Семен Малков - Голубая кровь Страница 45

Кирилл Слепнев был уверен, что мать не заметит пропажи, – подумаешь, скромное колечко. А если и хватится, то очень не скоро. Однако судьба к нему не благоволила и неприятности не заставили себя ждать. Уже одетый, чтобы ехать на работу, Виталий Михеевич вдруг хлопнул себя по лбу.

– Как же я мог забыть! Неужели склероз начинается? Непростительно!

Вернулся на кухню, где жена наводила порядок после завтрака, и в ответ на ее удивленный взгляд пробормотал:

– Переутомление у меня, Любаша. Забывчивость появилась – такое деловой человек не должен себе позволять. А все потому, что помощи нет даже от близких – никто не напомнит.

– А о каком событии я должна была тебе напомнить? Что-нибудь важное?

– Не знаю как для тебя, а для меня важное! Сегодня годовщина со дня смерти мамы – память о ней я свято чту, ты знаешь.

Любовь Семеновна и правда почувствовала себя посрамленной. Покойную свекровь она очень любила – только благодаря ее настояниям сын, убежденный холостяк, женился на своей беременной любовнице.

– Прости меня, Виталя, виновата! – взволнованно прошептала она, подошла к мужу, поцеловала тихо. – К твоему возвращению все приготовлю на высшем уровне. Помянем маму достойно. Будет кто-нибудь из родных?

– Никого не нужно… Полезут с разными просьбами. Не под настроение это. Помянем тихо, своей семьей.

– А если Кирюша не сможет?.. – замялась Любовь Семеновна, опасливо взглянув на него. – Наверняка ничего не помнит и после занятий может куда-нибудь уйти.

Виталий Михеевич был непреклонен:

– Вот и займись им в первую очередь. Чтоб обязательно отдал долг памяти бабушки! Разыщи хоть в институте. Но думаю, наш оболтус еще в постели валяется. – Направился к двери, но на полпути обернулся. – Да, вот еще что. Прошу тебя, Любаша, в память о маме надень колечко, что она тебе подарила на свадьбу.

– Но его здесь нет, – растерянно молвила супруга. – Мне придется за ним специально ехать в город.

– Ничего страшного! – отрезал Виталий Михеевич. – Заодно проверишь, как там сын один живет, и привезешь его сюда.

Кирилл с утра поехал в институт – для него исключение. С математикой нелады еще со школы, и первую пару лекций пропустить он не мог. Однако сразу после них сбежал и заехал домой – переодеться, перекусить. Еще в дверях услышал надрывный звонок телефона.

– Наконец-то! И где только тебя носит?! Все утро звоню! «Мать… вот некстати!»

– Где же, по-твоему, может быть прилежный студент? Конечно, в институте, на лекциях! – Редкий случай, когда он говорил правду. – А зачем я тебе понадобился?

– Отец требует, чтобы вечером ты был с нами в Мамонтовке, так что ничего не планируй! – без обиняков приказала Любовь Семеновна. – Мне сейчас некогда объяснять – уже выезжаю. Приеду – узнаешь. А пока постарайся сообразить, какая сегодня памятная дата!

«Ну вот, какая-нибудь там годовщина свадьбы… Интересно, гостей позвали? – безрадостно подумал Кирилл. – А то тоска будет зеленая».

Не успел толком поесть – приехала мать.

– Быстро же ты добралась! – удивился он. – Так по какому случаю сабантуй?

– Добралась как всегда. Шоссе наше отличное! – Любовь Семеновна сняла и аккуратно повесила свое шикарное норковое манто. – А на сабантуй не настраивайся, – голос ее стал строгим и печальным, – веселья не будет.

– Так зачем же вы меня туда тащите? – разозлился Кирилл. – Скучайте вдвоем!

– Сегодня годовщина смерти бабушки, и – отец хочет, чтобы мы помянули ее все вместе. Теперь все понятно?

– Так бы сразу и сказала, – проворчал Кирилл. – Не смею перечить.

– Думаю, тебе нет смысла ехать на своей машине, – резонно заметила Любовь Семеновна. – Выпьете вы с отцом порядком, и вернуться в город ты не сможешь. Приедешь завтра вместе с ним.

Кирилл молча кивнул, и мать ушла заниматься своими делами. В ожидании отъезда в Мамонтовку он решил скоротать время в гостиной. Достал новые компакт-диски, включил музыкальный центр и удобно расположился в мягком кресле – наслаждаться любимыми хитами поп-звезд. Но блаженство его длилось недолго – раздался крик матери. Что такое стряслось?..

Любовь Семеновна сидела перед открытым несгораемым ларцом и перебирая свои украшения, заливалась слезами.

– Нас обокрали! – всхлипнула она, обернув к сыну заплаканное лицо. – Точно еще не знаю, что пропало, но нет главного, за чем я приехала, – бриллиантового колечка, что бабушка твоя мне подарила!

– Не может быть! – делая вид, что потрясен, воскликнул Кирилл. – Вспомни хорошенько! Может, ты сама его брала и куда-то положила? Вот и запор целый, никто его не взламывал…

– Только не делай из меня дуру! – перестав лить слезы, возмутилась мать. – Мне еще память не изменяет. Кольцо было на месте, потому что я его не ношу. А ларец, ты прав, открыт без взлома. У кого еще мог быть ключ?

– Ни у кого-о… Он у нас в одном экземпля-яре… – как бы размышляя, протянул Кирилл. – Видно, кто-то из гостей подсмотрел его в ящике письменного стола. Но вот кто – это вопрос!

Версия его показалась матери нелепой.

– Ерунда! Откуда им было знать, что это за ключ и от чего? Разве что, – бросила подозрительный взгляд на сына, – ты кому-нибудь показывал мои украшения?

«А ведь маман не откажешь в логике, – насмешливо подумал Кирилл. – Надо что-нибудь наврать, чтобы свести концы с концами».

– Придется признаться, – изобразив покаяние, нашелся он. – Виноват, мама: недавно показывал знакомым девчонкам твои безделушки. Не помню, в связи с чем. Но куда потом положил ключ – они не видели.

– Может, кто-то еще видел? – строго посмотрела на сына Любовь Семеновна. – Чудес на свете не бывает!

– Дай-ка подумать… – замялся Кирилл, лихорадочно изобретая приемлемое объяснение. – Погоди, кажется, вспомнил, – медленно произнес он, волнуясь и краснея от пришедшей на ум подлой клеветы, – с нами тогда был Юсупов… Мог видеть, куда я положил ключ, – в кабинете со мной был.

Напрасно он сподличал – мать не поверила:

– Не думаю, что этот мальчик на такое способен! С первого взгляда видно – порядочный и хорошо воспитан.

– Мне и самому, мама, не хочется в это верить! – вздохнул Кирилл. – Да и не докажешь… Примирись с этой потерей, не такая уж большая ценность.

– Нет уж! Ценность-то невелика, но это память о дорогом для меня человеке, – между прочим, о твоей бабушке. – Мать решительно встала. – Все, едем к отцу! Он решит, что нам делать.

«Это черт дернул Альку выбрать бабкино колечко… – уныло размышлял Кирилл, выходя вслед за ней из дома. – Возьми он что-то другое – и не заметила бы».

Виталий Михеевич немало удивился, когда доложили, что его хотят видеть жена и сын. Он заканчивал обсуждение неотложного вопроса с директором иногороднего филиала, Однако интуиция подсказала: случилось непредвиденное; он распорядился: