Людмила Толмачева - Бегущая против волны Страница 5

— Бабуль! Смотри, что мы тебе привезли! — предвкушая радостное удивление Полины Юрьевны, крикнула Алена, вынимая из сумки полиэтиленовый пакет.

— Ой, опять вы с подарками! И зачем на нас деньги-то расходовать? Лучше бы с собой за границу взяли. Там они нужнее.

— Ну, мама! Тебе внучка сама выбирала подарок, волновалась, понравится ли, а ты… — упрекнула Ирина мать.

— Ладно, ладно. Спасибо, родная. Это я так, не подумав, ляпнула.

Полина Юрьевна взяла пакет, поцеловала внучку и попыталась непослушными от тяжелой работы пальцами распечатать пакет.

— Дай, я сама! — выхватила Алена из ее рук пакет. — Вот, смотри, какой клевый!

Полина Юрьевна всплеснула руками и покачала головой при виде ярко-синего халата в белых и розовых цветах.

— А теперь деду покажи, что мы ему купили, — подсказал довольный произведенным эффектом Анатолий.

— Неужто и мне перепадет какой-нибудь гостинец? Вот уж не ожидал! — усмехнулся Дмитрий Ильич, с любовью глядя на подросшую за год внучку.

— А ты как думал? Что мы про тебя забудем? — с детской бесшабашностью спросила Алена и вытащила из сумки пластмассовую коробку с бумажной наклейкой «Рыболовные снасти». — Вот! Получай!

— О-о! Да тут полное снаряжение! — воскликнул Дмитрий Ильич, раскрыв коробку. — И крючки, и леса, и поплавки… Ну, спасибо. В самый раз гостинец. У нас тут таких крючков не продают. Надо же. И блесны разные. Я, правда, не пользуюсь блесной…

— Так попробуй, может, понравится, — улыбался Анатолий, который был с тестем на «ты» и даже называл его «батей».

Пока мужчины возились на крыльце, разбирая рыболовную оснастку и обсуждая каждую штуковину, женщины накрывали стол прямо во дворе. День был в самом разгаре, жаркий, безветренный, а потому окрошка на домашнем холодном квасе была как нельзя кстати. Ирина разливала по тарелкам окрошку, а Алена добавляла в каждую тарелку по ложке сметаны.

— Бабуля, а Настя никуда не уехала? — спросила Алена о своей деревенской подружке, с которой была знакома с пятилетнего возраста.

— Нет вроде. Недавно ее с матерью видела. Из магазина шли. А ты проведай ее. Сейчас пообедаем и сходишь.

— Аленушка, — мягко сказала Ирина, — ты уж пока с нами побудь, ладно? Мы ведь скоро обратно поедем.

— Вот те раз! — всплеснула руками Полина Юрьевна. — Не успели приехать, и сразу обратно! Да как же так, Ира? Я не нагляделась на тебя, не поговорила. Мне посоветоваться надо с тобой…

— Ну, мам! Мы еще толком не собрались. Толины брюки из химчистки надо забрать и вообще…

— У нас горящие путевки, Полина Юрьевна! — встрял в их разговор Анатолий. — А это значит, что времени на сборы почти нет. Потом, перед самолетом, окажется, что забыли самое необходимое. Нет уж! Я не люблю впопыхах собираться. Так что через два часа отчалим.

— Ох, дети, дети! — вздохнула Полина Юрьевна и, поджав губы, пошла в дом.

— Так вы же говорили, что послезавтра улетаете, зачем же сегодня-то спешить? — спросил Дмитрий Ильич, тоже расстроенный неожиданным решением зятя с дочкой.

— Зато я остаюсь, — вдруг напомнила о себе Алена и подошла к деду, детским чутьем поняв его настроение.

Тот обнял правой рукой внучку за плечи, усадил рядом с собой.

— Мать-то ждала тебя, Иринка. Каждое утро в календарь смотрела, дни считала до вашего приезда.

