Роза Сергазиева - Чужое письмо (СИ) Страница 46

Илья выполнил предложение отца. В последний учебный день расположился на диване и «объяснил» сам себе: «Сегодня начинаются летние каникулы. Впереди меня ждут два с половиной месяца отдыха. Я хочу прочувствовать этот радостный миг, чтобы вспомнить о нем, когда придет время снова топать в школу». И вправду, накануне первого сентября было уже не так грустно уезжать с дачи. Став взрослым, он не забыл родительский совет и, собираясь в отпуск, по-прежнему сосредотачивался на предстоящих событиях. Рядом бегала Татьяна, суетилась, укладывая вещи, злилась на «парящего» в нирване мужа, но отменить церемонию не могла. Зато Илья после расслабляющего отпуска с легким сердцем возвращался на работу.

Но только не в этот раз! Наставления папы не помогли. Каменев ведь не только провел четыре недели на своей старой даче, он был рядом с женщиной, которая ему нравилась, и которой он боялся о своих чувствах поведать. Однажды он уже совершил ошибку, решив, что Татьяна – единственная на свете. А вдруг и Лиза - лишь временное увлечение? И когда он, наконец, оказался дома – завтра нужно выходить на работу – Илья не мог понять: он рад тому, что отпуск остался в прошлом, или наоборот разочарован. Но, по крайней мере, они пока не расстались окончательно, и какое-то время им еще предстоит общаться. Каменев пообещал, пользуясь «служебным положением», разыскать координаты Орлова, если сценарист еще жив. Коллеги из отдела культуры подтвердили: есть такая персона в списке классиков кино и даже адресом поделились.

В очередную субботу теперь уже Лиза заехала за Ильей в Выхино, и они вновь «утюжили» на машине узкие и кривые переулки в центре Москвы.

Дверь распахнула длинноногая девица с толстым слоем косметики на лице. Лиза оценивающе оглядела обитательницу квартиры: может быть, перед ними Ольгушкина дочь? Но тут же отказалась от подобной идеи: девушка слишком молода. Скорее уж она - внучка сценариста. Неужели Орлов отказался от принципов вечного холостяка и все-таки женился?

- Аннушка, кто там? - послышался голос из глубины богемной квартиры.

Девушка в свою очередь вопросительно посмотрела на гостей.

- Мы хотели бы поговорить с Владленом Аркадьевичем, - объяснил Илья.- По поводу одной его старой знакомой.

- Вла-дик!- крикнула девица, разглядывая между тем Каменева. И сморщила свой правильный кукольный носик: нет, этот мужчина не в ее вкусе. – Очередную твою любовницу ищут, - фыркнула она и пошла прочь.

Зашаркали по паркету шлепанцы.

- Не обращайте внимания, - появился в проеме двери лысый старик в домашнем халате и цветастом платке на тощей шее. – Анечка – домработница, недавно приехала из провинции, поэтому манерами не блещет. Мечтает сниматься в кино, я ей пытаюсь сделать протекцию. Но дело это хлопотное и долгое. Поэтому пока помогает мне, старику, по хозяйству. Я, как видите, одинок, сам не осилю. Так о ком вы пришли справиться?

- Давайте в комнату пройдем, не в коридоре же нам разговаривать, - вдруг в голосе Ильи появились жесткие нотки: вид очередной любовницы доказывал, что Орлов продолжал совращать молоденьких «гостей столицы», ничуть не переживая о последствиях. Такие люди всегда злили и раздражали Каменева, ему становилось стыдно за ту половину человечества, к которой он принадлежал.

Орлов хоть и был удивлен напором незнакомых гостей, но возражать не стал и засеменил следом. Старика раздирало любопытство: кого же ищут эти люди?

А гости удобно устроились на диване. Лиза изучала морщинистое лицо Орлова. Он бросил фразу, что одинок. Значит, Любе так и не удалось уговорить его удочерить Ольгушкину дочку. И они пришли зря? А Илья молча смотрел на стены: в роли своеобразных обоев выступали огромные афиши с названиями старых советских кинокартин. Увы, ни одной из них он не видел.

