Александра Джонс - Любовный контракт Страница 5

— К черту все! — С этими словами Оливия спрыгнула с незастеленной кровати после очередного телефонного звонка Бэрди. Нечего ей киснуть. Золушка поедет на бал! Она поискала, что надеть. Маленькое черное платье с глубоким вырезом на спине, — слишком красноречиво? Будь проще, Оливия, одернула она себя, ты ведь должна показать класс всему клану Маккензи.

Возиться с прической сейчас уже поздно, кроме того, ветер и дождь разрушат все плоды усилий прежде, чем она войдет во вращающуюся дверь литературного клуба «Кавычки». Оливии пришлось самой управляться со своими влажными, растрепанными, обвязанными полотенцем волосами, да и кто еще смог бы это сделать! Использовав фен, она расчесала паровой щеткой каждый упрямый завиток, образовавшийся от лежания в постели с полотенцем на голове. Слава Богу, волосы у нее были послушные, и вскоре короткая прическа, едва закрывавшая уши, была готова. Она добавила для полноты картины длинные серьги и осмотрела себя в зеркале — никакого сходства с экзотическим обликом Легран! Она всего лишь Оливия Пенелопа Котсволд, наследница рушащейся империи, тонкая и изящная, но в общем — ничего особенного.

Вполне достаточно для тех, чьи вкусы удовлетворяет издательство «Маккензи — Ратленд», думала она, спускаясь вниз на высоких каблуках, так сильно отличающихся от скучных копыт, в которых она ходила на работу. На Фулхэм-роуд Оливия подозвала такси.

— Что ж, назвался груздем — полезай в кузов. Полезай, Оливия Котсволд, — бормотала она по дороге на Шафтсбюри-авеню. — Вот я иду, Стюарт Маккензи, иду лишь затем, чтобы спасти кофеварку Бэрди от вечной безработицы.

ГЛАВА 2

Оливия решила, что стратегия паче доблести и что вечер пройдет так, как она захочет.

— Дорогая! Как я рада тебя видеть! А твой отец сказал, что ты не придешь?

Дэйвина Легран была честолюбивая рыжая женщина прерафаэлитовских пропорций, блестящая «цыганка» в ярком национальном наряде. При ее фарфоровой хрупкости и классических скулах, сапфировых глазах и яркой индивидуальности, какие шансы у любой другой женщины в комнате? — подумала Оливия.

— Позволь тебе представить…

— Нет, спасибо, Винни, я уже со всеми знакома. Если не возражаешь, я пройдусь собственным маршрутом.

Оливия нашла свободный табурет у бара и заказала джин-тоник с лимоном и льдом.

Дейвина пожала плечами и пошла через оживленную толпу, оставив Оливию клевать с блюда соленые орешки. Клевать и думать о том, как трудно быть единственной дочерью и потому — наследницей респектабельного издательства. Особенно трудно, если издательство — банкрот и могущественный человек, само собой, забирает все, а Золушке остаются осколки.

После нескольких лет подъема каждый бизнесмен сейчас чувствовал, что пришли тяжелые времена, а ученые мужи, так те даже мрачно пророчили затяжную депрессию. Разумеется, это означало, что ни у кого не оставалось денег на книги — книги же были ее хлебом насущным. Можно ли рассматривать Фэй Ратленд как будущего автора «Джен Эйр» или, скажем, «Зияющих высот»? Черта с два! Оливия продолжала размышлять. Она бы поставила на карту свою репутацию редактора, что «Манхэттен Мицци», этот образчик «раздевального» жанра, не будет иметь спроса.

Да, но, сказал тихий внутренний голос, книга Фэй Ратленд может какое-то время держать «Лэмпхауз» на плаву, если к тому же его издательский список будет включать больше чтива и меньше серьезного материала. Ладно, Оливия, на этом и помиримся, приказала она себе, найдем жанр, который привлекает внимание публики, не поступаясь ни своими принципами, ни совестью… Легко сказать, труднее сделать. Знай редакторы и издатели, что это за жанр, тогда бы каждый стал победителем, и на издательском фронте не было неудачников — таких, как издательство «Лэмпхауз», основанное в 1854 году!

Оливия взглянула на витрину бара и увидела в зеркальных стеклах свое отражение, а также то, что Стюарт Маккензи пялится на нее сзади. И в этот миг ее осенило вдохновение — как гром среди ясного неба, как труба архангела Гавриила, — заставив возбужденно трепетать.

Мечтай, мечтай, Стю! Она внутренне улыбнулась и начала пересчитывать коктейльные трубочки, выкладывая их рядышком на стойке бара. Потому что ее трепет не имел никакого отношения к похотливому взгляду Стюарта Маккензи, но лишь к тому, чтобы сорвать банк в этой игре — и без него! Эта простая, умная, здравая, смелая мысль пришла к ней так неожиданно и просто, что она удивилась: неужели до нее еще никто не додумался? А может, додумался и оставит ее в дураках?

Нет, Оливия так не считала, уверенная, что выиграет. Она надеялась, что эту блестящую идею никто — прежде всего, Легран — не сможет оспорить и опровергнуть на предстоящем Совете директоров.

Проблема состояла в том, что Совет директоров в понедельник будет не просто общим собранием, поскольку на нем сэр Гарольд должен обсудить слияние «Лэмпхауза» с «Маккензи», и для разговора о новой внутренней политике не останется ни времени, ни места. Если бы только папа достаточно доверял ей, если бы упомянул о намерении продать издательство Маккензи, у «Лэмпхауза» мог найтись шанс выжить и без чужих долларов!

Одна на табуретке у стойки, в чужом окружений, она не сомневалась, что ее сигнал «не тронь меня» прочитан и понят. И сожалела об этом. Отец хотел похвастаться ею перед кланом Маккензи как кронпринцессой издательства «Лэмпхауз» (но не грубо, нет!), а чего хочет отец — то делает дочь. Но сейчас она пойдет своим путем! Может быть, ей удастся заставить Легран выслушать ее «радикальные предложения по внутренней политике и блестящую идею относительно диапазона беллетристики», а Легран сможет уговорить хозяина, который всегда к ней прислушивался, изменить свое мнение насчет продажи издательства «со всеми потрохами»?

Оливия посмотрела на свое искрящееся отражение в витрине — оно располагалось между бутылками джина и виски — и еще раз поймала взгляд Стюарта Маккензи в зеркале судьбы. Она улыбнулась про себя: похоже, ее стратегия срабатывала. Каждый раз, когда она рисковала оглядеть комнату, он смотрел в ее направлении. Как будто прочел у нее на спине рекламное объявление.

Оливия Пенелопа Котсволд, ОВП — Отвергающая Выгодное Партнерство. Знаешь, мальчик, у меня есть кое-что получше — я могу предложить читателям «Лэмпхауза» новенькие книжки — нет, не только читателям «Лэмпхауза», но и посетителям супермаркетов и гипермаркетов, — чтобы свалить «Манхэттен Мицци»!

Оливии показалось, что он поднял бокал, глядя на нее. Но как раз в этот момент Фэй Ратленд тяжело привалилась к его плечу. Его внимание тут же переключилось с вида кронпринцессы сзади на ложбинку в декольте Фэй, влажную от шампанского.