Запретная одержимость - М. Джеймс Страница 45

— Тебя, — шепчу я, слово застревает у меня в горле. — Я хочу тебя.

Его руки напрягаются, скользя вверх по моим ногам, дюйм за дюймом задирая платье.

— Мы не должны…

— Пожалуйста. — Мои глаза закрываются, тело выгибается навстречу ему. — Макс, пожалуйста…

Я чувствую, как он борется с этим, волна желания угрожает утянуть нас на дно. Я чувствую, что он хочет, чтобы я остановила его, сказала ему нет, и я знаю, что должна хотя бы для того, чтобы мы не покалечили друг друга, когда столкнемся, но я слишком сильно хочу его, и я так же бессильна против этого, как и он.

В тусклом свете лампы он выглядит еще красивее, отблески играют на его высоких скулах и темных тенях от щетины, золото в его карих глазах играет на свету. Его сильные руки с длинными пальцами приподнимают мою юбку еще немного, и я позволяю своим ногам раздвинуться, желая, чтобы он подошел ближе, дал мне что-то, чему я даже не могу дать названия, но я знаю, что он поймет, что это такое.

Он всегда так делает.

— Боже, Саша… — стонет он, его руки сжимают мою юбку в кулаки, задирая ее. — Я не могу остановиться, когда я с тобой. Прости меня, черт возьми. Я не могу остановиться…

Я вижу, как сжимаются его челюсти, как содрогается его тело, а затем моя юбка задирается до верха бедер, черные кружевные трусики под ней обнажаются перед его глазами, и я вижу, как дергается маленький мускул на его челюсти, когда он впервые заглядывает мне между ног.

— Я мечтал об этом, — хрипло бормочет он, его грубые ладони скользят вверх по мягкой внутренней стороне моих бедер, раздвигая меня шире, когда он встает на колени между ними.

— О чем? — Дрожащим голосом шепчу я, чувствуя, как моя кровь разгорается, пока не начинает гореть в венах, каждый нерв в моем теле пробуждается от его прикосновения. — Что ты хочешь сделать, Макс?

Я хочу услышать, как он произносит это, когда он раздвигает мои ноги шире, его руки скользят вверх по бокам моих бедер, а пальцы задевают край моих трусиков. Я хочу услышать, как он скажет мне, чтобы не было сомнений, что он хочет этого так же сильно, как и я, что он так же влюблен в меня, как и я в него. Что я нужна ему так же сильно, как я всегда нуждаюсь в нем.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — стонет Макс, поворачивая голову так, что его губы прижимаются к внутренней стороне моего бедра, посылая дрожь по моему телу, когда я стону. — Я хочу поклоняться твоей киске своим языком, стоя перед тобой на коленях. Это то, о чем я, блядь, мечтаю, Саша. Это то, что сводит меня с ума от желания. Я не хочу сейчас, чтобы ты стояла передо мной на коленях, или чтобы мой член был внутри тебя, хотя одному Богу известно, как сильно я всегда этого хочу. Я так жаждал попробовать тебя на вкус, все это время. — Его губы скользят вверх по внутренней стороне моего бедра, и я чувствую, как возбуждение разливается у меня между ног, пропитывая меня, пока он говорит мне, что хочет со мной сделать. — Я хочу, чтобы ты кончила на мой язык, Саша.

Я тихонько ахаю, когда он цепляется пальцами за край моих трусиков, стягивая их вниз по бедрам.

— Откинься назад, — бормочет он, отбрасывая их в сторону, его руки раздвигают меня шире с уверенностью, которая противоречит тому факту, что это его первый раз.

Это и мой тоже, и я понятия не имею, чего ожидать.

— Я хочу тебя видеть, — хрипло говорит он, его руки крепко лежат на моих бедрах. С кем-нибудь другим я бы смутилась от мысли, что кто-то смотрит на меня так интимно. Я чувствую, какая я мокрая, моя киска набухла и болит, и я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне так сильно, что это причиняет боль.

— Пожалуйста… — шепчу я, неуверенная в том, что именно я умоляю его сделать, но Макс двигается с уверенностью, которая рассеивает все мои сомнения. Он притягивает меня к краю кровати, его пальцы поглаживают внутреннюю поверхность моих бедер, и я чувствую его горячее дыхание на своей влажной плоти, когда его губы нежно касаются моих складочек.

— О боже, — стонет он, и его пальцы нежно раздвигают меня, поглаживая мою чувствительную внутреннюю плоть, в то время как его язык скользит вверх от моего входа к клитору, и мир растворяется вокруг меня. — Ты чертовски хороша на вкус, — стонет он, его язык снова скользит по мне, горячий и влажный, и поглощает мое возбуждение, как будто он изголодался по мне, обводит края моих складочек, прежде чем углубиться в мой вход, скользя внутри меня, как будто он хочет трахнуть меня своим языком. Мои бедра уже дрожат, мои руки вцепились в одеяло, когда я вцепилась в край кровати, едва в состоянии осознать удовольствие, которое испытываю. Так ли это было для него, когда я делала это? У меня кружится голова, я поражаюсь, что он смог продержаться так долго. Я уже чувствую, что нахожусь на грани того, что, должно быть, является оргазмом, тугое чувство в животе угрожает разверзнуться, мое тело сотрясается, когда Макс вонзает в меня свой напряженный язык, как крошечный твердый член, втирая его внутрь меня, пока мне не кажется, что я сойду с ума, умоляя о большем, балансируя на краю. — Так хорошо, — стонет он, его язык скользит вверх, к моему пульсирующему клитору, и я отпускаю кровать достаточно надолго, чтобы прикрыть рот рукой и заглушить свой крик удовольствия, когда его пальцы раздвигают мои складочки, подставляя мой клитор натиску его языка, когда он начинает проводить им по твердому бутону. — Боже, я мог бы есть тебя всю ночь…

Я бы не стала тебя останавливать, головокружительно думаю я, постанывая, выгибаясь под напором его языка, его жар сводит меня с ума, когда он кружит вокруг моего клитора, ослабляя непосредственное ощущение ровно настолько, чтобы удержать меня на грани, прежде чем он снова проведет по мне языком.

— Откуда ты знаешь, как это делать? — Я стону, мои слова сливаются воедино, когда мои бедра раздвигаются в стороны, мои бедра выгибаются навстречу его рту. — О боже, Макс… Макс…

Он останавливается ровно настолько, чтобы посмотреть на меня снизу вверх, его глаза лукаво блестят, губы и подбородок блестят от моего возбуждения.

— Я представлял себе это