Проблема полковника Багирова - Кристина Майер Страница 45

— Я понимаю, Ава. Понимаю, что вы с братцем меня обманывали, за моей спиной сговорились…

— Юрка ничего не знал, — нужно защитить брата, ему достанется больше, чем мне.

— Хватит врать! — прикрикнул на меня, поджал губы и свел хмуро брови. — Знал он все прекрасно и тебя покрывал. Ты теперь у меня из дома не выйдешь без охраны! — от этой новости мне стало дурно. Если ко мне приставят охрану, они отцу о каждом моем шаге докладывать будут, как я к Северу сбегу? Хотя бы на свидание…

А нужно ли ему от меня это свидание? Мирон ясно дал понять, мне придется выбирать. Он ведь не пацан, чтобы в прятки играть. Я должна к нему сама прийти, сделать выбор, который я делать не хочу. Мне в любом случае будет больно, в любом случае сердце будет рваться на куски.

— Переженю вас, будете дома сидеть и внуков мне рожать! — голосом, которым привык отдавать приказы. Я вздрогнула от неожиданности, слишком глубоко погрузилась в свои мысли, не разобрала, что там отец про внуков сказал. — Юрке невесту давно подыскал, да и для тебя у меня кандидат достойный есть на примете…

Глава 58

Аврора

— Давай я помогу, — пытаюсь отобрать у Юрки пакеты, его только вчера выписали из госпиталя, а он уже в магазин съездил за продуктами.

Я сама собиралась прокатиться до продуктового, но заснула лишь под утро. Смотрела сериал на ноутбуке и ревела. Настроение у меня депрессивно-слезливое, потому что один бесчувственный полковник ни разу не позвонил за десять дней. Я засыпала с трубкой телефона в руках, с ней же и просыпалась.

Мне без него дышать больно. Я хочу к нему. Хочу слышать его низкий голос, который пробирает так, что на теле появляются мурашки. Хочу к своему мужчине. Чтобы обнял и не отпускал. Чтобы целовал, смотрел так, как только он умеет. Без него я никогда не буду счастлива, от меня словно оторвали кусок души.

Север…

Мой такой горячий океан, хотя для всех остальных он льдина. Мне никогда рядом с ним не будет холодно и одиноко. Но он не звонит…

— Почему опять глаза на мокром месте? — спрашивает Юрка, сбрасывая пакеты на стол. Он и вчера спрашивал, но я перевела тему, сейчас тоже попробую.

— Тебе пока нельзя поднимать тяжести, — начинаю разбирать пакеты, на брата не смотрю. У меня такое состояние, что разревусь от любого жалостливого взгляда.

Папа не дает расслабиться и грустить. С ним легче контролировать эмоции. Он до сих пор на нас злится, приходит домой и принимается ругаться. Если я пробую до него что-нибудь донести, кричит так, что удивительно, как окна еще не посыпались от вибраций.

Он и будучи на работе расслабиться не дает, каждые тридцать минут звонит по видеосвязи, проверяет, дома я или нет. Попробуй трубку не поднять. Вновь начинает кричать, да так, что у меня от страха дыхание перехватывает за его сердце — не выдержит оно. Последний месяц на износ работало. Детей мысленно похоронил. Для него чудо, что мы оба живыми вернулись, но за это чудо благодарить нас он не собирается. Мне даже к Юрке в больницу одной не разрешал выезжать, будто я опять куда-нибудь исчезну.

Грозился даже охрану ко мне приставить, хорошо, что дальше угроз дело не продвинулось. Наверное, мое равнодушие и молчание убедили, что смысла в его затее нет.

— Сестренка, давай ты не будешь уходить от моих вопросов. Рассказывай, что произошло, пока я в реанимации валялся. Кто тебя обидел? — Юрка берет меня за локоть, разворачивает к себе. Пакет с пельменями падает на пол, но он не позволяет его поднять. Толкает меня к креслу, пока я не падаю в него. Сам садится напротив.

— Юр, давай ты не будешь придумывать. Никто меня не обидел. Думаешь, мне нравится то, что сейчас происходит? Думаешь, я пережила ситуацию с твоим ранением? До сих пор в слезах просыпаюсь.

— А теперь по существу, — строгость в его взгляде удивляет. Никогда на меня он так не смотрел. Хотя слышала, что парни в лагере его за глаза называли «чудовище». Сейчас мне не хотелось думать о службе брата и его отношениях с личным составом. Тут и дураку понятно, что за брата ребята умирать не пойдут.

— Юр, я не понимаю, что ты от меня хочешь? — стараюсь улыбнуться, перевести к шутке.

— Багиров что-то сделал? — мышцы лица под кожей приходят в движение, стоит вспомнить фамилию заклятого врага.

— Ага, сделал! Сделал, Юра! Тебе жизнь спас, не бросил раненого! Меня столько раз спасал, что не сосчитать. Его парни вытащили нас из ада, но вместо того, чтобы благодарным быть, ты тут рожу недовольную корчишь! — сама не замечаю, что кричу. Достало все. Разве можно быть такими неблагодарными и завистливыми?

— Это его работа, — буркнув недовольно. — Да и небескорыстно он все это делал, — мое сердце замирает, пока я пытаюсь осмыслить слова брата. Но моя вера в Севера настолько велика, что сомнения сразу отсеиваются. Он не станет торговать своей честью и совестью. Мой мужчина выкован изо льда, его поступки прозрачны и честны. — Он свой отряд защитить хотел, чтобы на них не возбудили уголовное дело и не разжаловали.

— Работа? — я вскакиваю на ноги. — Работа вытаскивать детей генерала, один из которых вечно ему подножки ставит? У меня сомнений нет, что это из-за отца на ребят завели уголовное дело! Юр, ты не такой, как отец. Перестань завидовать успехам Багировых. Я устала от вашей ненависти, устала слышать каждый раз, что они выскочки. Я видела, на что способен Мирон, видела в работе его ребят. Такие парни не могут быть выскочками, они профессионалы. В отличие от вас, я всю жизнь буду благодарна им за свое спасение, — на последних словах мой голос пропадает, из глаз льются слезы. — Ты бы его вытаскивать из плена не пошел, — тихо, но зло.

— Ава, ты в него влюбилась, что ли? — вопрос прилетает в спину, я ведь сбежать пытаюсь. Мне сейчас больше, чем раньше, хочется к Северу.

— Влюбилась, Юр, — не оборачиваясь. — В четырнадцать лет влюбилась.

— Он для тебя старый, — то ли злость в голосе, то ли недоумение.

— Сам ты старый…

Глава 59

Аврора

«А если