Вера Кауи - Найди меня Страница 44

– Все думают, ты прочесываешь местность в поисках подходящего ангажемента для Мэгги, раз уж ей не досталась роль Джудит Кейн. Вообще строится уйма всяких догадок по поводу твоего исчезновения с авансцены. Все давно привыкли к тому, что вы с Мэгги неразлучны. И вдруг ты куда-то подевался. Народ, ясное дело, дивится; кое-кто уже довольно потирает ручки.

– Шоу-бизнес! – в один голос сказали оба, понимающе улыбнувшись друг другу.

– Надеюсь, Мэгги хорошо себя ведет? – спросил Барт.

– Да, с головой ушла в репетиции. Выявляют с Джоэлом психологические мотивы и разрабатывают мизансцены. Ты же знаешь Джоэла. Он не успокоится, пока не раскопает всю подноготную своих героев, почище Фрейда.

– Дай ему Бог, лишь бы занял делом Мэгги, пока меня нет.

– А твои разыскания как продвигаются? – спросила Конни.

– Да никак. Не за что ухватиться. Перерыл все архивы, где хранится документация по приемным детям, в доме призрения святой Екатерины – и хоть бы какая зацепка! Рождение дочери у Мэри Маргарет Хорсфилд не зарегистрировано ни 30 апреля 1964 года, ни 28-го, ни 29-го и так далее. Я просмотрел записи за март и май – ничего похожего. Для верности даже еще два года прихватил, 1963-й и 1965-й, может, думаю, Мэгги память подвела…

– Ну уж память-то у нее феноменальная! – заметила Конни.

– Ты права, но все-таки двадцать семь лет прошло, к тому же она явно пыталась заглушить в себе воспоминания, связанные с этим событием. Если она так уверена в дате рождения, почему оно не зарегистрировано? У меня возникло такое ощущение, будто младенца куда-то упрятали. Я изучил законодательство, там черным по белому написано, что рождения регистрируются по своему месту в течение шести недель. Но в Брикстоне я тоже ничего не нашел. А дома номер семнадцать по Пемберли-клоуз не существует. Его снесли в 1966-м. На этом месте выстроили две высотки. Словом, Конни, как ни крути, все сводится к тому, что этот незаконнорожденный ребенок не был зарегистрирован согласно существующим правилам, а следовательно, обстоятельства удочерения были не вполне законны.

– То есть…

– Мэгги ведь так ни разу и не увидела своего ребенка. Его забрали у нее через несколько минут после того, как он появился на свет, и меньше чем через час он уже покинул этот дом вместе со своими новыми родителями. Почему? Почему девочку увезли так поспешно и, судя по всему, тайно? Вывод напрашивается сам собой: было решено, что ребенок не должен регистрироваться как рожденный Мэри Маргарет Хорсфилд. Его должны были зарегистрировать как ребенка приемных родителей. А по английским законам это преступление. Таким образом, Мэгги – соучастница этого преступления.

– Если ее посвятили в детали плана.

– Она мне так сказала: «Сестра Блэшфорд все устроила сама». Это означает, что Мэгги рада была умыть руки. Не забывай, что она сама была почти ребенком и, скорее всего, понятия не имела о том, что законно, что нет. – Барт помолчал. – А может, она все понимала, но помалкивала. Ей важно было избавиться от ребенка, а как – ее не интересовало. Зная Мэгги, могу предположить, что она предпочитала оставаться в неведении, ей было удобно все предоставить сестре Блэшфорд. Что же касается этой дамы, то, по имеющимся у меня сведениям, она занималась незаконным промыслом. По-видимому, тайно продавала детей людям, на все готовым ради того, чтобы их иметь, и достаточно состоятельным, чтобы заплатить ей за это счастье.

И вот еще что. Я внимательно просмотрел все записи о регистрации рождений, обращая внимание на то, не возникнет ли где этот адрес – Пемберли-клоуз, 17. Он не встретился мне ни разу. Бог весть, сколько детишек появилось здесь на свет, но ни один из них не был законным образом зарегистрирован – ни один!

– Вот это да! – охнула Конни.

Барт кивнул.

– Вот именно. В общем, это поручение оказалось далеко не таким простым, как предполагала Мэгги. Мне не найти следов ее дочери, если я не встречусь с женщиной, которая ее принимала. Другой возможности нет. Вот ведь тут еще что. Тридцать лет назад роженицы обязаны были регистрировать своих детей в местном управлении лично. Чиновники сами не ходили по родильным домам, и все делалось без соблюдения анонимности. Времена были другие, общество было далеко не таким терпимым, как в наши дни. Матерей-одиночек считали грешницами и намеренно подвергали унижениям, чтобы они знали свое место. Им выписывали свидетельство о рождении, в котором делали жирный прочерк против графы «имя и занятие отца», причем надо было представить эту бумагу на подпись заведующей родильным домом. Если бы Мэгги подвергли такой процедуре, она ни за что не изгладилась бы из ее памяти. Ты же знаешь, как она чувствительна к оскорблениям ее достоинства. Но ей не пришлось этого пережить, потому что обо всем позаботилась предусмотрительная сестра Блэшфорд. И вот к чему мы пришли: если все эти подробности выйдут на свет Божий, Мэгги придется отвечать перед законом. И это вряд ли окажется ей по душе, ибо, насколько я знаю, тюремную робу шьет у нас не Джанни Версаче.

– Господи!

– Итак, мне нужно найти эту мадам Блэшфорд. Будем надеяться, что она еще жива. Кроме нее, никто не сможет сказать, куда делась дочка Мэгги. Мэгги говорит, тогда ей было лет сорок. Стало быть, теперь она в преклонном возрасте. Остается уповать на то, что она еще в здравом уме и твердой памяти.

– Никаких записей она, конечно, не вела.

– Это было бы слишком рискованно. После выполнения условий сделки никаких контактов в будущем не предполагалось. Мамаши шли в одну сторону, приемные родители в другую, и одна лишь мадам Блэшфорд знала, кто чем с кем связан.

– Ну и сюжет! – восхитилась Конни. – Какое кино можно было бы снять! Будто специально для Мэгги. Ты собираешься все это ей доложить?

– Не раньше, чем узнаю все до конца. А пока чем меньше она знает, тем лучше.

– Она дважды о тебе спрашивала. Вы давно не виделись.

– Скажи ей, что я на тропе. Хватит с нее.

– О'кей, о'кей… Да, и Джоэл тобой интересовался. – Заметив, как Барт нахмурил брови, она пожала плечами. – Говорю же, все так привыкли, что вы с Мэгги не разлей вода. «Я и моя тень», как она говорит.

– Забавно, – без улыбки сказал Барт.

Конни вздохнула.

– Ладно, постараюсь всех ублажить. Но ситуация непростая. Мэгги без тебя – как женщина, которая не расстается с дорогими фамильными серьгами. И вот она теряет одну из них, и сама того не замечает, но окружающим это просто бьет в глаза!

– Может, мне стоило бы почаще отлучаться!

Он настолько привык быть тенью Мэгги, что перестал отдавать себе отчет в том, что иначе его и не воспринимали.

Я вернусь, когда у меня будет, что ей предъявить, подумал Барт. И не раньше.