Елена Ярилина - Светлый берег радости Страница 44

Теперь у меня собралась приличная сумма денег, и мне предстояло сделать решительные шаги, чтобы выпутаться из той паутины, куда я угодила в день приезда из Архангельска в Москву. Что именно делать, я не знала, и только молилась, чтобы Бог подал мне какой-нибудь знак. Новых заказов я пока не набрала, хотя Люда и предлагала мне поработать у ее знакомых. У меня появилось свободное время, и я решила стать на время театралкой. Сходила в Сатиру, потом в «Современник». Сюжет спектакля, острый и нервный, чем-то разбередил мою душу, я разнервничалась и ушла с середины спектакля. Домой идти не хотелось, и я бродила по совершенно безлюдному в это время бульвару. Я тихо шла, занятая своими мыслями, и вдруг в конце бульвара, на последней скамейке, почти рядом с большим мусорным контейнером я увидела какую-то копошащуюся фигуру, похожую на пугало. Пугало тоже заметило меня, бросило что-то под скамейку и побежало прочь, хромая, словно подпрыгивая на ходу. Когда я подошла к скамейке, пугало уже скрылось во дворе реставрируемого дома. Мне стало любопытно, что же оно так поспешно швырнуло под скамейку? Я нагнулась и увидела черную дамскую сумку. Понятно, бомж или украл, или нашел где-то эту сумку и потрошил тут свою добычу, а я помешала ему. Я уже стала выпрямляться, как вдруг вспомнила свою молитву о знаке, а вдруг это и есть тот самый знак? Поколебавшись, я достала сумку и заглянула в нее — на меня пахнуло удушливым запахом дешевых духов. Я отодвинула грязный носовой платок со следами кроваво-красной помады, уж не сумка ли это проститутки с какого-нибудь вокзала, а может, даже с этого бульвара? Внутри сумки был карман на резинке; оттянув резинку, я увидела паспорт и замерла — ну если это не Божий знак, то я папа Карло! Уже почти не сомневаясь в своем праве, я выхватила паспорт, бросила сумку под скамью и огляделась — нигде никого. Я прошла весь бульвар, миновала театр и отыскала свою машину в ряду других. Села, зажгла свет, достала паспорт, издающий тот же запах дешевых духов. Моя добыча! Ну вот и я как бомж, хотя я и есть бомж, просто выгляжу по-другому. Наконец я открыла книжечку — Савина Анна Васильевна, в школе небось Совой звали. Тридцать один год, могло быть и поменьше, но и это сойдет, так, прописка есть, где это? Кажется, у черта на куличках, впрочем, все равно, мне там не жить. Еще что-нибудь? Ого, дочь четырнадцати лет, рано ты начала взрослую жизнь, голубушка Анна Васильевна.

Глава 16

«ЦАПЛЯ»

Два дня я искала квартиру, звонила по объявлениям, но ничего подходящего не находила. К услугам риелторской фирмы прибегать не хотелось: чем меньше оставлю следов, тем лучше. На третий день мне повезло. Накануне я по телефону договорилась с какой-то женщиной, что встречусь с ней сегодня, но, когда я приехала в назначенное время, дверь мне никто не открыл. Обескураженная, я спустилась во двор. Возле подъезда гуляла женщина с девочкой лет пяти и с маленькой собачкой, похожей на болонку. Лицо у женщины было усталое и печальное, но мне показалось, что она отзывчивый человек, и я спросила ее о хозяйке нужной мне квартиры. Ответ меня не обрадовал. У квартиры был молодой хозяин, который сам здесь не жил, а сдавал ее кому ни попадя. Значит, мне хотели сдать чужую квартиру, я бы заплатила, вселилась, а через день-два пришел бы настоящий хозяин и вышвырнул меня вон. Весело! Казалось, все ясно, можно поворачиваться и уходить, но я, сама не знаю почему, медлила, завела разговор со словоохотливой женщиной. Собеседница исподтишка меня разглядывала, я почувствовала, что ей есть что сказать, но что-то во мне ее не устраивает. Она еще раз оглядела мою одежду, потом кинула взгляд на мою машину, видела, наверное, как я из нее выходила, и я поняла. Явно женщина жила трудно, на ней была поношенная, хотя и опрятная одежда, Чужая роскошь обижала и оскорбляла ее. И я сказала:

— Это не моя машина, сестра дала на несколько дней, мой старенький «жигуленок» украли, не знаю, кто только польстился на такую развалюху.

— Даже и не знаю, есть вообще-то у меня квартира, после смерти мужа осталась, он год как умер, квартира стоит пустая. Он перед смертью ее на меня оформил, так что вы не думайте чего, все по закону. Я давно хотела ее сдать, но все боялась, что вселится кто-нибудь такой… ну вы понимаете, всю квартиру испохабят, а то и вовсе отнимут, бывает ведь и так. Деньги-то мне ой как нужны: двое детей да мать-инвалид, но уж больно я боялась. А вам-то что за нужда? Неужто жить негде? Вы вроде не бедная, не то что я, голь перекатная.

Я объяснила ей, что я оформитель, зарабатываю неплохо, но поскольку работа нерегулярная, то и заработок такой же — то густо, то пусто. Живу с сестрой, она замужем, ребенок есть, так что в квартире тесно. Купить себе жилье денег не хватает, а вот снять могу себе позволить. Муж сестры был в отъезде, сейчас возвращается, и мне надо срочно что-то найти. Когда я говорила о своей работе, женщина наморщила лоб, она не поняла, чем я зарабатываю себе на хлеб, но сочувственно закивала, представив мою несладкую долю — приживалки при богатой сестре, это и решило дело. Женщина — ее звали Нина Петровна — сказала, что сходит домой за ключами и отведет собаку, но девочку она оставить дома не может. Вышла она быстро, видно решившись, действовала уже без колебаний.

Ехать было недалеко, две троллейбусные остановки. Следуя ее указаниям, я свернула во двор и подъехала к восьмиэтажному обшарпанному панельному дому грязно-желтого цвета. В доме был лифт, и даже не загаженный, на лестницах ничего не валялось, значит, либо уборщица хорошая, либо сами жильцы следят за порядком. Когда я задала этот вопрос, Нина Петровна охотно пояснила, что есть домовый комитет, где всем заправляет бывший полковник, очень строгий, и все его слушаются. Хозяйка квартиры открыла дверь на четвертом этаже, выкрашенную унылой темно-серой краской. Меня удивило, что в квартире почти не было мебели, только в кухне стоял буфет еще дедовских времен, непонятно как сюда занесенный. Как эта махина в дверь-то пролезла? Кухня метров восемь, пожалуй даже около девяти. Прихожая небольшая, почти круглая, довольно удобная, но между нею и комнатой двери не было, был арочный проем, не лучший вариант, но что есть, то есть. Потолки, хоть давно не беленные, без потеков, в комнате выцветшие обои, но все чисто, если не считать тонкого слоя пыли. Я заглянула еще в крохотный совмещенный санузел, хорошо, хоть ванна не сидячая, я вчера во время своих поисков видела и такую. Вся сантехника целая и действует нормально. Я вернулась в прихожую и спросила:

— Сколько вы хотите за нее?

Нина Петровна порозовела, наступил важный для нее момент, продешевить нельзя, очень уж деньги нужны, но и заломить цену тоже опасно, я могу отказаться. Начала она неуверенно: