Валентина Шигина - Останься со мной навсегда Страница 5

— Кто-то думает, так же как и ты, кто-то считает, что это одно и то же. Но я именно Милана, — отпивала я из большой чашки, уже успевший остыть, зеленый чай.

— И откуда такое прекрасное имя? — улыбнулся он, излучая свое обаяние. Сказать или нет, что на меня не действуют подобные штучки?

— У меня итальянские корни. Назвали меня в честь бабушки, потому что я очень на нее похожа. — Мама всегда говорила, что я это бабушка в молодости. А та отвечала маме, смеясь 'Знаешь, Елена, это ты похоже на меня как две капли воды, а Милана так же похожа на тебя'

— Ну, твою бабушку я не видел, а вот на маму очень. Кстати она дома?

Вот же ты козел Стас, зачем ты наступаешь на больную мозоль. Я, конечно, понимаю, что тебе ничего неизвестно, но не надо было про семью.

— Нет, ее нет. Она погибла, — поставила я с громким стуком чашку и сама же вздрогнула от стука. Блондин внимательно на меня смотрел и, заметив, как я вздрогнула, немного замявшись, сказал.

— Прости, Мила, я не знал.

Я только кивнула, и дальнейшее время мы провели в тишине. Меня начали опять поглощать болезненные воспоминания. Стас кашлянул, пытаясь привлечь мое внимание.

— Еще кофе будешь? — спросила я очень тихо.

Хорошо, что он отказался, иначе неизвестно, сколько бы я выдержала. Стас ушел, а я поднялась в свою комнату и впервые, за столько лет разрыдалась. Слезы катились по щекам, уступая место друг другу. Я вспомнила смерть мамы, его предательства, потерю подруги, как хотела умереть сама, лишь бы ничего не чувствовать. Как закрывала глаза, и мне снились кошмары, как ночами тишину рассекал пол истеричный крик, пропитанный болью.

Потом я перестала спать вообще, сидя по несколько дней смотря в одну точку. Как боялся за меня отец, считая, что я схожу с ума. Ему было страшно вызывать врача. Маша и Максим, которому было тоже плохо, держался изо всех сил, по очереди около меня дежурили, держали за руки, наверно пытались передать часть своего тепла. Я ужасно похудела, была похоже на живое пособие по анатомии. И как очнулась. Я до сих пор это помню. Я разнесла все свою комнату, я разбила все, что можно было разбить, даже ванную комнату разгромила. Я закричала и все-таки заплакала. Семья облегченно вздохнула, видимо они потеряли надежду вернуть меня к жизни.

С того дня моя жизнь изменилась, я растеряла все чувствительность и заморозила сердце… Я не спала все ночь, все вспоминала и вспоминала, как была счастлива, а потом… боль и одиночество. Как бы было, приди я тогда на полчаса позже, была бы я счастлива? Было бы лучше, если бы я жила в неведении? Наверно, нет. Много людей переживает разные ситуации, и становятся сильнее. И я стала сильнее, только почему я чувствую себя так ничтожно? Неужели может быть еще больнее? Нажав на кнопку пульта, заиграла музыка. Я не могла сидеть в тишине, мне казалось, что она может меня поглотить. Что же мне еще сделать, что бы освободиться?

Ночь уже подходила к своему логическому концу, отдавая бразды правления — утру. Что бы успокоиться, я пошла в душ. Смотря на себя в зеркало, я проговорила.

— Все, хватит плакать! Тебе уже давно пора освободиться.

Через час я уже сидела в такси, немного успокоившись и освежившись — аутотренинг это сила. Машка ждала меня на большой мраморной лестнице чему-то улыбаясь, но увидев меня, уголки ее губ опустились. Подруга всегда хорошо разбиралась в моем настроении.

— Доброе утро, — устало проговорила я.

— Кому доброе, а кому нет. Что случилось? — забеспокоилась подруга.

— Все отлично.

— Когда все отлично с таким лицом не ходят, — с оттенком злости проговорила она.

— Маш, давай не сейчас, а? Мне на лекции пора, — развернулась и пошла, но видимо подруга решила не отступать и, схватив меня за руку, остановила.

— Рассказывай! — приказала она.

— Не чего рассказывать.

— Доброе утро, красавицы! — около нас появился Стас.

— Иди лесом! — зло крикнула на него подруга и повернулась ко мне, рявкнула. — Я жду!

— Мила, тебе плохо? Устало выглядишь, если честно, — сказал блондин серьезно.

— Я тебе сказала, иди… — не договорила она, я перебила.

— Ребят, а идите вы оба. Со мной все нормально, — и повернулась к Машке. — Потом поговорим.

Чувствовала я себя паршиво, две лекции прошли мимо меня. Профессор пытался, что-то меня спросить, но быстро понял тщетность своего поступка. Я все думала, как у Стаса так легко, получается, разрушать мои защитные баррикады, и выводит из шаткого равновесия. На большой перемене я отправилась к брату, хотела забрать ключи. Только совершенно забыла, как я сейчас выгляжу, и что братец сразу обо всем догадается.

Стас стоял и разговаривал со своим одногруппником Сашей Ткачевым. Они обсуждали машины, когда в аудитории послышались восхищенные вздохи, и Стас замолчал на полуслове. В аудиторию зашла Мила, уставшая, но еще более красивая. Короткое изумрудное платье с длинными рукавами и оголявшее одно плечо открывало прекрасный вид на длинные, стройные ножки. Не обращая ни на кого внимание, она подошла с Максиму.

— Слюни подбери. Можешь даже не тратить на нее время, — сказал тихо Саша.

— А я и не трачу, — пропустил он слова про слюни. Стасу было обидно, что такая красавица уже занята. — И я никогда не буду разбивать пару. — Погрустнел парень, видимо что-то вспомнил.

— Какую пару? — прифигел парень. — У тебя совсем крыша поехала?

— Не понял, — взглянул Стас исподлобья. — Мила и Макс не… — его перебил дикий ржач, на который обернулись все кроме брата и сестры. Они ругались. Максим держал Милану за руку, а она пыталась вырваться.

— Стас, они брат и сестра, Малинины — двойняшки.

— Что? — очень удивился Стас. — Как брат и сестра?

— Вот так. Сейчас они не так, похоже, как раньше, но я видел их детские фотки. А в детстве были, как две капли.

И Стас пригляделся. И, правда, похоже. Оба высокие, овал лица одинаковый, у обоих вздернутый нос, разлет бровей одинаковый, форма губ. Да и разница лишь в цвете волос, у парня они светлее. И Барский мысленно отругал себя за подобную невнимательность.

— Вот же стерва! — возмущенно сказал Стас.

— А что девочка сказала, что Макс ее парень? — допрашивал Ткачев.

Стас вспомнил слова Макса 'Да, мы живем вместе' и ласковое обращение к ней 'Любимая'. И Милана говорила, что у нее есть брат. Она не соврала, да и он тоже, Милка — его любимая сестра и живут они вместе.

— Слушай, Саш, а почему она ни с кем не встречается? Ведь красавица же, — проигнорировав вопрос, спросил Барский.

— Я точно не знаю, но кажется, был у нее кто-то еще до учебы в универе, — говорил неуверенно Саша. — Потом что-то случилось, я не знаю.