Линда Ли - Зигзаги судьбы Страница 44

– Но почему? – выдавила из себя Грейс. – Почему ты идешь ко мне, ведь у тебя столько женщин, они едва не оборвали сегодня телефон?

– Ревнуешь? – с улыбкой спросил Джек.

– Вовсе нет.

– Я тебе не верю.

– Да мне все равно, можешь встречаться хоть со всеми женщинами Нью-Йорка.

– Послушай, Грейс, давай не устраивать сцен, подобных той, что ты устроила, когда я вернулся домой.

– Я устроила тебе сцену? Ничего подобного. – Грейс вскинула подбородок, глаза ее сверкали. – Ты повел себя как грубиян. А я просто сказала, что телефон звонил не переставая.

– Звонили женщины, с которыми я ни разу не встречался после знакомства с тобой.

– А как же та, с которой ты утром выходил из квартиры?

– Да, я пригласил ее, но все время думал только о тебе.

– Хочешь сказать, что не спал с ней?

– Нет, не спал.

Эти слова вызвали у Грейс глупое чувство удовлетворения. И когда она увидела, как по груди Джека стекает капля воды, Грейс не удержалась, протянула руку и вытерла ее. Она заметила, что с лица Джека исчезла улыбка, и почувствовала, как он напрягся от этого прикосновения. Ее бросило в жар и сердце забилось сильнее и чаще, когда Джек протянул руку и закрыл дверь ванной.

Их взгляды встретились, и хотя она мысленно сказала себе, что сейчас нужно уйти, пальцы ее не послушались и продолжили свой рискованный путь вниз по груди Джека. А он положил ладони на ее шею, погладил большими пальцами скулы.

Губы Грейс разомкнулись, дыхание участилось, а по телу пробежала дрожь, когда ладони Джека опустились ниже и раздвинули полы халата. Вот его пальцы коснулись сосков, и она закрыла глаза. А когда снова открыла их, то увидела, что Джек смотрит на нее.

– Тебе нравятся мои ласки? – тихо спросил он.

– Я их терпеть не могу, – выдохнула Грейс.

Джек улыбнулся:

– Но ты же хочешь, чтобы я сорвал с тебя этот жуткий халат, накрыл ладонями груди, приподнял их и поласкал соски языком.

– Ни в коем случае. – Эти слова едва не застряли в горле Грейс.

Но когда Джек освободил ее плечи и халат упал к ее ногам, она лишь тихонько вскрикнула, чувствуя, как горит огнем все тело. Она хотела этого. Она хотела этого мужчину, и он хотел ее. Грейс все поняла по звуку, похожему на рык, который вырвался из груди Джека при виде ее обнаженного тела.

Джек придвинулся совсем близко, положил одну ладонь на талию Грейс, другую на бедро и прижал к своей возбужденной плоти. Грейс инстинктивно ответила на прикосновение, выгнувшись всем телом. Он наклонил голову, горячий и влажный язык ласкал ее грудь, а затем его губы сомкнулись вокруг соска, и Грейс задрожала всем телом от удовольствия.

– Тебе это нравится, – пробормотал Джек. – Ты хочешь обхватить меня ногами и забыться, отогнать прочь все мысли.

Не в состоянии сделать что-либо другое, Грейс вцепилась пальцами в волосы Джека и попыталась оторвать его голову от своей груди.

– Зачем ты так, Грейс? Разве тебе плохо? Чего ты боишься?

От этих слов у Грейс почему-то перестала кружиться голова, и ее охватило полнейшее спокойствие.

– Мне тоже хочется спросить: а чего ты боишься?

Взгляд темных глаз Джека стал холодным.

– О чем ты говоришь?

– Да, я боюсь, но и ты боишься. Боишься быть искренним со мной, боишься пускать меня в свою жизнь дальше постели!

Джек резко убрал руки. Они стояли лицом друг к другу, и хотя Грейс чувствовала себя незащищенной без халата, она не смутилась под тяжелым взглядом Джека и не стала поднимать одежду с пола.

Ответа Джека Грейс так и не услышала, потому что он внезапно насторожился и шагнул в сторону.

– Рут проснулась, – прошептал Джек. Тут же послышался голос Рут:

– Грейс?

– Господи, – пробормотала Грейс.

– Грейс, ты где?

– Похоже, она тебя ищет, – сказал Джек. Наградив его убийственным взглядом, Грейс крикнула:

– Я здесь. – Торопливо надела халат, туго завязав пояс, вышла из ванной, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. В ее комнате стояла заспанная Рут.

– Есть хочется, – промямлила она.

– Может, выпьешь воды? – предложила Грейс.

– Здесь что, тюрьма? Я хочу твоих дурацких пирожных.

– Для пирожных слишком поздно. Хочешь молока?

– Да, но только с шоколадом, я видела в холодильнике у Джека, и еще там есть бутылка сиропа.

Невольная улыбка появилась на губах Грейс. Трудно было представить себе, что огромный мужчина, который сейчас совсем голый стоял в ванной, любит сладкое.

– Ладно, возвращайся в постель, а я сварю тебе какао.

Грейс спустилась вниз, приготовила какао, добавила туда сиропа и вернулась наверх. Когда она вошла в спальню Рут, девочка разглядывала фотографию матери. Грейс почувствовала, как у нее сжалось сердце.

Заметив Грейс, Рут быстро сунула фотографию под подушку.

– Что-то ты долго, – проворчала она.

Грейс подошла к постели и протянула стакан. Рут выпила какао едва ли не залпом. Попавшие на подбородок капли девочка вытерла ладонью. Грейс забрала у нее стакан и присела на постель.

– Ты можешь не прятать фотографию матери, – тихо сказала она.

– А я и не прячу. – Рут нахмурилась и вытащила портрет из-под подушки. – Я не ребенок.

– Конечно, но все мы независимо от возраста скучаем по людям, которых мы любили, но которых больше нет с нами.

– А я не скучаю! – Рут отложила фотографию в сторону.

Грейс очень боялась этого разговора, ей захотелось уйти к себе в спальню. Однако она собрала всю свою храбрость и решила продолжить разговор, моля Бога, чтобы не ранить ребенка своими словами.

– Понимаешь, это вполне естественно – переживать, когда умирает мама.

Рут гневно посмотрела на нее:

– Ты разве не знаешь, что моя мама не сама умерла?

– Знаю, но ты можешь переживать и не скрывать своих чувств. Я уверена, твоя мама очень любила тебя, и сейчас она очень скучает без тебя.

В наступившей тишине лицо девочки исказила боль, но потом ее черты смягчились. Внезапно Рут схватила фотографию и прижала ее к груди.

– Я тоже очень скучаю, – прошептала она.

– Очень хорошо понимаю тебя, Рут.

Грейс обняла девочку и, к своему изумлению, почувствовала, как руки Рут крепко обвились вокруг ее шеи. Слезы хлынули из глаз девочки, и она еще сильнее прижалась к Грейс. Успокаивая, Грейс и жалела ее, и радовалась ее душевному порыву. Она баюкала Рут, пока не стихли рыдания, но и после того, как девочка уснула, Грейс еще долго держала ее в объятиях, переполненная чувствами от того, что впервые в жизни не наблюдает за ребенком через стекло, а прижимает его к своей груди.

Глава 18

Если Джек надеялся, что постоянное присутствие Грейс рядом утомит его и изменит его отношение к ней, то он сильно ошибался.