Ломота - Дарья Данина Страница 5

— Где? — поджимаю губы, всё ещё ощущая на них кислинку, — в упор не вижу...

Зато я вижу другое...

Например, то, как мой благоверный вовсю флиртует с рыжеволосой бестией, облачённой в вечернее платье цвета морской волны. С глубоким декольте и разрезом по правой ноге, доходящим до бесстыдного предела. Что... за дела?

Она что-то щебечет, слегка склоняясь к моему мужу. Тихо хихикает и игриво запрокидывает голову, в то время как он жадно смотрит ей в рот, при этом не забывая облизываться и едва заметно покачиваться на пятках...

На минуту я теряюсь, не понимая, как реагировать на то, что вижу. Отвожу взгляд. Ощутила, как зашевелились демоны под моей кожей. Отвернулась, прижимая к пылающему лицу прохладные ладони.

Спокойно, Дина. Не накручивай себя. Не сейчас... дома...

— Какой мужчина, — Лесин низкий голос немного отвлёк меня и я, сделав глубокий вздох, попыталась выжать из себя улыбку, — он ведь женат? Не в курсе?

Не в курсе. Даже не интересовалась этим.

А вот мой женатый, как ни в чём не бывало, продолжал скалить зубы, и жадно глазеть на свою собеседницу. Ну и гад же ты, Роберт!

— Без понятия, — пожала плечами и, наконец, увидела того, о ком шла речь. Глеб. Сергеевич. Мы официально ушли от полных имён, но я всё ещё продолжала называть его отчество. Потому что мне именно так было комфортнее. По крайней мере — пока.

— Твой бежит, — я увидела своего мужа, спешащего ко мне, и постаралась прогнать непрошенную злость. Мои зубы сжались, хоть я пыталась ими не скрипеть. Да, в очередной раз Роберт оставил меня. Но только сегодня я стала свидетелем того, что занят он был тем, что развлекал женщину, которую раньше я не встречала. Кто такая?Новая сотрудница?

— Дин? — Роб схватил с ближайшего столика наполненный фужер и протянул мне, — не скучаешь?

— А ты? — вскинула брови и сделала глоток кислятины, к которой, вроде бы уже привыкла, — развлекаешься?

Роберт стушевался, сдвигая брови к переносице, а я уже слышала, как в собственных ушах шумит кровь. А вместе с ней и злость. Ревность? Обида? Я не могла понять. Не могла дать определение тому, что чувствую. Это было что-то саднящее в груди. То, от чего моё сердце будто покрывалось холодной корочкой.

Роберт усмехнулся, делая вид, что он не понимает намёков. Проследил за тем, как я отпиваю ещё один глоток сухого. Я скривилась и отдала ему фужер.

— Идём? — нетерпеливо осведомился, оглядываясь на Быковского.

— Далеко? Я вообще-то общаюсь с человеком, — кивнула на свою собеседницу. Леся широко улыбнулась.

— Я же говорил тебе, — муж отвечает Олесе короткой улыбкой и снова вонзает в меня упрямый взгляд, — я представлю тебя Быковскому. Неудобно. Он же с женой приехал... — подытоживает, и я слышу разочарованный выдох со стороны Леси.

— Могу я отойти на пять минут? — меня так и тянет посмотреть в сторону, где стоит рыжеволосая девушка. Это разрушающее чувство не только не покидало меня... оно усиливалось с каждой минутой.

— Зачем? В смысле: отойти?

— Пять минут свежего воздуха, Роберт? Просто проветрить голову. Твой Быковский только пришёл... не испарится же он через пять минут?

По лицу Роба я вижу, что он недоволен. Но... сейчас мне плевать. Он угрюмо качает головой, но мне снова плевать. Перед глазами вновь вспыхивает картина, где мой благоверный окучивает длинноногую незнакомку. Совершенно не заботясь о том, что где-то здесь находится его жена!

— Пять минут, — повторяю чуть громче. Не спеша разворачиваюсь и, коснувшись локтя Олеси, устремляюсь в сторону выхода.

Прислушиваясь к собственным шагам, я выхожу из ресторана и обхожу здание, направляясь на задний двор. Сейчас мне было необходимо безлюдное место. Просто, чтобы холодные тиски перестали сдавливать мою грудную клетку. Чтобы сделать вдох и успокоиться. По-хорошему: уехать бы отсюда. Забрать с собой вино, которое я сюда привезла, и выпить его дома. А лучше: с Лесей. С ней легко. С ней я могу быть собой. У меня не так много подруг. В своё время Роберт сделал всё возможное, чтобы сузить круг моих подруг до минимума. Сейчас их... одна. Надя, с которой мы вместе работаем. И ещё Олеся.

Внезапное желание избавиться от туфель оказалось сильнее меня. Уступив ему, я скинула с ног свои безупречные лодочки и, поставив их возле скамьи, погрузила стопы в прохладную нежность газона. Разомкнула губы, пропуская сквозь них задушенный стон, и закрыла глаза. Это то, чего мне не хватало всё это время. Однозначно.

Может, к чёрту всё?

— Такси, — бормочу, соображая, что нужно вызвать машину.

Не открывая глаз, я тянусь к карману, нащупывая там свой телефон. Решено. Я просто уеду. Я не готова наблюдать остаток вечера за тем, как мой муж бесстыдно клеит девицу, чьи ноги напоминают произведение искусства. Я не готова ощущать себя дурой. У меня нет желания сводить себя с ума, постоянно выискивая в толпе Роба и рыжую модель.

Не поднимая головы, я захожу в приложение, чтобы вызвать для себя автомобиль, но страница упрямо демонстрирует мне значок загрузки и не более.

— Чёрт, — ругаюсь, когда страница зависает, — как всегда вовремя...

— Могу помочь? — низкий и густой голос перебивает тревожный звон в моей голове, и я вздрагиваю на месте. Поднимаю голову, стискивая в пальцах телефон. Я почувствовала, как сжался желудок, а дыхание застряло в груди, когда мои глаза встретились с чёрной и уже знакомой мне бездной, — я бы с радостью... помог.

— Марат?

Я не знала, радоваться мне сейчас его появлению, или же нет. Возможно, при других обстоятельствах...

— Это слишком приятно... — взглянул на мои босые ноги. Улыбнулся, а затем вновь вернулся к моему лицу, — то, что ты помнишь моё имя, Дина. Анатольевна.

Глава 3

Сейчас он выглядел иначе. Серый брючный костюм. От пиджака он, судя по всему, избавился, как и я от туфель. Галстук был ослаблен, а верхняя пуговица на белоснежной рубашке расстёгнута. Я задержала взгляд на его кадыке. У Роберта его почти не видно, но у Марата тот отчётливо выступал под кожей. Это было... привлекательно.

— У меня нет проблем с памятью, — осмотрелась по сторонам, в надежде, что здесь больше никого нет. Мне бы не хотелось, чтобы пошли никому не нужные слухи, — По крайней мере, имена я привыкла запоминать.

— Сказать честно, я удивлён, — хмыкнул