Миллиардер и я. Развод и девичья фамилия - Ирина Тигиева Страница 5

— Этого ещё не хватало!

— У тебя орнитофобия? — покосилась я на него.

— Нет! — фыркнул Константинидис. — Просто считаю, что павлинам здесь не место.

— Ну, так скажи об этом уполномоченному представителю, — кивнула на идущего чуть впереди Рави. — Может, и выгонят пернатых в угоду тебе!

Константинидис, не раздумывая, принял вызов.

— Эти павлины, — тотчас обратился он к Рави. — Не хочу, чтобы…

— …они улетели, пока мы их не сфотографировали! — поспешно вмешалась я, ущипнув его за плечо. — Они всегда здесь или…

— Да, мэм, — с улыбкой заверил Рави. — Гости нашего отеля очень их любят. Особенно когда они распускают хвосты. Но такое бывает редко — павлин танцует только при виде самки или перед дождём.

— Как здорово, и синоптики не нужны! — восхитилась я, игнорируя насмешливый взгляд супруга.

— Зачем вмешалась? Думаешь, я бы не настоял на том, чтобы их здесь не было?

— Ничуть не сомневаюсь в твоём упрямстве, но мне они нравятся, — отрезала я.

— Добро пожаловать в ваш новый дом на солнечной Шри-Ланке, — пропел Рави, снова складывая ладони вместе. — Ваш багаж сейчас принесут. Завтрак можете заказать сюда или воспользоваться одним из наших ресторанов. Когда будете готовы, позвоните на стойку администрации, к вам пришлют девушку, которая покажет всю территорию отеля.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Рави расплылся в улыбке. Константинидис сунул ему купюру, и улыбка стала ещё искреннее.

— Уверен, ваш медовый месяц на Шри-Ланке будет незабываемым! — приложив сложенные ладони ко лбу, он поклонился.

— Почему-то и мне так кажется, — покачал головой Константинидис, провожая его взглядом. — Идём, «красавица-жена»!

— Хочешь, сначала проверю, не затаился ли в спальне павлин? — огрызнулась я и вошла в наш «люкс».

Изящные кресла и резные столики, напольные вазы и обилие ярких тропических цветов… И не заметила, что улыбаюсь, оглядываясь вокруг.

— Нравится? — самодовольно поинтересовался наблюдавший за мной Константинидис.

— Неплохо. Но нечего смотреть на меня с таким напыщенным видом! Место ведь выбирала Эвелина — ей и нужно сказать «спасибо».

— Во-первых, не Эвелина, а туроператор — она просто сказала, что хочет на Шри-Ланку. Во-вторых, оплатил это я. Ну а в-третьих, её здесь нет, так что всё твоё восхищение достаётся мне!

— На здоровье! — хмыкнула я и, вспомнив, как супруг дал Рави чаевые, опередила его ответную шпильку. — Мне нужно поменять деньги! Может, на стойке посоветуют, где это лучше сделать?

— Кли-и-и-ио, — протянул Константинидис. — Уже ведь об этом говорили. Я понял, что ты не хочешь моих денег, но не настолько же, чтобы по отдельности платить за кофе! Сколько тебе нужно?

Он с готовностью вытащил бумажник.

— Нисколько, — почему-то я почувствовала себя задетой. — У меня ещё остался «гонорар» за то, что переправила тебя с Крита на Санторини — считай, уже кинул на карманные расходы. Здесь всё посмотрела, гляну на второй этаж! — и начала торопливо подниматься по ступенькам.

— Почему сразу «кинул»? Я не имел в виду… Клио!

Но я уже взлетела наверх и оказалась в… спальне. И какой! Нежно-розовые орхидеи в вазах, ковёр из приятно пахнущих лепестков на полу, а в довершение всего — ложе больше, чем весь дом кирье Йоргоса.

— Какая огромная кровать! — восхитился подоспевший Константинидис.

— И целиком моя! — в тон ему отозвалась я.

— Не боишься на такой потеряться?

— Куплю плюшевую обезьянку, и страха — как не бывало, — не смутилась я.

Супруг покачал головой и вздохнул, как будто сдаваясь. Подошёл к окну с завораживающим видом на лагуну и вдруг заявил:

— На самом деле это — противоестественно!

— Что именно? Быть «первой встречной», которую затащили под венец?

Константинидис раздражённо фыркнул.

— Долго ещё будешь мне об этом напоминать? Пусть я предложил, но ты согласилась. Хотя теперь совершенно не понимаю почему! Если даже не… — он снова посмотрел на кровать и дёрнул рукой.

— Потому что для этого, — тоже глянула на кровать, едва сдерживая улыбку, — мне было обязательно выходить замуж?

— Нет, не в этом дело… — благоверный замялся, но, видимо, решил расставить все точки над «и»:

— Я подумал, ты в меня влюбилась! Потому и злилась и продолжаешь злиться, когда заговариваю о деньгах…

Я расхохоталась, чуть не выронив солнечные очки. Константинидис как будто обиделся.

— А что такого? У меня отталкивающая внешность? Или…

— …скверный характер, ты чавкаешь во время еды и сморкаешься в грязные носки? — повторила я некогда сказанную им фразу. — Ну, хорошо, а сам-то был влюблён, предлагая, нет, вынуждая меня стать твоей невестой?

— Мне это и не нужно, — открестился супруг. — Мои мотивы и так понятны: я тебе сразу всё объяснил и ничего не обещал!

— Что ж, тогда понятно, — с серьёзным видом кивнула я. — Ты пустил мою жизнь под откос, потому что хотел отомстить обманувшей тебя подстилке и всему вашему окружению. Отпугнул парня, который мне по-настоящему нравился. Конечно, единственное, что я могла сделать в такой ситуации — влюбиться в тебя! Господи, и мужчины ещё насмехаются над женской логикой! — закатив глаза, бросила на пуфик рюкзачок, поставила на стол недопитый кокос и направилась к двери. — Я — вниз, хочу есть.

— Могли бы заказать сюда, — проворчал мне вслед Константинидис.

— Будь мы настоящими новобрачными, наверняка бы так и сделали, — согласилась я. — А так, интересно посмотреть на другие физиономии, кроме твоей, — и шагнула за порог.

[1] Саронг — традиционная мужская и женская одежда ряда народов Юго-Восточной Азии и Океании: полоса цветной хлопчатобумажной ткани, которая обёртывается вокруг пояса и прикрывает нижнюю часть тела до щиколоток, наподобие длинной юбки.

Глава 4

Выйдя из нашей «президентской» виллы, я столкнулась с носильщиками, доставившими наш багаж. Увидев меня, они остановились и заулыбались, но я лишь махнула в сторону виллы.

— Мистер Константинидис внутри, можете передать всё ему. Спасибо! — и лёгким шагом направилась к строению со стойкой регистрации.

Узнаю, где можно позавтракать, поменять деньги и заказать экскурсии — в Калутаре их немало. А Константинидис пусть разбирается с чемоданами — тем более что бóльшую их часть я брать не хотела. На Санторини мы встретились с кирье Йоргосом — он передал мои вещи и ещё раз пожелал мне и моему сизигосу долгой и счастливой супружеской жизни. А когда вернулись в новое обиталище Константинидиса, нас ждал целый отряд мускулистых парней, транспортировавших вещи супруга и мои из особняка Константинидиса-старшего сюда. Множество коробок, содержимое которых быстро перекочевало в тумбочки и шкафы новой резиденции моего благоверного, и несколько чемоданов, уже готовых к погрузке в джет. Заглянув в чемоданы, я ахнула — в них было то, что висело на вешалках во дворе особняка. Попыталась было возмутиться