hunnyfresh - Письма с войны Страница 47

Они подъехали к особняку, и, к удивлению Эммы, Руби и Мэри-Маргарет первыми вышли из машины, поджидая её.

- Такой замечательный день! - искренне улыбнулась Мэри-Маргарет, кутаясь в кардиган.

- Ага, - согласилась Эмма. - Если б ещё он не был таким чертовски странным, - пробормотала она себе под нос.

Она шла по дорожке, ведущей к особняку, насторожившись, когда девушки пошли следом. Но, как Эмма уже поняла, задавать вопросы было бесполезно. Найдя ключ от особняка в связке на брелоке, она открыла белую дверь.

Она, конечно, не знала, чего ожидать, но пустой прихожей ждала меньше всего. Всё было, как обычно, и выглядело так, будто Реджина с Генри ушли погулять. Она уже хотела развернуться и допросить девушек, но тут до её слуха долетел сдавленный смешок Генри. С любопытством приподняв бровь, Эмма пошла на звук.

Она кралась, тихо ступая по деревянному полу, держась ближе к стенам. В столовой всё также было, как всегда, разве что, на полу валялись несколько игрушек, забытых Генри. Зал с левой стороны дома был безупречен, как всегда. Ещё шаг, и вот она уже заглядывает в гостиную, и громко ахает.

- Сюрприз!

Эмма замерла на пороге разукрашенной плакатами и мишурой гостиной. Но не украшения привлекли её внимание. Она смотрела на Реджину, которая стояла под огромным плакатом, гласившим «С Днём Рождения!», держа Генри на руках. Мать и сын одинаково радостно улыбались ей. Эмма едва заметила на столе огромный торт с надписями «С Днём Рождения!» и ниже «Мы будем скучать». Около Миллсов стояли Грэм, Арчи и мисс Белл и хлопали ей, широко улыбаясь. Она посмотрела на Руби и Мэри-Маргарет, вошедших следом. Девушки слегка подтолкнули Эмму в спину, понимающе улыбаясь.

Эмма хотела снова найти глазами Реджину, но тут заметила в углу Августа, сидящего в каталке, такого же лохматого, как всегда, и с обычной самодовольной ухмылкой на лице.

Все замолчали, глядя на Эмму, ожидая её реакции, а она просто замерла на пороге, дыхание застряло в горле, и к глазам подступили слёзы. Развернувшись, она выбежала из комнаты, ей нужна была минута, чтоб успокоится. Только опершись ладонью о колонну крыльца, она поняла, что выбежала на порог. По щеке медленно скатилась слезинка.

- Эмма… - тёплая ладонь осторожно коснулась её плеча и скользнула вниз по руке. - Эмма, прости, если я перестаралась…

Эмма резко развернулась и крепко обняла Реджину, зарываясь лицом в тёмные волосы, вдыхая аромат лаванды. Это слишком. Она чувствует слишком много, слишком сильно. Но ей всё равно, потому что это хорошее чувство. И, хотя она постоянно напоминала себе, что это не продлится долго, в глубине души она всегда надеялась, что, может быть, только может быть, она, наконец, нашла свой дом. Нашла свою семью. Нашла место, где она сможет остаться, и её не прогонят.

Эмма медленно отстранилась и мягко заправила выбившийся тёмный локон Реджине за ухо. Закрыв глаза, она прижалась лбом ко лбу брюнетки, полностью растворяясь в этом моменте.

- Ты сделала это для меня? - и хотя это звучало вопросительно, Эмма знала ответ.

Реджина кивнула:

- У тебя никогда не было настоящего Дня рождения, и ты на следующей неделе уезжаешь, так что, октябрь я даже не рассматривала, - она чуть наклонила голову. - Кстати, мы с мисс Белл вместе организовывали вечеринку, так что, может, мы и подружимся.

Эмма тихо усмехнулась. Реджина аккуратно стёрла пальцем собравшиеся в глазах Эммы слёзы и погладила рукой её щёку. Эмма в ответ прижалась щекой к мягкой ладони, наслаждаясь теплом, и обняла Реджину крепче.

Не первый раз за неделю Эмма наклонилась, готовая изменить собственному решению. Она так хотела хотя бы раз почувствовать вкус этих мягких красных губ, мучавших её с первого дня, как она приехала в Сторибрук.

- Реджина, можно я…

- Мамочка! - голос Генри звучал глухо, и, не разрывая объятий, женщины повернули головы, увидев, что малыш прижался лицом к стеклу, отчего его носик сплющился, напоминая пятачок. - Что это вы делаете?

Эмма усмехнулась и отпустила Реджину, хотя их руки, как намагниченные, потянулись друг к другу, сплетаясь пальцами. Блондинка легонько постучала по стеклу перед лицом Генри. Мальчишка отпрянул от запотевшего стекла и, вытирая лицо, открыл им двери. Реджина уже собиралась перешагнуть порог, но Эмма чуть придержала женщину за руку и быстро прижалась губами к её щеке.

Ахнув, Реджина коснулась щеки пальцами и посмотрела на Эмму. Улыбнувшись, блондинка сжала её ладонь:

- Спасибо.

Глава 8

У Эммы никогда не было настоящей вечеринки по случаю дня Рождения. Этим забавным фактом она поделилась с Реджиной в их ночь «Двадцати вопросов», непонятных чувств и воспоминаний об упущенных возможностях. Даже на базе она редко рассказывала кому-то о себе. Эмма была очень закрытой и предпочитала оставаться таковой. Последние три года Август обычно приносил ей в день рождения какой-нибудь десерт. В прошлом году, например, он принес кусок пастушьего пирога с кукурузными хлопьями, выложенными поверху картофельного пюре в виде свечки. В ответ на её насмешливый взгляд он заявил, что пастуший пирог всё равно остаётся пирогом. Вот и весь её опыт в праздновании собственного дня рождения. Так было до сегодняшнего дня.

А сегодня её окружали люди, которые ей нравились и которым, как ни странно, нравилась она. Боже, за три недели в Сторибруке она подружилась с большим количеством людей, чем за предыдущие двадцать лет своей жизни. Её сердце было полно горькой радости, когда она сидела в гостиной особняка, окруженная людьми, которых любила. Она задула свечки на огромном красном бархатном торте, и Генри, дурачась, вымазал их с Реджиной творожным кремом. В комнате все испуганно замолчали, и Эмме стоило больших усилий не рассмеяться. Вместо неё это сделал Август на правах новичка, который был не в курсе того, насколько у мэра крутой нрав. Брат Эммы громко захохотал, глядя на их перемазанные лица. Реджина рассмеялась в ответ, и хотя Эмма слышала её смех уже десятки раз, сейчас, сидя рядом с большим тортом, окруженная друзьями, она подумала, что это самый прекрасный звук на свете. Смех Реджины был мелодичный, низкий, и чуть хрипловатый, тёмный, как и сама брюнетка. Смеясь, Реджина уткнулась в щёку сына, и теперь крем был на лицах у всех троих. Все остальные поняли, что бояться нечего, и теперь посмеивались, глядя на неожиданное поведение грозного мэра.