София Чайка - Разрисую красками любовь Страница 5

Разозлившись на собственное воображение, девушка подкрутила звук и принялась чистить газовую плиту. Затем драить духовку. Перемещаясь таким образом, она наконец-то оказалась перед дверью кладовой, раздумывая, стоит ли начинать уборку до обеда. В этот момент в кухне появилась соседка – учительница рисования.

Ираида Силантьевна принесла на тарелке румяные пирожки, прикрытые льняным полотенцем. Она оставила их на столе, улыбнулась Арине и чмокнула ее в щеку.

– Обедали?

– Нет еще. Дедушка ремонтирует утюг. Пока не закончит, на еду не посмотрит.

– Я уже скоро. Без меня не начинайте! – раздался из комнаты строгий голос.

– Командует? – подмигнула Арине соседка.

– Вы же его знаете. – Арина сняла фартук и указала на стул. – Садитесь. Вместе пообедаем.

Ираида Силантьевна устроилась за столом.

– Я – только чай.

– А как же пирожки?

– Тут – для вас. Что касается меня: я сама, как пирожок.

Арина оглядела полненькую, но ладную фигурку соседки и улыбнулась.

– Вам идет.

Ираида Силантьевна расхохоталась и махнула рукой.

– Поздно на диетах сидеть. Да и не люблю я это дело. – Женщина убрала со стола невидимую крошку и поинтересовалась: – Не рисовала сегодня?

– Нет. Темно и сыро.

– Ну да. Все верно. А Олег мой не приходил?

– Нет.

Арина знала, что Олег Ковалев, старший внук Ираиды Силантьевны – главная ее забота. Родители парня укатили на заработки за границу, и женщине пришлось единолично воспитывать мальчика. Относилась она к этому вопросу весьма серьезно. Парень с детства возился с ранеными птичками и зверушками, поэтому и решил учиться на ветеринара. К сожалению, чтобы получить высшее образование, ему пришлось бы уехать довольно далеко, а Олег не хотел оставлять бабушку одну. Он поступил в техникум в соседнем городке и теперь частенько бывал дома.

– А Клара?

Вот оно – яблоко раздора между бабушкой и внуком. Ираида Силантьевна недолюбливала Клару, и откровенные чувства внука к этой девушке не приветствовала, хотя открыто это не выказывала. Добродушное лицо говорило за нее.

– Со вчерашнего дня ее не видела.

Соседка кивнула и посмотрела в сторону двери.

Арина тоже обернулась. На пороге стоял дед с утюгом в руках.

– Здравствуй, Ида, – кивнул он соседке. – Внучка, принимай работу.

– Какой ты у меня молодец!

Девушка забрала утюг, поцеловала Николая Васильевича в щеку, оглядела: военная выправка, неизменно выбритое лицо с квадратным подбородком, густые седые волосы, расчесанные на косой пробор, военная рубашка и штаны, которые он так и не променял на гражданскую одежду. Арина считала его самым красивым мужчиной в городе, несмотря на возраст.

– Так то. Труженику положен обед.

– Борщ готов.

Дедушка сел напротив соседки и заглянул под полотенце.

– С чем пироги?

– С айвовым вареньем.

– Надеюсь, это все мне?

– Дед! – возмутилась, хохоча, Арина. – Жадина.

– Ладно, оставлю тебе один. Или два. Неси борщ, а то я слюной истеку.

Девушка покосилась на соседку. Та слегка зарделась, явно довольная реакцией соседа на ее выпечку. Арина давно подозревала, что учительница рисования неравнодушна к Николаю Васильевичу, и относилась к этому обстоятельству положительно. Ей нравилась Ираида Силантьевна. Иногда девушке казалось, что и дедушка смотрит на соседку с симпатией, но она также знала, что Николай Васильевич слишком сильно любил свою Анютку, чтобы ухаживать за другими женщинами – даже спустя пять лет после внезапной разлуки.

