Мария Непеина - Ева Полянская – жизнь и судьба. Книга 1. Юность Евы Страница 5

Я же была влюблена, только пока сама до конца не осознавала этого. Стоило Диме задержаться хоть ненадолго, я тут же начинала паниковать, а потом успокаивать себя, что его задержали на работе или учебе. А может быть, что-то случилось дома, опять заболел брат или что-то произошло у мамы. И он опаздывает не только потому, что он решил бросить меня, его просто задерживают его дела, дела, в которые он пока меня не пускает. Это огорчало меня, но я терпеливо ждала, боясь нарушить то, что было сейчас между нами.

Мама тоже уже знала о молодом человеке, который ухаживал за мной, замечала за мной перемены и грустно улыбалась, когда видела, как я сижу с мечтательным выражением лица и смотрю в окно, ожидая Диму, как радостно вскакиваю, когда вижу его и бегу одеваться со всех ног.

– Вот наша девочка и повзрослела, – шептала она и украдкой, чтобы никто не видел, вытирала свои слезы из глаз.

А я бежала, или ждала его, когда шла домой или из дому, и каждый раз мое сердечко сжималось от счастья, когда я видела такой милый для себя силуэт.

– Как прошла твоя учеба, – спросила я у него. Мы медленно шли по улице, держась за руки.

– Все как обычно, – пожал он плечами. – А твоя как.

– Ой, – махнула я рукой. – Готовимся к выпускным экзаменам, мальчишки дергают за косы, у меня волосы скоро отвалятся.

– Может мне зайти и поговорить с ними, – сказал Дима и посмотрел на меня.

– Не надо, – испугалась я. – Их много в классе, а ты один, ничего, пару месяцев осталось. Может, ты хотя бы сегодня отведешь меня на железную дорогу? – я решила сменить тему. Я упрашивала его все это время, но Дима упорно отказывался вести меня туда.

– Давай не сегодня, – Дима вздохнул, – я только что с работы, и опять туда.

– Хорошо, – кивнула я головой.

Мы пришли на наш любимый утес, сели на скамеечку. Я все ждала того волшебства, его поцелуя, но Дима больше не предпринимал таких попыток.

Прошло еще несколько недель. Весна все больше и больше вступала в свои права. С реки ушел лед, я сменила свое пальто на теплую кофточку. На улице становилось все теплее и теплее, день становился все больше. Приближались мои выпускные экзамены, но меня это нисколько не заботило, потому что я была уверена в своих силах, а еще влюблена. Мы все еще гуляли держась за руки, не более того и тогда я решилась.

– Дима, а можно у тебя спросить, – начала я издалека.

– Смотря что, – он засмеялся и посмотрел на меня. – Да спрашивай, конечно.

– А почему ты не приглашаешь меня в кино, или в театр. Больше не заходишь к нам домой. Может быть, ты боишься чего-то?

Я сказала так, чтобы немного задеть его чувства, и посмотреть на его реакцию. Он посмотрел на меня внимательно, прежде чем ответить.

– Ты же знаешь, что я не боюсь, – казала Дима.

– Тогда почему, – я не отставала от него.

– Потому, – ответил сердито Дима, и отвернулся от меня.

– Дима, это не ответ, – я тоже уже начала сердится.

– Я просто хотел быть больше с тобой, чем с твоими родителями, – тихо сказал Дима. Я тут же заулыбалась, а потом положила свою голову на его плечо, он приобнял меня и мы застыли так, наслаждаясь, близостью друг друга, видом природы, открывающимся нас с обрыва и теплым вечером.

На следующий день меня ожидал сюрприз. Дима предупредил, что будет поздно и поэтому я спокойно сделала уроки, позанималась на фортепиано, повязала, постоянно выглядывая в окно, ожидая его.

– Ева, – я услышала, как меня зовет мама. – У нас гости.

Я вышла из своей комнаты и сначала не поверила своим глазам. В зале стоял Дима. Он, улыбаясь, пригласил меня в кино, на вечерний сеанс. От радости я взвизгнула, подпрыгнула на месте и захлопала в ладоши. Дима и мама засмеялись над такой спонтанной моей реакции.

– Я переоденусь только, – с этими словами я забежала обратно к себе.

– Может быть, чаю, – предложила мама.

– Буду весьма признателен, – ответил ей Дима.

Дуняша быстро накрыла на стол, поглядывая на Диму и смущенно улыбаясь ему. Мама, как до этого отец, стала расспрашивать Диму обо всем, учебе, семье, работе. Дима отвечал сдержано и уверенно.

– А Ева говорила вам, что она знает три языка, – сказала, как бы, между прочим, моя мама.

– Нет, – ответил ей Дима, – но я изучаю второй, после английского.

Мама кивнула головой на его ответ, а потом пристально посмотрела на него.

