Татьяна Воронцова - Невроз Страница 5

– Что пугает вас в метро? Духота? Сознание того, что вы находитесь под землей?

– Боязнь быть проглоченным Страшной Матерью, да... Я слышал, многие мужчины подвержены таким страхам. Но в моем случае дело не в этом.

– А в чем же?

– Люди. – Глаза его слегка расширились. – Слишком много людей.

– Но в лифте...

– Знаю, знаю. В лифте я один, и все равно меня мутит от страха. Проклятие! Стал бы я делиться этим с вами, если бы мог до всего дойти своим умом!

Перехватив беглый взгляд, брошенный им на пепельницу, Рита приготовилась к тому, что сейчас он попросит разрешения закурить. Разумеется, он курит! Такого мужчину невозможно представить без сигареты. Однако он устоял.

Она продолжала исподволь наблюдать за ним. Немного занервничал. Что ж, бывает. Пальцы левой руки, лежащей на подлокотнике кресла, сжались в кулак, но почти сразу разжались. Старается сохранять контроль.

– Мне не нравится ваша худоба, – возобновила Рита прерванный разговор. – В чем причина?

Грэм растерянно пожал плечами:

– Быть может, в том, что я не ем пирожных?

– А сегодня вы ели что-нибудь?

– Дайте подумать. – Он наморщил лоб. Помолчал и обезоруживающе улыбнулся. – Боюсь, что нет.

– Можно полюбопытствовать, почему?

На этот вопрос он так и не дал внятного ответа.

– Вы страдаете отсутствием аппетита?

– Время от времени.

– А вам не приходило в голову, что причиной всех ваших недомоганий, начиная от мигреней и заканчивая только что перечисленными фобиями, может быть какое-то легко поддающееся диагностике и лечению заболевание желудочно-кишечного тракта?

Он вяло усмехнулся:

– Предлагаете мне обследоваться на предмет язвы желудка? Хм... Помнится, кто-то из друзей рассказывал мне, как это обычно происходит, и я еще подумал: вот сюжет, достойный Стивена Кинга. Не улыбайтесь... Я знаю, что перед началом аналитической работы каждый пациент в обязательном порядке проходит стандартное медицинское обследование. И хотя я не нахожу перспективу особо заманчивой, бессмысленность каких-либо пререканий по этому поводу для меня очевидна.

– Отличная речь! – улыбнулась Рита. – Еще несколько вопросов, если позволите. Вы признались, что употребляете алкоголь. Как часто?

– Признались... – повторил он с гримасой. – А вы что, его не употребляете?

– Я спросила, как часто.

– Бог ты мой!

– Не нужно вести себя как школьник в кабинете директора.

– Не буду, если вы перестанете вести себя как директор!

Умышленно затягивая паузу, Рита с интересом следила за его отчаянными попытками отстоять свою независимость, при этом не выходя за рамки приличий. Он не видел в ней врача, только женщину. К этому располагали и сама обстановка кабинета, больше напоминающего небольшую гостиную (мягкие кресла, светлое ковровое покрытие, цветы на окнах, настольная лампа со старомодным абажуром), и то обстоятельство, что все психиатры этой клиники традиционно обходились без белых халатов. Ничего страшного. С этого начинают почти все мужчины, и все без исключения со временем избавляются от этого стереотипа.

– Какие из алкогольных напитков вы предпочитаете?

– Коньяк, арманьяк. А также красные вина, желательно классифицированные.

– Виски?

– Нет, нет.

– Абсент?

– Иногда.

Черные брюки с едва обозначенными стрелками... длинный черный пуловер крупной вязки, делающий его похожим на артиста или художника... в треугольном вырезе виднеется горловина белой хлопчатобумажной футболки. Изящные, узкие кисти рук, расслабленно лежащие на подлокотниках кресла. На левом запястье часы с массивным браслетом из белого металла (золото? платина?), на правом – цепь из крупных плоских звеньев. Тоже светлая, с красивым матовым блеском.

Рита почувствовала мягкий толчок в сердце, как бывало всегда, стоило ей уловить близкое присутствие табуированной, тщательно охраняемой от вторжения области бессознательного. Тяжелые металлические побрякушки на запястьях обеих рук... привычка носить их, все время чувствовать себя захваченным в плен... не вполне свободным.

– Значит ли это, что у вас имеется алкогольная зависимость?

– Не думаю.

– А наркотическая?

Он вскинул глаза. Темные, как раскаленные бездны ада.

– Однозначно нет.

– Но вам приходилось пробовать наркотики?

– Да.

– Какие именно?

– Все существующие.

– Есть ли среди них такие, которые вы употребляете постоянно?

– Мы говорим о нелегальных препаратах, – хмуро произнес он. – Мне бы не хотелось распространяться на эту тему.

– Вы в кабинете психоаналитика, Грэм. Здесь можно признаться в чем угодно, даже в убийстве, не опасаясь оказаться из-за этого на скамье подсудимых.

– Тайна исповеди?

– Совершенно верно.

Но он молчал.

Рита попыталась зайти с другой стороны.

– В случае необходимости вы согласитесь на детоксикацию?

– Да, но не думаю, что такая необходимость возникнет. В настоящее время я чист.

– Когда вы принимали очередной наркотик, что было вашей целью? Простое удовольствие? Или, как говорят последователи доктора Лири, расширение сознания?

Он не поддавался. Он стоял насмерть.

– Вряд ли это имеет отношение к моим нынешним проблемам.

– Что ж, думаю, на сегодня хватит. – Она нажала кнопку спикерфона. – Сейчас моя ассистентка проводит вас к Штейману Якову Давыдовичу, заведующему терапевтическим отделением.

– Яков Давыдович... – прошептал Грэм с округлившимися от ужаса глазами. – Помоги нам боже!

– Он побеседует с вами, – продолжала Рита, не обращая внимания на этот спектакль, – и составит график обследований. На протяжении ближайших трех-четырех дней вам предстоит приезжать сюда к девяти утра и оставаться столько, сколько потребуется. После того как я получу вашу медицинскую карту с результатами всех обследований, мы сможем начать работу. Всего хорошего.

Грэм медленно поднялся на ноги. Явившаяся на зов Наташа распахнула перед ним дверь, ведущую не в приемную, где уже дожидался следующий пациент, а в маленький коридорчик, откуда можно было попасть на лестничную клетку, а оттуда на лифте – на пятый этаж.

– Прошу вас.

Уже переступив порог, он обернулся и окинул Риту пристальным, запоминающим взглядом.

– Спасибо, доктор. Увидимся через неделю.

Оставшись одна, Рита выпрямилась в кресле, набрала полную грудь воздуха, на секунду задержала дыхание, после чего с облегчением выдохнула. Устало помассировала пальцами виски. Прошлась взад-вперед по кабинету, рассеянно трогая пальцами спинки кресел. Потом бросилась к столу, торопливо сняла трубку внутреннего телефона и позвонила в терапевтическое отделение.