Развод. Не бывшие (СИ) - Адалин Черно Страница 5

— Какая она? — совершенно неожиданно спрашивает Динар.

Его вопрос сотней осколков врезается в душу. Он не знает нашу дочь. Не знает, что она безумно на него похожа. Что, когда злится, точно так же сводит брови к переносице, и иногда даже говорит так, что я угадываю в ней вылитую копию ее родного отца. У меня сжимается сердце от этого вопроса и взгляда, которым Динар смотрит. Сожалеющим, тяжелым. Там отчетливо читается боль, которую я не хочу видеть. Мне гораздо легче было считать, что ребенок ему не нужен. Он ведь не искал, бросил это дело почти сразу.

— Веселая, упрямая, дерзкая, наверное, даже чересчур. Редко слушается и… очень похожа на тебя.

Я едва сдерживаюсь от того, чтобы достать телефон и зайти в галерею, где есть множество фотографий Нади. Там она разная. Улыбается, плачет, заливисто смеется и размазывает кашу по стульчику для кормления. Я вовремя себя останавливаю. Стискиваю зубы, чтобы не болтать лишнего. Зачем пробуждать в Динаре лишний интерес? Я надеялась, что он отбросит идею со встречей с дочкой, но бросив на него мимолетный взгляд, убеждаюсь, что нет. У него загораются глаза.

Мы не очень хотели еще ребенка. Надя у нас получилась спонтанно, неожиданно. Нам было достаточно двоих близнецов, я с замиранием сердца ждала, когда с ними станет чуточку легче, спокойнее, когда они пойдут в школу. Мы до сих пор не знаем, как получилась Надя, но как только я узнала о беременности, решение рожать было принято сразу же, и Динар его поддержал, хоть и тоже не горел желанием.

— Я хочу ее увидеть, Ясмин. Не верю, что ты оставила ее где-то там и приехала одна. И сыновей хочу видеть. За что ты так? Ты забрала у них отца…

— Не смей, — высекаю, резко поднявшись на ноги. — Не смей даже заикаться! У тебя нет на это права!

Развернувшись, резко ухожу. Я была сильной, как и хотел отец, стояла на своем и не болтала лишнего, но эмоции все равно сильнее меня. Они переливаются через край, выплескиваются. Вместо того, чтобы быть холодной и равнодушной и дальше, я сбегаю, потому что больше не могу с ним разговаривать, видеть его.

Я не ловлю такси и миную машину с личным водителем, которого мне предоставил отец. Иду по дороге, утирая слезы тыльной стороной ладони. Динар хочет видеть дочку, а я понятия не имею, как мне быть, потому что не представляю, смогу ли поделить детей. Смогу ли в будущем встречаться с Динаром с улыбкой на лице, без претензий. Сейчас кажется, что никогда.

— Ясмин!

Я резко останавливаюсь. Не хочу поворачиваться, но незваная гостья настигает меня сама. Карина останавливается напротив, вскидывает голову и холодно приказывает:

— Нам нужно поговорить.

Глава 9

— Нам не о чем, — отвечаю настолько холодно, насколько это вообще возможно.

Следом — иду дальше. В таком же темпе, в котором шла до этого. Карина остается позади, но тут же меня настигает. Вышагивает рядом. Терплю ее присутствие несколько минут, затем останавливаюсь и, повернувшись, интересуюсь:

— Провожать меня будешь?

— Мне есть что тебе сказать.

Я морщусь. Она мне неприятна. И как человек, и как женщина. Я бы на ее месте ни за что не стала разговаривать с почти бывшей женой мужчины, с которым встречаюсь, но ее это, похоже, ни капли не смущает.

Заприметив припаркованное у обочины такси, прибавляю шагу и успеваю сесть в салон прежде, чем Карина начнет со мной разговор. Водитель, не задавая лишних вопросов, трогается с места, лишь странно поглядывая на меня в зеркало заднего вида. Я не спешу называть ему адрес, куда ехать, потому что пока что сама толком не знаю, куда мне направиться. В дом отца, хоть там и остались дети, пока ехать не хочется. Надеюсь, няня сумеет с ними справиться, пока меня нет.

Прошу у водителя отвезти меня в один из парков, где раньше гуляла. Он находится неподалеку от квартиры, где у меня когда-то была счастливая семья. Лишь усилием воли я брожу по парку, попивая любимый кофе, которого мне так не хватало за границей. Все же лавандовый раф, как оказалось, делают далеко не везде. За прошедший год здесь ничего не изменилось. Те же памятники, те же кафешки, те же продавцы воздушных гелиевых шаров и прочих безделушек.

И даже Динар, стоящий рядом с озером, на том самом месте, где мы всегда раньше встречались, тоже прежний. Стоит, засунув руки в карманы, неотрывно смотрит на меня. Мы не договаривались здесь встретиться, не уславливались, но я медленно подхожу ближе, а он делает шаг ко мне, но тут же тормозит, словно…

Словно вспомнив, что где-то там его ждет другая.

Интересно, когда изменял с этой другой, тоже думал и останавливался, вспоминая обо мне? Или считал, что я настолько наивна и глупа, что не пойму? Я бы, может быть, и правда не поняла, да только мне рассказали. Поставили в известность наверняка с какой-то определенной целью. И поговорить Карина со мной жаждала не просто так. Вдруг переживает, что я буду возвращать свое?

В какой-то момент даже хочется. Сорваться, поддаться искушению, а затем все ей рассказать, только вот удовольствия мне это не принесет, а она, я уверена, простит. Такие женщины прощают. Я плохо ее знаю, но даже этих крох достаточно, чтобы сделать выводы. Она забудет о собственной гордости, лишь бы мужчина был рядом.

— Я хочу видеть детей, Ясмин. И я не хочу развод.

Я пришла сюда, чтобы побыть одной. Не знаю, почему именно сюда. Почему в то место, где мы часто проводили время вместе. Может быть, мне не хватало ностальгии, и я пришла за ней? А Динар? Как догадался, что я буду тут?

— Следишь за мной?

— Часто здесь бываю.

— Один?

Вопрос срывается с губ раньше, чем я понимаю, что спрашиваю. Поджав губы, отворачиваюсь к озеру. Серьезно? Господи, я спросила, приходит ли он один? Какая, к черту, разница, один или с толпой фанаток?

— Мысленно — с тобой.

Неожиданно хочется отвесить ему пощечин. Одну, вторую, и бить до тех пор, пока не получу удовольствие, только вот… сомневаюсь, что оно меня посетит.

— Ты не ответила.