Ирина закусила губу и побежала в дом. Полина Юрьевна хлопотала на кухне, заваривала чай, ставила на поднос чашки. Ирина подошла к матери, погладила ее по плечу:

— Мам, не обижайся, ладно? Через три недели я приеду к вам, поживу неделю, наварю малинового варенья. За черникой с тобой сходим, за грибами. А, мам?

— Ладно уж, не подлизывайся. Подожду еще три недели. Вот вырастет Аленка, сама узнаешь, каково ждать взрослую дочь.

— А я думала, что ты Аленку больше ждешь, чем меня.

— Эх ты, вроде большая вымахала, а ума-то не нажила еще. Ничего, мудрость к женщине не сразу приходит. Бери поднос, пойдем мужиков кормить.

Она смотрела в окно на мелькающий пейзаж, а в душе занозой сидели материнские слова: «Сама узнаешь, каково ждать взрослую дочь». Ирина только сейчас вдруг осознала, что в последнее время все реже стала вспоминать родителей. Почему-то не хватало ни времени, ни сил, чтобы лишний раз позвонить, написать, приехать. «А если и с нами так поступит дочь?» — подумала Ирина и обхватила себя за плечи.

— Ты чего, замерзла, что ли? — взглянул на нее Анатолий. — Может, прикрыть окно с твоей стороны?

— Нет, не надо. Маму жалко. Все-таки целый год меня ждала…

— Да брось ты! Какие-то три недели, и мы тут как тут! Они со своим хозяйством и не заметят, как время пролетит. Конечно, насчет картошки-то я не подумал. Весь огород им самим придется окучить.

— Надо Аленке позвонить, чтобы помогла деду с бабушкой.

— Позвони. Толку от нее маловато будет, но хоть пять рядков пройдет, и то польза.

— «Маленькая польза», — грустно усмехнулась Ирина.

— Что?

— Антон Чехов так звал своего брата, который во всем искал хоть какую-то пользу.

— Ишь, начитанная! И куда нам, безграмотным, податься?

В этой шутке сквозило уже знакомое Ирине пренебрежение. Частенько ей приходилось выслушивать мужнины сентенции о бесполезности и даже вреде книжного чтения.

— Это тот же наркотик, — уверял ее Анатолий. — Ты подсела на него давно и надолго. Опасность его в том же, что и от героина. Из настоящей жизни ты уплываешь в глюки, то есть фантазии всех этих писателей, которые уже сами не знают, чем еще мозги запудрить вашему брату. Нос иглы не соскочишь. А от книжек можно отвыкнуть, если захотеть. Займись лучше рукоделием каким-нибудь или на фитнес начни ходить. А то давай со мной на стадион пошли. Там баб не меньше, чем мужиков. Знаешь, как они фанатеют за свои команды?

Но все эти предложения Ирина отклоняла, не принимая всерьез. Побывав однажды на стадионе, она вернулась домой с головной болью от дикого шума, мата и свиста, лавиной обрушившихся на ее неподготовленную нервную систему. Фитнес-клуб посещала одна из ее сотрудниц, и Ирина, сходив с ней за компанию один раз, также вынесла оттуда не совсем приятные впечатления. Лязг железа, надсадное дыхание и запах пота желающих изменить свои фигуры в лучшую сторону привели ее в уныние. Нет, ни на что не променяет она дорогие сердцу книги! А чтобы лишний раз не раздражать мужа, она старалась читать в его отсутствие или глубокой ночью, когда он уже давно спал. Эти маленькие тайны бередили ее душу, не давали покоя, как будто она была виновата перед мужем. Одновременно где-то глубоко засела на него досада.

Она никогда не задумывалась о том, счастлива ли она? А если бы и задумалась, то, наверное, отнесла бы себя к разряду счастливиц. Разве не так? Анатолий ухаживал за ней, студенткой четвертого курса, как сейчас говорят, красиво, с цветами и подарками. Он уже окончил строительный техникум, отслужил срочную и работал в строительной фирме мастером.