Валери Макгэрри - Сумочка Страница 5

– Спокойной ночи, детка. – Зевая, встает. – Сейчас кое– что закончу и приду. Ужасно устал!

Несмотря на расслабляющее действие алкоголя мне никак не удается заснуть. С каких это пор у Сержа появился агент? Когда он выставлялся в галерее, агента у него не было. Может, это женщина? Нет, жена Сержа не позволила бы.

Марк все не приходит. Слышу, как звонит его сотовый. Смеется. Говорит, что перезвонит позже. Позже? Шаги приближаются, и я делаю вид, что сплю. Какое– то время он на меня смотрит – я чувствую на себе его взгляд. Хорошо бы открыть глаза и посмотреть, какое у него выражение лица, любит ли он еще меня. Абсурдный вопрос. Почему бы он стал по– другому ко мне относиться? Ведь он и понятия не имеет, что я знаю… С его точки зрения, разве может интрижка с другой женщиной поменять что– либо в наших отношениях? Я закрываю глаза, сдерживая слезы. Он удаляется, сейчас перезвонит ей… Но нет, он еще задерживается на несколько минут, выключает свет, раздевается в темноте и ложится рядом. Через какое– то время притягивает меня к себе и целует мои ресницы. Запах осенних листьев…

– Почему ты плачешь, детка?

Не дождавшись ответа, он поворачивается и вскоре начинает храпеть. Тихонько вылезаю из постели и на цыпочках иду в гостиную к журнальному столику с зеленой тенью от бутылки виски в свете уличного фонаря… Не включая свет, растягиваюсь на полу у дивана, чтобы насладиться последним преступным стаканчиком.

У меня синяки под глазами. Это мне даже идет. Они придают моим глазам почти сексуальный, лихорадочно– возбужденный вид. Подчеркиваю его штрихом сиреневого карандаша и чуть дымчатыми фиолетовыми тенями для век. Лицо оставляю бледным, несмотря на то что на дворе лето, и не крашу губы. Смотрю в зеркало: совсем неплохо.

– Скажи, дорогуша, ты себя видела? Похожа на героиню «Семейки Адамс»! – У Майи всегда был талант в отношении метафор. Вампир. Говорит, что я выгляжу как вампир. В ответ опрокидываю свою чашку на диванчик галереи.

Вот черт! Повсюду налила! Теперь не отчистится.

Бросило в жар. Руки дрожат. Меня сжимает внезапный приступ тревоги, заставляя выбежать на кухню, где я хватаю первое попавшееся чистящее средство.

– Послушай… Давно ты так дрожишь?

Смотрю на свои руки.

– Нет… Не знаю… Несколько дней… С того момента, как…

Майя пристально на меня смотрит. Собирается что– то сказать. Спохватывается. Уделяет чрезмерное внимание маленькому коллажу, который висит напротив. Чешет нос. Снова на меня смотрит. И наконец:

– Ты с ним говорила?

Молчу.

– Что ты ему сказала?

– Кому?

– Марку, кому ж еще! Говорила о сумочке?

– Нет.

Сажусь рядом. Кладу ногу на ногу, руки на колени, чтобы перестали дрожать. Закрываю на миг глаза, обретая самообладание. Постараться не заплакать. Спокойно. Вот так.

– Нет. Я ничего ему не сказала.

Майя зажигает сигарету, не отводя от меня глаз. Тянусь к ее пачке, чтобы тоже взять одну. Зажигаю. Делаю хорошую затяжку. Кашляю с непривычки. Как можно так себя травить?

– Ты куришь?

– Нет… Вернее, да. С этого момента, как видишь.

Вторая затяжка пошла лучше. Третья – почти доставляет удовольствие. Подруга нежно берет меня за руку.

– Послушай, Клео… Не знаю, что ты с собой делаешь, но ничего хорошего это не предвещает. Воображаешь всякую ерунду, причиняя себе боль. Может, просто раздуваешь из мухи слона, а на самом деле волноваться нет причин. Ну поговори ты с Марком, спроси, кому он подарил вторую сумочку. У тебя ведь есть чек в доказательство, и он не сможет отделаться отговорками. Узнай, с какой целью. Спроси, спит он с ней или нет.

– Вот видишь! И ты убеждена, что у него завелась подружка. Так что не говори мне, что я не должна беспокоиться!

Нервно затягиваюсь. Майя протягивает пепельницу.

– Я не то хотела сказать. Ляпнула глупость… Клео, тебе нужно с ним поговорить. Ты должна узнать. Нельзя так все оставить.

Ну вот. Чувствую, как подступают слезы. Опять волнение в груди. Выжидаю, когда они начнут обжигать мне лицо. И стекать на диванчик. Майя, стоя передо мной на коленях, берет меня за плечи и заставляет посмотреть ей в глаза. Улыбаюсь сквозь слезинки. Подружки мои, верные и молчаливые. Потихоньку расслабляюсь. Нет смысла говорить об этом. Ты даже не представляешь, насколько ясно видят глаза, которые плакали.

Вытираюсь о подушку. Майя одергивает юбку, вздыхает и вытаскивает из сумочки упаковку таблеток.

– Держи. Чувствую, это поможет тебе выкарабкаться. Хватайся за соломинку, а не то пропадешь. И потом… Знаешь что? Хочешь, я сама с ним поговорю? Мне не составит труда, поверь…

– Это наше дело. Мне решать, где и когда я с этим разберусь.

Вместо завтрака я купила две пачки сигарет. И охваченная внезапным импульсом, преступным, но абсолютно непреодолимым, вернулась назад за бутылкой виски. Зачем? Я еще понимаю, взять у Майи парочку, но купить сигареты самой – это уже слишком. А виски? Проделать весь путь обратно, чтобы выпить средь бела дня? Я, которая раньше пила лишь по вечерам стаканчик или парочку, ну в крайнем случае три, и только хорошего качества. Пить сивуху, которую разливают в ночных клубах? Зачем? Чтобы сделать себе еще больнее? Но больнее уже быть не может – боль достигла апогея. Посмотрим…

Я закрылась в офисе галереи с лежащими передо мной пачкой бумаги, коробкой карандашей, полным до краев стаканом, спичками и пепельницей и принялась записывать произошедшие события в обратном порядке.

12 июля. Марк в Лондоне. Обед в «Пон де ля Тур» с агентом. Привез мне туалетную воду.

Примечание: агент. Он или она?

10 июля. Лондон. Чек на две сумочки. Обед в «Лобержин» у Гордона Рэмсея.

Испытываю чувство зависти. Марк никогда не водил меня в ресторан такого класса. Нет, один раз, когда предложил мне выйти за него замуж. Делаю большой глоток виски. Крепкий. Еще глоток. От алкоголя пощипывает глаза. От алкоголя ли?

9 июня. Сон. Совпадение или предчувствие? Я не верю в вещие сны. Впрочем…

Примечание: посмотреть в справочнике Ягеля.

Некоторые даты и события тоже казались мне странными, но тогда я не придавала этому значения. Поскольку доверяла Марку. Вернемся в прошлое…

17 декабря. Он был приглашен на день рождения к приятелю и в тот же вечер ужинал в ресторанчике. Я знаю это, потому что мне звонила его секретарша, спрашивая, со мной он ужинает или с клиентом. Я сказала, что с клиентом. Тогда это меня не тревожило: я находилась в Лондоне, пытаясь убедить Джулиана сделать выставку в моей галерее. Тот согласился, и я была счастлива. Конец истории.

Ноябрь. Марк нацепил новую пару серебряных запонок с сердечками и лягушками. Я сочла их посредственными и сказала ему об этом.