Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи Страница 5

Франсиска до конца своих дней запомнит ночь, когда ее муж, чувствуя приближение смерти, высказал ей свою последнюю волю.

— Поклянись мне, — попросил он, — что в твоей жизни никогда больше не будет мужчины.

Франсиска даже не поняла сначала, что слова эти относятся к ней, ей показалось, что у больного начался бред и говорит он с кем-то другим.

— Поклянись мне, поклянись, — настойчиво повторял больной, сверля ее своими черными глазами.

Она была верной и любящей женой, после этих слов она впервые отчетливо поняла, что Марсилиу готовится оставить ее навсегда, и горько заплакала.

— Клянусь, клянусь, — проговорила она сквозь слезы. — Разве ты не знаешь моего сердца, мы никогда с тобой не разлучимся. Только не оставляй меня, умоляю!

Напряженное лицо больного смягчилось.

— Я верю тебе, Франсиска, — сказал он. — Ты всегда была разумной и надежной женщиной, оставайся такой и впредь. Дай мне руку.

Франсиска протянула ему руку, и Марсилиу вложил в нее маленький ключик.

— Больше никто в мире не знает об этом тайнике. — И рассказал, где он расположен.

— Надежда, не забывай о надежде.

Это были его последние слова. «Надеждой» называлась соседняя фазенда, и Франсиска поняла, что муж поручает ей завершить дело и купить ее. С рыданьем Франсиска упала ему на грудь и плакала долго-долго. Она осталась одна, отныне вся тяжесть ответственности лежала на ее плечах. А тяжесть была немалой: Бразилия переживала экономический кризис, цены на кофе упали. Богатые беднели, бедные нищали и разорялись. И в семействе Марсилиу дела шли не слишком важно…

Наплакавшись, Франсиска поднялась и пошла в дальнюю комнату. Отодвинула в ней ковер, увидела в полу люк, отперла его ключом, который дал ей Марсилиу, зажгла свечу и стала спускаться в подвал. Сколько лет она была в этом доме хозяйкой, а не подозревала о существовании этого подвала. Но когда оказалась внизу, изумление ее возросло еще больше: она очутилась в настоящей сокровищнице. Открыла туго набитый мешочек, в нем переливались золотые монеты. Взяла с полки коробочку — в ней переливалось бриллиантовое ожерелье, которому цены не было. А вот изумрудные подвески. Бриллиантовые серьги. Кольца. Колье. Ожерелья. Ее окружало несметное богатство, о существовании которого она и не подозревала. Франсиска присела на пол, обводя глазами подвал, укрывший фамильные драгоценности семьи ее мужа. Она стала хранительницей семейных реликвий и поняла теперь, в чем смысл клятвы, взятой с нее мужем.

Эта ночь словно бы переродила Франсиску. Жена Франсиска и вдова Франсиска были словно бы двумя разными женщинами.

Друзья и родственники, приходившие в дом выразить вдове и сиротам соболезнование, готовились утешать несчастную женщину в слезах, но встречали суровую замкнутую хозяйку дома, к которой не знали, как и подступиться.

Похоронив мужа, она повела хозяйство жесткой и властной рукой, не допуская до себя никого, не ища ни помощи, ни советов. Времени на то, чтобы войти во все тонкости, потребовалось немало. А когда она и в самом деле стала полновластной хозяйкой, взяв все под контроль, то настали очень тяжелые времена: кофе упал в цене и плантация почти перестала приносить доход. Франсиска понадеялась, что теперь-то она и сможет купить соседнюю фазенду, как вдруг узнала, что фазенду «Надежда» задешево купили иммигранты-итальянцы. Для Франсиски это было страшным ударом. Итальянцев она терпеть не могла. В ее глазах они были теми же рабами, голытьбой, низшим сортом. Они приехали в ее страну, чтобы отбирать хлеб у ее детей. Негодовала она и на соседа, барона Гумерсинду. Когда-то они с мужем предлагали ему много больше, но он не захотел продать имения, правда, тогда еще кофе был изрядной ценностью. В сердцах Франсиска стала корить себя за нерасторопность: кризис разрастался и кофейные плантации шли за бесценок, но сын попробовал ее утешить:

— Ты же знаешь, что у папы и сеньора Гумерсинду были очень плохие отношения! Он бы никогда не продал тебе плантацию.

Самому ему были симпатичны новые соседи-итальянцы, которые отслужили молебен, и крестный ход прошел по всей границе фазенды, а потом от души веселились до утра, празднуя новоселье.

— Зато, может быть, мы купим ее теперь! — заявила внезапно Франсиска.

На следующий день Франсиска объявила детям, что они едут с визитом в соседнее имение. Ей хотелось узнать, что за люди стали их соседями. Беатриса и Маурисиу охотно согласились сопровождать мать. И Беатриса, и Маурисиу искали себе серьезного занятия в жизни, их не устраивало бездумное существование золотой молодежи с чередой бесконечных развлечений.

Соседи-итальянцы были немало удивлены визиту. Экипаж, из которого вышла суровая дама в черном платье, изящная молодая девушка с кружевным зонтиком и молодой человек в белоснежном костюме и канотье, был запряжен выхоленными лошадьми. Сразу было видно, что приехали богатые люди. Но что заставило их приехать?

Хозяин дома Винченцо и его жена Констанция переглянулись, насторожились. Они пригласили нежданных гостей в комнату, которая служила им и столовой и гостиной, хотя обычно они ели за большим столом на кухне, и вопросительно посмотрели на даму в черном. Дама любезно улыбнулась и сказала:

— У нас в обычае знакомиться с соседями, а мы — ваши соседи, вот и приехали познакомиться.

Она назвала себя и детей, Винченцо и Констанция позвали и представили своих — Катэрину и Марселло, которые были ровесниками приехавших. Они подали друг другу руки, нежные мягкие холеные соприкоснулись с жесткими и мозолистыми. Несмотря на бедную одежду Катэрина выглядела настоящей королевой, и Маурисиу сразу подпал под обаяние красивой черноглазой девушки. А Марселло не мог не плениться очаровательной Беатрисой, но он пленился ею как чудесной несбыточной мечтой, так велико было расстояние, разделявшее их.

Между тем Франсиска после положенных вежливых фраз перешла к тому, что собственно и было целью ее визита: она стала расспрашивать, как идет у них хозяйство и обстоит дело с урожаем. Тут старшие начали вздыхать — с урожаем дело обстояло неплохо, они трудились не покладая рук, но нот с продажей… Ведь цены на кофе были необычайно низкими, и для того чтобы хоть что-то заработать, они посадили фасоль, бобы, кукурузу. Но кукуруза оказалась дешевой, одна надежда была на фасоль.

— Может быть, сеньора, вы заинтересованы в фасоли? — спросил Винченцо. — Мы охотно продали бы ее вам.

Франсиска невольно усмехнулась.

— Я и сама охотно продала бы свой урожай, но на рынке избыток и фасоли и кукурузы. Заниматься сельским хозяйством сейчас невыгодно. Владельцы фазенд разоряются, не зная, чем платить налоги.