Бабушка Аня частенько вспоминала молодые годы, когда занималась рукоделием. Арина тихонько сидела рядом, рисовала цветными карандашами все, что попадалось на глаза, и слушала. Оказывается, они когда-то дружили – Ида, Юля и Аня. Правда, сейчас в гости к семейству Горенко заходила только Ираида Силантьевна, а Юля, она же Джулия Рудольфовна Лужицкая, директриса местной школы, воротила от Арины нос.

А еще она была бабушкой Макара.

Арина пролила несколько капель борща на стол и начала промокать поверхность полотенцем. Никто не сказал ей ни слова.

Мысленно девушка уже бежала к реке.

Глава 4

Сандалии намокли в примятой дождем траве, но Арину это не беспокоило. Лето. Высохнут.

Задержав дыхание, она спускалась по тропинке к реке, пытаясь выглядеть беззаботной. И это после того, как она бежала всю дорогу от дома.

Старалась зря. Бревно под старой ивой пустовало. Жаль.

Что это она, в самом деле? Ведь жила как-то до сих пор без этого будоражащего воображение субъекта, и неплохо жила. Самое главное – спокойно.

Усевшись на гладкий камень у кромки воды, Арина достала из полотняной сумки карандаш и альбом, развернула на чистом листе и посмотрела вдаль. Разноцветные тучки соревновались друг с другом, эпизодически закрывая солнце и создавая интересную игру бликов на медленно движущейся воде. Дикие и домашние птицы резвились в воде, как малые дети. Лишь эти ненавязчивые звуки нарушали мирную тишину.

– Как успехи?

Сердце екнуло и радостно забилось. Арина спрятала невольную улыбку и обернулась. Оглядела высокую фигуру и взлохмаченную шевелюру, перевела взгляд на неизменный ноутбук под рукой.

– А это обязательно, чтобы непременно был успех?

Макар пожал плечами и устроился на бревне.

Интересно, сел бы он рядом, если бы Арина заняла это место первой?

– Мой отец считает, что без него – никуда.

– А просто жить и радоваться разве плохо?

Макар склонил голову на бок и задумался. Затем открыл компьютер и только тогда ответил:

– Не размышлял об этом в таком ключе. Наверное, кому как больше нравится. Или у кого как получается.

– Дилемма.

Улыбнувшись, Макар принялся нажимать на клавиши, а Арина перевела взгляд с тонких пальцев на лицо, задержалась на точеных, слегка угловатых чертах. Ей снова захотелось нарисовать этого парня. Карандаш уже начал выводить линии на бумаге, когда Барабаш поднял глаза:

– Ты сейчас что делаешь?

– Рисую.

– Надеюсь, не меня?

– Вчера ты пообещал мне позировать.

– Неужели?

– Почти.

– Минутное затмение. Что там у тебя? Покажи.

– Уточки.

Она сомневалась, что Макар начнет отбирать у нее альбом, но на всякий случай прикрыла ладонью бумагу.

– Тогда ладно, – Макар улыбнулся, и ее глупое сердечко снова екнуло. – Удачи.

– Спасибо. И тебе.

– Угу.

Казалось, он совсем о ней забыл, увлекшись работой, но Арина больше не решилась рассматривать парня слишком уж откровенно. Подглядывала за ним исподтишка, продолжая тайное дело. Постепенно девушка настолько втянулась в это занятие, что не заметила, как снова набежали тучи.

Она рассматривала набросок портрета, когда на бумаге расплылась капля воды. Арина закрыла альбом, спрятала его в сумку, но дождь уже хлынул сплошным потоком. Девушка растерянно посмотрела вверх, а затем на Макара, понимая, что если сейчас где-нибудь не спрячется, то промокнет до нитки. Однако ринуться под единственное укрытие не решалась.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Cлова из песни «She Will Be Loved» Maroon 5.

2

Microsoft Imagine Cup, международный конкурс один из самых престижных it-чемпионатов.

3

Лучший из лучших (англ.)

4

Роман Эмиля Золя (1882), входящий в состав его знаменитой серии «Ругон-Маккары».