Маргарет Пембертон - Белое Рождество. Книга 1 Страница 49

– А то, что у одной местной красотки муж – вьетконговец! – крикнул Дрейтон через плечо, даже не подумав остановиться. – Видать, она считает его большим храбрецом и не одинока в этом мнении. Ее сестра вздумала последовать за ними в джунгли, чтобы принять участие в их делишках.

Ричард Пеннингтон проводил его взглядом, пожал плечами и двинулся к штабу. Он не удивился бы, окажись все жители этой чертовой деревни вьетконговцами. Они улыбались и соглашались со всем, что он говорил, принимали каждый доллар, что он предлагал, но при этом у него оставалось ощущение, будто бы ни один из них не выказывает своих истинных чувств. Человек, назвавший азиатов непостижимыми и непроницаемыми, ничуть не преувеличивал.

Закончив расспрашивать старосту и отца девушки, Льюис утвердился в мысли, что связь местной жительницы с вьетконговцем – явление единичное и исключительное.

Той же ночью Льюис вместе с Дрейтоном, Пеннингтоном и пятью деревенскими ополченцами предприняли очередную попытку уничтожить вьетконговский отряд, который, по слухам, намеревался провезти через район Ваньбинь припасы для партизан.

Льюис почти не сомневался, что выбрал нужную тропинку, и через семь часов утомительного пути они залегли в намеченной точке, нещадно истязаемые москитами, муравьями и сотнями других кровопийц, под нескончаемой капелью тропической влаги, стекавшей с листвы над их головами.

Ночной небосклон тронула предрассветная мгла, и Льюис уже начал думать, что ночной рейд не удался, когда на тропинке перед ними послышались осторожные шаги.

– Кот лай! – встревожено шепнул ополченец. – Коммунисты идут!

Льюис кивнул, прильнул щекой к прикладу автомата и положил палец на спусковой крючок. Отдавать приказы не было нужды. Все участники операции отлично знали, что им делать.

Смутные очертания худощавых фигур в черных одеждах вырисовывались все более отчетливо. Льюис слышал их напряженное дыхание, ощущал запах их тел. Охватившее его возбуждение достигло высшего накала, он чувствовал, как бьется его сердце, как учащается пульс.

– Ну погодите, ублюдки, – прошептал он. – Недолго вам осталось жить!

Первый вьетконговец уже почти поравнялся с ним, и Льюису оставалось лишь надеяться, что он правильно расставил Дрейтона, Пеннингтона и ополченцев. Если он не ошибся, к этой минуте все вьетконговцы, бредущие вслед за командиром, должны были оказаться в пределах досягаемости автоматного огня. Если нет, то, стоит его людям начать стрельбу, они попадут под ответный огонь арьергарда колонны. Льюис глубоко вздохнул. Едва заметная темная фигура во главе отряда приблизилась к нему вплотную. Настал решительный миг.

– Прощайся с жизнью, мерзавец! – сказал Льюис, беря на мушку предводителя.

В тот миг, когда его очередь отправила вьетнамца в небытие, Пеннингтон, Дрейтон и ополченцы тоже открыли огонь. Спустя минуту все было кончено. В ходе короткой кровавой расправы полегли все вьетконговцы, а люди Льюиса не получили ни единой царапины.

– Будь я проклят, дай ю! Что называется, нашла коса на камень! – торжествующе вопил Ричард Пеннингтон, пока они торопливо обыскивали карманы и поклажу убитых. – Бам! Бам! Бам! Один за другим. Даже не успели открыть ответный огонь. Грейнгер позеленеет от зависти, когда мы ему расскажем!

Льюис, еще не остывший после боя, лишь усмехнулся, продолжая перебирать тюки с провиантом, который несли вьетконговцы. Пеннингтон был прав. О таком успехе можно было только мечтать.

Постепенно нервная энергия долгого ожидания и последовавшей за ним схватки улеглась, сменившись усталостью. Льюис распределил груз между подчиненными и велел отправляться в деревню. Сам он пошел замыкающим. Сохранялась незначительная вероятность того, что не все вьетконговцы перебиты, и в таком случае его люди, изнуренные и ликующие, могли оказаться под прицельным огнем. Льюис был исполнен решимости не допустить подобного развития событий.

Он проспал до полудня, а после обеда сел писать рапорт о ночной вылазке. Ему и в голову не пришло поинтересоваться судьбой девушки, ставшей причиной вчерашнего переполоха.

В течение следующих двух дней он отправил подразделение ополченцев под командованием лейтенанта Грейнгера с заданием тщательно прочесать район засады, а сам возглавил осмотр женщин и детей деревни, запланированный медиком группы, старшим сержантом Дэксбери.

Мероприятие прошло успешно. Пришли даже жители окрестных селений. Они выстроились под палящим солнцем, терпеливо дожидаясь своей очереди предстать перед Дэксбери, который осматривал их в бамбуковой хижине с крышей из пальмовых листьев, превращенной на время в кабинет врача.

И только когда старший сержант заканчивал работу, Льюис вспомнил о шумной девице, которая поставила под сомнение лояльность деревни по отношению к правительству Южного Вьетнама.

– А что, у сестрицы жены вьетконговца действительно непорядок с мозгами? – спросил он тоном праздного интереса, хотя сам ни на минуту не допускал такой мысли.

Дэксбери вскинул на него усталые покрасневшие глаза.

– Как ее зовут? – осведомился он, подтягивая к себе стопку бумаг.

– Там. Нгуен Вань Там.

Дэксбери просмотрел список пациентов и покачал головой:

– Она у меня не значится, а среди тех женщин, за которыми я собираюсь присматривать впредь, лишь старухи и тяжелобольные. Она ведь не больна?

Льюис припомнил, с какой энергией и яростью девушка вырывалась из рук толпы.

– Вряд ли, – ответил он и нахмурился, чувствуя, как в душе поднимается тревога. Не ошибся ли он, постаравшись побыстрее замять скандал? Не поспешил ли, подумав, что девушка не знает, где искать сестру и ее мужа? Мысль о том, что в деревне могут найтись и другие женщины, связанные с бойцами Вьетконга, которые только ждут возможности ускользнуть в джунгли, чтобы передать противнику сведения, не внушала ему особой радости. Продолжая хмуриться, он торопливо вышел из импровизированного госпиталя и отправился на поиски старосты.

Старик поспешил успокоить его, лучась улыбкой:

– Этот девчонка не покидал деревню. Разве могла она сбежать, если ни она и никто другой не знает, где лагеря Вьетконга?

– Если она в деревне, почему не явилась на медосмотр? – осведомился Льюис.

– Потому что она еще не отбыла наказание.

– Покажи мне ее, – потребовал Льюис. Он уже не верил ни одному услышанному слову.

Староста покорно кивнул и повел его по единственной улице деревни к бамбуковым хижинам, задние стены которых были обращены к каналу.

– Этот девчонка, он здесь, дай ю, – с напыщенной гордостью произнес он, указывая на темный дверной проем. – Отец наказывает ее очень, очень хорошо.