Ольга Тимошина - Единственная моя Страница 5

Вика никогда не спорила и не перечила ему, но это вовсе не значило, что она согласна и приняла его мнение. Скорее это значило то, что ей нужно время, чтобы подумать и сделать так, чтобы Хасим сам признал за собой ошибку. Каждый раз, когда он осознавал, что в очередной раз все вышло не по его желанию, он преклонял перед ней свою седую голову. Он был старшее ее на 10 лет, но ее опыт общения с мужчинами был так велик, что она как опытный психолог считывала его желания и настроения. Порой даже он не знал о своих намерениях, как она уже начинала их осуществлять. Он восхищался этой ее способностью читать мысли и еще больше ему нравилось, что она была благодарна ему. Не преклонялась, не лебезила, не трепетала, а просто была благодарна. Он знал, что на фоне других пар они выглядели как красавица и чудовище, но она смогла убедить его в его индивидуальности и не бояться выходить в люди. Хотя с его деньгами бояться вообще было нечего.

Рядом с ней у людей не создавалось впечатление, что она девочка на вечер. В то время как любая другая женщина смотрелась как проститутка. В ней он видел свою любовь, жену и мать. Хотя он немного стеснялся ее «славянскости», если можно так сказать. Да и друзья-арабы говорили: кого, мол, выбрал – белые волосы, чужая религия. Но Хасим умело, без насилия, работал над образом Вики, покупая ей подходящую одежду и украшения. Он рассказывал ей, в прямом смысле, сказки и притчи из жизни Востока, и она потихоньку начала принимать тот чужой для нее мир, мир, где все строится на Коране и деньгах. Он описывал пустыню так, словно это были цветущие сады Индонезии, а нудные часы бесполезных молитв представлял как таинство, которое не каждому дано, но ей, Вике, обязательно откроется. Он представлял ей свою семью не как кучу людей, без толку суетящихся и толкающихся по его дому в ожидании его, а как оплот, как крепость, гавань, где его любят и ждут. Он практически заставил ее поверить, что славяне – самая ничтожная нация в мире, и лишь они, арабы, способны спасти этот мир от неизвестно чего.

Все это, наверное, закончилось бы религиозным помешательством, но случай вывел Вику из этого гипноза.

Однажды она не пошла с ним на очередную игру в казино, ссылаясь на головную боль. Хасим уехал, и боль прошла. Она решила одеться и присоединиться к нему. Звонить не стала, надеясь сделать приятный сюрприз. Но сюрприз ожидал ее, а не его. Войдя в полутемный зал казино, она сразу увидела Хасима, лапающего длинноногих моделек, которые хохотали и висли на нем, как елочные игрушки. Было сразу понятно, что познакомились они не сегодня. Он изменял ей давно, много и регулярно. Вике стоило огромных усилий не повырывать волосы этим длинноногим палкам, но, представив себе, как завтра весь модельный мир Москвы обсуждает ее падение, она вышла из зала. Мысли в ее голове бешено носились. «Сделать вид, что ничего не было, тогда все блага останутся со мной и мы продолжим жить как раньше»… «Собрать все вещи и уйти… Куда? Обратно в девятиэтажку?»… «Устроить скандал, и будь что будет»… Она совершенно не знала, как себя вести. Ничего делать не пришлось. Хасим вернулся домой под утро и прошел сразу в их спальню.

«Я видел тебя, – сказал он зареванной Вике. – Пойми, женщина, я мужчина, и у меня всегда было много женщин, и у моего отца, деда, прадеда, и праотцов. Но я люблю тебя и всегда вернусь домой». Он сказал это таким тоном, что Вика поняла: перечить не надо, это может быть опасным. В свете луны его глаза светились яростью, он походил на волка, упустившего добычу, но намеренного любым способом ее догнать и уничтожить. Вика до смерти испугалась.

Наутро Вика выскользнула из дома и вернулась к матери. Через час приехал Хасим. Они с мамой заперлись на кухне, долго шептались и вообще вели себя так, как будто Вика товар, а они купцы, договаривающиеся о цене. Потом мать вышла к ней и сказала: «Езжай домой, доча, твой муж позаботится о тебе лучше чем я». Вика поняла: спорить бесполезно, мать не на ее стороне. Никто не хотел возвращаться в бедность и неустроенность, и она вернулась к Хасиму…

В этот же день он сделал ей предложение, и ее ответа не спрашивал – он уже знал, что она скажет «Да».

Отношения дали трещину. И хотя Хасим буквально засыпал ее подарками и цветами, она все равно чувствовала себя униженно и мерзко. Она решила отомстить. Из чемодана была извлечена записная книжка с номерами многочисленных ухажеров из прошлой жизни. Маша испугалась за подругу. «Нельзя шутить с арабами», – уговаривала она Вику, но та и слушать не хотела голос разума и упорно нарывалась на неприятности, втягивая в свою авантюру подругу. Вика говорила, что едет в магазин, на рынок, к подруге или маме, а на самом деле прыгала из одной кровати в другую, записывая счет в уме. 26:1, 26:5, 26:7… Она хотела отомстить за каждый год своей жизни. Ее глаза горели, она была охвачена жаждой мести, приключений и опасности. Она вспоминала свою молодость, какой свободной и независимой она была, как легко она играла с мужчинами и весело пролетали дни и ночи. Она потеряла нюх, и ее безудержно несло навстречу провалу. Однажды, вернувшись с очередного свидания, проходившего под предлогом поездки к маме, она застала Хасима, сидящего за кухонным столом с ножом в руке.

– Где ты была? – прошипел он как змея.

Она догадалась, что произошла осечка, и она разоблачена. Сейчас он зарежет ее, потом ее семью, и никто никогда не найдет их трупы. У него есть такие друзья, которые могут не только спрятать тело, но и стереть с лица земли целый город и сказать, что так и было. Оказывается, он случайно встретил мать, которая, запинаясь и запутавшись во лжи, пыталась придумать какую-то нелепую отмазку для своей дочери. Вика судорожно искала выход.

– Знаешь, я просто хотела сделать тебе подарок, я была у врача. Я беременна, – сказала она и поняла, как она вляпалась.

Хасим был на седьмом небе от счастья, он носил ее на руках, подавал еду в кровать и наотрез оказывался заниматься с ней сексом, боясь выкидыша. Вика была на гране истерики. У нее было всего 2 недели, чтобы забеременеть, а он берег ее как бриллиант. Она шла на всевозможные уловки, соблазняя его танцами и дурманящими запахами, подкармливая устрицами и демонстрируя эротические фильмы, и он наконец сдался. К ее счастью и удивлению, она действительно забеременела…

Теперь жизнь ее была определена окончательно и бесповоротно. Они стали готовиться к свадьбе.

Празднование проходило в Москве, в ресторане восточной кухни. Их окружали сотни незнакомых Вике людей, которых она никогда в жизни не видела, но которые обнимали и лапали ее, называя семьей. Со стороны ее семьи были только родители, забившиеся в угол стола, с ужасом наблюдая за этим веселящимся табором, тараторящим на чужом языке. Они расписались по закону ее государства. Теперь должна была состояться еще одна свадьба, но уже на родине Хасима, по традициям его страны. Она еще не знала, какой сюрприз ждет ее там.