- Фильмы по моим сценариям, - приосанился сценарист, поправляя выбившийся из махрового воротника платок. – Их пара десятков. Тяжелые были времена, застойные. Настоящее кино удавалось снимать редко, приходилось заниматься всякой пропагандистской ерундой. Любовь на фоне сталелитейного цеха или пшеничного поля, борьба за выполнение плана, перевоспитание бездельников в рабочем коллективе. Но я все же стремился и в таких темах найти что-то общечеловеческое, вечное. Даже в список претендентов на госпремию однажды попал, но - обнесли. Премию в первую очередь давали тем, кто экранизировал книги генсека. Но Орлов не пресмыкался как многие.

- Я тут газеты полистал, - прервал тронную речь патриарха Илья, - вы по-прежнему в цене.

- Сейчас время свободы. Кинопроцесс на подъеме и продюсеры вспомнили о старых талантах, которые способны предложить народу то, что он любит.

- И что же любит народ? – хмыкнул Каменев.

- Народ жаждет зрелищ, - гордо вытянул шею и выпрямил спину Орлов. – Погоня, стрельба, кровь, страсти, предательство, любовь. Вы видели что-нибудь из моих лучших сериалов: «Темно на улицах», «Крутая перестрелка», «Бойня на рассвете»?

- Если так называются лучшие, то о чем повествуют худшие? – Илья с трудом сдерживал свое возмущение.

- Мои фильмы - слепок с нашей действительности, - пропустил мимо ушей едкое замечание гостя сценарист. – Не каждому деятелю культуры дано почувствовать этот оголенный нерв общества.

- Наверно, за нерв хорошо платят, - опять съязвил Илья, - раз вы так активно им занимаетесь.

- Я работаю не за деньги, молодой человек, - Орлов смерил посетителя холодным взглядом. – Это мой долг перед искусством. Но пора вернуться к сути: вы по какому поводу пожаловали? О какой старой знакомой хотите поговорить? Про какую из актрис? Я со многими в дружеских отношениях. Книгу пишете? Считайте, что пришли по адресу. Я ведь уже живая легенда, со столькими звездами довелось знаться.

- Мы ищем дочку, - сделала паузу Лиза и - словно вылила ушат воды на голову старика: – Ольги Терещенко.

Старик вздрогнул и побледнел.

-Так вы из милиции? – вскочил Орлов на ноги и резво, забыв о «скрипучем» возрасте, забегал по комнате. – Столько времени прошло. Дело закрыто за давностью лет… Банальное ограбление. Вор украл бриллиантовые сережки... А я любил ее, – сценарист рухнул обратно в кресло и захныкал как ребенок.

- На, выпей свои капли, - появилась в комнате длинноногая домработница со стаканом воды. – Он по каждому поводу плачет, - объяснила гостям девица. – Сентиментальный больно.

Вызвав «скорую», оставив избитую Ольгу на скамейке на остановке, Орлов вернулся домой и крепко напился. И несколько дней не выходил из квартиры. Он ругал себя за то, что сломал собственную жизнь, собственную карьеру. И зачем только связался с Ольгой? Девушка изначально показалась ему слишком эмоциональной, чувственной, умной. До этого он старался иметь дело с малообразованными глупышками, которые исчезали с его горизонта так же быстро, как и появлялись. А тут вдруг распушил перья и захотел произвести на необычную новенькую впечатление. Старый козел! Он ведь только-только подобрался к заветной мечте: отдел пропаганды в ЦК партии формировал творческий коллектив для съемок фильмов по книгам генсека. Гарантированная многолетняя работа, сладкая, денежная, перспективная – дефицитные презенты польются дождем. А он взял и все испортил своими же собственными руками. Если дело раскроется, он вылетит из обоймы. Навсегда!