– Она еще избалованная девочка, – она вздохнула. – Ева у нас единственный ребенок, и конечно в том, что она не знает настоящей жизни, виноваты мы, ее родители. Моя дочь очень тонкая и творческая натура, – она со значением посмотрела на молодого человека, который сидел напротив нее, в надежде, что он правильно поймет ее слова.

– Я понимаю, – сказал Дима, – можете не переживать и не сомневаться, я ни в коем случае не нарушу внутренний мир Евы. Ну а что до ее избалованности, это я исправлю легко, – он улыбнулся маме.

– Я готова, готова! – из комнаты снова выскочила я, в нарядном платье и с прической на голове.

Дима встал, поблагодарил маму за беседу и за чай, взял мою кофточку из рук, чтобы помочь мне одеть ее.

– Только не гуляйте допоздна, – попросила нас моя мама. – Сейчас столько хулиганов развелось.

– Хорошо мамочка, не переживай, Дима же со мной! – я подскочила и поцеловала ее.

– Вот именно что, – вздохнула мама, теребя свои бусы, – Дима.

Она стояла и смотрела нам вслед. Я шла, что-то радостно рассказывая Диме, а тот, улыбаясь, смотрел на меня, смеялся и кивал головой.

Когда в зале кинотеатра потух свет, Дима нашел мою руку, и мы переплели свои пальцы. Шел комедийный фильм, мы много и громко смеялись. А когда вышли из кинотеатра, то еще долго обсуждали этот фильм. На улицу уже опускались сумерки. Мы снова шли, взявшись за руки.

– Дима, – я снова начала из далека.

– Что, – ответил мне он и посмотрел на меня.

– У меня есть много платьев, которые я не ношу. Я очень аккуратная девочка, и поэтому мои платья выглядят как новенькие.

– Зачем ты мне это рассказываешь, – озадачился Дима.

– Просто ты только ничего не подумай, я хотела бы отдать их тебе, чтобы ты смог отдать их другим, тем, кому бы они подошли.

Дима остановился и сердито посмотрел на меня.

– То есть ты считаешь, что я, и те люди, которые меня окружают настолько бедные, что нуждаются в твоих подачках? – зло сказал он и вырвал свою руку из моей руки.

– Но это не подачка Дима! – я прижала свои руки к груди. – Это помощь! Эти платья просто валяются у меня не нужные, а так кому-нибудь принесут пользу, кто-то сможет сэкономить и купить домой что-нибудь другое. Я просто хотела помочь, не более того!

Дима стоял и пристально смотрел на меня. Я растерялась, и не зная, как исправить ситуацию, сделала еще одну ошибку.

– Вот, – я вынула из кармана и протянула Диме небольшой пакетик.

– Что это, – спросил юноша.

– Это сахар, для твоего брата, – ответила я, улыбаясь, в надежде, что сейчас Дима будет мне благодарен и снова возьмет меня за руку.

– Ну, знаешь, – Дима задохнулся от злости и обиды на меня. – Ни я, ни мой брат, тем более моя семья не нуждается в твоем сахаре! – прорычал он мне это в лицо. – Я сам в состоянии заработать не только на сахар моему брату, но и на остальную еду тоже! Мы не нищие поняла?!

Он развернулся и быстрым шагом пошел от меня дальше по улице. Я была напугана такой его реакцией, сбита с толку, я же хотела только помочь. И Дима! Он уходил!

– Дима! – я кинулась за ним. – Дима прости меня, я не хотела, Дима!

Но он шел, не оглядываясь и не реагируя на мои слова.

– Дима, прошу тебя, – я перестала бежать за ним, остановилась и заплакала. Я обняла себя руками и побрела по улице, опустив голову и не переставая плакать. Мне было плохо, страшно, что Дима больше не придет и обидно.

– Какая красавица к нам идет, – услышала я противный голос, который говорил, растягивая свои слова. Я вскинула голову, мои глаза испуганно расширились. Мне на встречу шли три парня, руки которых были в карманах. Они были небрежно одеты, волосы грязными патлами свисали на их лица. Один из них достал ножик из кармана и стал поигрывать им.

– Иди, иди к нам, – говорили они, окружая меня. Я вжалась в стену, полумертвая от страха. – Ой какие у нас тут каасички, – парни стали дергать за них, а я тихонечко повизгивала от страха, – может быть их отрезать, чтобы не мешали а?

Я стала вырывать свои косички из их рук.

– А ну не рыпайся, – один парень приставил к моему горлу нож и я не выдержала.

– Диииимааааа!!! – заорала я что есть мочи, набрав в грудь побольше воздуха.

– Ой, Дима, Дима, – стали передразнивать меня хулиганы. Я заплакала от страха и безвыходности. Ведь Дима ушел, и уходил он очень быстрым шагом, поэтому маловероятно, что он мог услышать меня. – А что это у нас тут в карманах, – продолжали издеваться парни.