Двойная тайна от мужа сестры - Яна Невинная Страница 5

— Успокойся, — всё же сухо обращаюсь к Олегу, и он осекается, замечая выражение моего лица.

Опускает взгляд и отворачивается. Чувствует, что я на грани точки кипения, и еще одно слово — и назад пути не будет.

— Я передумал, — резко говорит стюардессе, у которой на секунду словно трескается лицо, настолько резко появляется хищное выражение.

— Я всегда тут, — возвращает она былую доброжелательность и, вот тварь, касается пальцами плеча моего мужа, и только потом уходит, обдавая нас приторным ароматом лавандовых духов.

— Прости, — обращается уже ко мне и качает головой муж, затем поглаживает меня по руке, — я просто нервничаю, понимаешь же.

Раньше я бы прыгала до потолка, услышав такие извинения, но сейчас они меня не трогают. Единственное, что я чувствую, так это отвращение и омерзение. И особенно это чувство усиливается, когда ему приносят то, что он так хотел — в прозрачном бокале. Вот же неугомонная девка, сказано же было, что клиент передумал. Смотрю ей вслед прищуренным взглядом, еще не зная, что с ней мне вскоре придется увидеться вновь.

Вижу, как радостно пригубляет напиток Олег, и с кривой усмешкой отворачиваюсь к иллюминатору, делая вид, что мы незнакомы. Можно же помечтать об этом хотя бы во время перелета, правда?

***

Самолет прибывает в срок. И как только я впервые за последние шесть лет ступаю на родную землю, меня охватывает мандраж. Запоздалый, неуместный, но будящий во мне неприятные воспоминания.

— Быстрей, Ев, — ворчит, как обычно, Олег, подгоняя меня и мальчиков вперед к стойке вызова такси.

Вид у него сонный, глаза прищурены, словно он вот-вот снова их закроет. Понятно, почему ворчливый такой. Муж из той породы людей, которые превращаются в раненых бизонов, если не выспятся.

— До отеля «Гранд», пожалуйста, — вежливо улыбаюсь парню за стойкой, и тот быстро вызывает нам машину.

— Отойди, — толкает меня в плечо Олег и встает на мое место, закрывая при этом обзор на симпатичного работника.

Внутренне усмехаюсь, понимая, что им движет. Слепая ревность, свойственная тем, кто и сам нечист на руку. Жаль, что меня давным-давно это не трогает.

— Спать хочу, — канючит Гектор, потирая кулачками глаза.

Том тут же подхватывает псевдоплач и строит жалобный взгляд, выпячивая нижнюю губу. Если бы не усталость, может, на меня и подействовало бы.

Всю дорогу до отеля молюсь, чтобы не встретить никого из знакомых. Не хочу ничего знать о семье. Достаточно того, что придется видеть их на оглашении завещания. Особенно его… А если встречу кого-то из друзей семьи или сестры, вряд ли смогу слушать о ее семейном счастье. Это выше моих сил…

— Мы приехали, мам, — теребит меня за рукав Том, отвлекая от бередящих и истязающих душу воспоминаний.

Дети смотрят на меня темными глазами, в которых читается вопрос. Его глазами…

***

Лазурное побережье

Шесть лет назад

— Что подарим? — с улыбкой спрашиваю у Олега.

Он стоит возле зеркала и поправляет свой галстук, двигая его то влево, то вправо, пока окончательно не выходит из себя. Лицо его искажается от злости, а сам он с силой выдергивает галстук из-под воротника рубашки и кидает резким движением куда-то в угол.

— Ничего! — рычит, не сдерживая свой гнев.

Я делаю шаг назад и обхватываю рукой живот. В такие моменты, когда он открыто проявляет агрессию, мне хочется забиться в угол и не отсвечивать, но я стою в ступоре и не могу пошевелиться.

Когда на меня кричат, я всегда так реагирую. Защитная реакция, будто прячусь в воображаемом домике. По-детски, но ничего поделать с этим не могу.

— Заладила со своим подарком, уже плешь мне проела, дура! — пучит на меня глаза, экспрессивно махая руками, затем проводит демонстративно ребром ладони вдоль горла. — Вот ты мне где уже со своей заботой и милотой. Ты что, не можешь оставить меня в покое?

— Но, Олег, — жалобно обращаюсь к нему, протягивая руки, — это же твой друг, ты сам говорил, что…

— Вот именно! — перебивает меня, брызжа слюной, затем скидывает пиджак, разрывая пуговицы. — Мой, а не твой. Короче, дома сиди, я пошел.

И уходит, громко хлопая входной дверью. Я же остаюсь смотреть ему вслед. Перевожу взгляд на пол и вижу, как одиноко лежит одна пуговица. И так горько мне становится оттого, что мы с ней похожи и никому в этом мире не нужны.

— Почему так? — вскидываю лицо к потолку, обращаясь неведомо к кому. — Что со мной не так?

Чувствую, как к лицу приливает кровь, из глаз текут горькие слезы, вкус которых ощущается на губах. Прикрываюсь ладонями, заглушая истеричные всхлипывания, но продолжаю реветь от обиды и непонимания, что же именно делаю не так. Вся жизнь у меня наперекосяк. Всегда я в чем-то виновата, не такая, неугодная.

— Боже, — гляжу на свое опухшие от плача щеки и хлопаю себя по ним, — и что теперь?

Не знаю, для чего спрашиваю это у своего отражения, но оно лишь качает печально головой. Чувствую, что начинает гореть тело и мне явно нужно охладиться.

— Всё будет хорошо, — говорю вслух, уговаривая себя найти ему хоть какие-то оправдания.

Он ведь не был таким всегда, просто сейчас сложности. Трудности с тендером выматывают ему все нервы, а он так грубо срывается на мне. Такое ведь редко происходит, разве тебе сложно перетерпеть, Ева?

— Не сложно, правда? — шепчу своему заплаканному отражению. Принимать Олега не только добрым и ласковым, но и в плохом настроении — тоже. Иначе что я за партнер такой? Так нельзя…

Но всё равно на душе тяжко и гадко. Я столько времени убила на выбор наряда и этого злосчастного, никому теперь не нужного подарка! С досадой швыряю упакованную коробку в угол и, бессильно ударяя кулаком по зеркалу, снова начиная рыдать.

Поспешно собираюсь и выскакиваю из квартиры так быстро, будто за мной черти гонятся. Бегу не разбирая дороги, всхлипывая и даже не пытаясь стереть с лица слезы. Сама не замечаю, как оказываюсь на берегу моря. Волны всегда успокаивали меня, так что скидываю вещи и окунаюсь в прохладу ночной воды. Холод остужает мое тело, но разум всё еще бушует от противоречивых эмоций.

В какой-то момент волны расходятся и увеличивают свою амплитуду, я пытаюсь выплыть к берегу, но каждый прилив уносит меня всё глубже и глубже в море.

— По-мо… — кричу, захлебываясь соленой водой.

Погружаюсь в пучину моря, охваченная паникой. Хаотично машу конечностями, пытаясь совладать со стихией, но она оказывается сильнее меня. Слабею и практически теряю сознание, даже надежда ускользает, ударяя