он и замочил её.

— День, ты чего? От утренней встречи с «прекрасным» ещё не отошёл что ли? На фига ему это надо? Ставить на кон своё имя и положение, чтобы убрать с дороги назойливую девчонку?

— Ну, он не сам мог это сделать. Что если это заказ?

— Угу. И двух других тоже он заказал. Они то ему чем помешали? Не-е, Денька, тут дело не в профессоре, тут что-то другое. Я пока не могу въехать, что именно, но нюхом чую какую-то говённую интригу. Хотя в одном ты, пожалуй, прав — вся эта чухня связана именно с нашим доктором. Поэтому, я завтра прямо с утречка подъеду в больничку и пообщаюсь с ним. Где-то у меня его визитка была, — он полез в карман за кошельком, — сейчас…, а, вот она родимая. Звякну ему вечерком, чтобы на месте был, а то неохота зря ноги топтать. А сейчас, мы с тобой прокатимся в один адресок.