Кэти Эванс - Мой (ЛП) Страница 5

— Удвой наших разведчиков и следи за ними.

Он проводит пальцами вниз по моей спине, когда опускает бутылку, а Пит почесывается и качает головой в полном замешательстве.

— Рем... чувак... этот гребаный ублюдок смошенничал, чтобы выиграть, и он знает, что проиграет с тех пор, как ты сражаешься в этом сезоне. Сейчас он за нами шпионит, и он сделает все возможное, чтобы саботировать тебя в этом году. Он будет пытаться морочить тебе голову, провоцировать тебя до чертиков!

Я едва ли вникла в тему, но что бы то ни было, «провоцировать» Ремингтона не очень хорошая идея. Обычно он держит самообладание. Он трезвый, настойчивый и упрямый, но, прежде всего, он биполярный, и вам бы не хотелось разбудить его темную сторону, если вы не готовы иметь дело с более, чем двумя сотнями фунтов безрассудности, которые не спят.

Я люблю мои больше, чем двести фунтов безрассудности, но его безрассудность все еще волнует меня, даже если он совершенно не выглядит возмущенным на предупреждения Пита.

Вместо того чтобы ответить своему личному помощнику, он поворачивается ко мне, запуская пальцы в мои волосы на затылке.

— Будешь завтракать? — спрашивает он меня.

Кусая внутреннюю сторону своей щеки, понижаю голос, чтобы пощадить Пита.

— Ты имеешь в виду того, кто ушел из моей постели?

Он сжимает мой нос и склоняется ко мне.

— Сегодня работа вытащила твой завтрак из постели.

— На самом деле я чувствую странное похмелье сегодня утром, я вообще не голодна.

— Похмелье от чего? От моего рта? — спрашивает он с веселыми глазами.

Я смотрю на его рот, а он такой идеальный и совершенный. Он прекрасно его использует. Каждое продуманное слово, что он произносит — идеальное. Сексуальный гад. Конечно, у меня от него похмелье, которого я никогда не чувствовала до него.

— Я знаю, — вставляет Пит, — я бы был менее обеспокоенным из-за него и из-за того, что он планирует делать, если бы он не знал о твоем Криптоните, — он кивает на меня.

— Он даже не приблизится к моему Криптониту. Я скорее его сломаю.

От тихой убежденности, с которой он говорит, моя кожа на руках покрылась мурашками, и кажется, меня немного тошнит.

Финальный поединок прошлого сезона — мой самый худший кошмар.

— Тем не менее, я точно могу предположить, что он уже находит пути, чтобы добраться к твоему Криптониту, — говорит Пит. — Находит способы нажать на твою красную кнопку, чтобы ты стал обеспокоенным и безрассудным.

Ремингтон оборачивается ко мне, откидывает мои волосы в сторону и наклоняет мою голову назад, чтобы изучить меня, как будто знает, что я с трудом могу слышать имя того человека, и еще труднее слышать, как они говорят об этом.

Черный Скорпион является моим личным Волдемортом. Этот мудак обидел мою сестру, потом обидел меня. И, хуже всего, он обидел Ремингтона. В финале того сезона. Он причинил ему боль из-за меня. Боже, я фантазирую об убийстве ублюдка.

— Он собирается дразнить тебя, мучить тебя... — продолжает Пит зловещим тоном.

Реми, молча, смотрит на меня, его грудь обнажена, шея загорелая и сильная, и когда он обращает свое внимание на Пита, его голос становится более мрачным.

— Пит, он еще не нанес удара, а ты уже впадаешь в панику, — говорит он ему.

— Потому что мне одному осталось исправлять положение, когда ты потерпел неудачу, — Пит поглаживает рукой свой черный галстук. — Этот сезон может стать очень опасным. Чувак, мы хотим, чтобы ты был сильным и подготовленным. Мы должны отправиться в аэропорт через полчаса, замечательно, но я предупреждаю тебя, что в Фениксе может быть не так спокойно, как мы ожидали.

— Я буду держать себя в руках. Просто удвой наших разведчиков, — теперь серьезно говорит Ремингтон. Затем он делает последний глоток спортивного напитка и отставляет пустую бутылку в сторону.

— Хорошо, позволь мне позвонить еще... — я смотрю, как Пит направляется на кухню, набирая что-то на телефоне.

Теперь голос Ремингтона становится глубже, когда он направляет свое пристальное внимание на меня.

— Ты заспалась, — бормочет он, удерживая мое лицо и улыбаясь мне сверху вниз. — Ты истощена прошлой ночью?

Его голос источает одновременно секс и нежность. Я киваю, чувствуя, как внутри разливается тепло.

— Я слышала, в этом виноваты секс-боги, — поддразниваю я.

Он мягко смеется, поглаживая пальцем мои губы.

— Верно. Ты готова идти?

Я кусаю его за палец и, улыбаясь, киваю.

— Мне не хватало тебя в постели этим утром, — шепчу я.

— Боже, мне тоже. Я должен быть первым, кого видят эти чудесные глаза каждое утро.

Он прижимает меня к себе и прячет лицо в моих волосах, и все напряжение от услышанного слова «Скорпион» и тошнота покидают меня, когда я чувствую его запах. Я утыкаюсь носом в его грудь и вдыхаю его, как он вдыхает меня, и теряется комната, теряется мир, в этот момент ничего не имеет значения. Ничего не имеет значения, кроме него, его рук вокруг меня и моих рук вокруг него. Думаю, часть его до сих пор не может поверить, что я в его руках снова, потому что он так сильно меня сжимает, что я с трудом могу дышать, но мне и не нужно дышать. На меня так влияет его запах, ощущение его сильных рук вокруг меня, что когда еще два месяца назад я тупо отказалась от него, я с трудом могла это осознать.

— Я люблю тебя, — шепчу я, и когда он не отвечает, открываю глаза и вздрагиваю, когда вижу, как его ожесточенный взгляд изучает меня. Он снова проводит пальцем по моей нижней губе и затем сильно прижимает к своей груди, словно я драгоценность. Он опускает голову и его губы возле моего уха:

— Теперь ты моя.

Глава 3

Полёт в Аризону

Частный самолет является самой крупной игрушкой Ремингтона.

Команда всегда занимает места в первой секции в передней части самолета, в то время как мне с Ремингтоном нравятся места позади, рядом с огромным баром с деревянными панелями и телевизором с плоским экраном, хоть мы и редко этим пользуемся.

Сегодня, когда мы садимся, в воздухе витает волнение. Сезон официально открыт, и ощутив вкус боя Ремингтона, команда собрана физически и морально. Пит и Райли даже стукнулись кулаками с пилотами, как только мы выскочили из «Эскалейда».

— Все становится намного лучше, когда ты здесь, — говорит мне Диана, усаживаясь в роскошное «лучше-первого-класса» сиденье. — Я так рада видеть вас двоих снова вместе.

— Я должен сказать, — тренер Люп забирается внутрь, и, если честно, то после того, как этот мужчина целую неделю был постоянно раздражительным, почти странно видеть эту улыбку на его лице, — ты мотивируешь нашего парня больше, чем все, что я видел. Я не только рад тому, что ты вернулась, но и тайно молился за это, а я, черт побери, атеист.