Ирина Надеждина - Смотри на вещи проще Страница 50

– Спасибо, утешил, – в голосе Вики снова послышалась ирония.

– Вика, будем изводить друг друга или всё же… – он осекся.

– Что, всё же?

– Я никуда не исчезну и ты будешь только моей. Притом, кем захочешь. Я пришел к тебе, чтобы сказать это.

Вика молчала. Дмитрий осторожно обнял её и прижал к себе. На груди он ощутил её прерывистое горячее дыхание. Она молчала несколько минут, потом тихо сказала:

– Хан, я уже думала, что никогда не дождусь этого. Поцелуй меня…

Дмитрий склонился и поцеловал Вику. Ему казалось, что целая вечность прошла с того момента, как он вошел в эту комнату, и никогда, ни одно признание не давалось ему с таким трудом, как сделанное минуту назад. Ещё он знал, что в его жизни не было ничего такого необходимого, как это признание.

Легко, как пушинку, Дмитрий поднял Вику на руки и понес в свою комнату. Она не сопротивлялась, ничего не говорила, только слегка дрожало её дыхание.

Глава 49

– Отпусти меня, – прошептала Вика, когда они вошли в комнату Дмитрия.

Они стояли друг напротив друга. Комнату заливал слабый золотистый свет торшера. В этом свете волосы Вики отливали темным золотом. Дмитрий осторожно спустил бретельки с её плеч и сорочка с чуть слышным шорохом соскользнула к ногам. Вика переступила через белый шелк. Кончиками пальцев Дмитрий коснулся её щеки, провел по шее, спустился к ключице…

– Скажи, что хочешь меня, – его голос стал чуть хрипловатым.

– Люби меня, Дима, – Вика прижалась к его груди, вслушиваясь в частые удары сердца. – Люби так, как никогда и никого не любил…

…Вика проснулась и испугано оглянулась. В комнате уже было светло. Дмитрий лежал рядом и с нежностью смотрел на неё. Её сорочка лежала на кресле.

– Дима, который час? – Вика приподнялась на локте, пытаясь увидеть часы.

– Без четверти семь, – Дмитрий взглянул на часы на руке. – Ты что, спешишь?

– Димка, ты с ума сошел! Что теперь будет? – в голосе Вики послышался неподдельный ужас.

– А что, собственно, будет? Можешь не волноваться, мама не просыпалась. Насколько я знаю, она редко просыпается раньше восьми. Спешить ей некуда. В котором часу ты встаешь?

– В половине восьмого.

– Значит, у нас ещё больше получаса, – он привлек Вику и поцеловал.

– Постой, а откуда ты знаешь, что мама не просыпалась?

– Ну, допустим, я почти не спал. А ещё я всегда сплю очень чутко. Если бы она проснулась и позвала, я бы услышал.

– Дима! Мила ведь приходит в половине седьмого! Значит, она уже пришла! – Вика старательно высвободилась из его объятий.

– Да плевать на Милу. Пусть она хоть головой в стену колотится, меня это мало интересует.

– Пусть головой колотится. Только ты не забывай, что она всё маме скажет.

– Вика, позволь мне самому с мамой разбираться, – невозмутимо ответил Дмитрий.

– Ты вообще соображаешь, что мы наделали? Как я сейчас из твоей комнаты выйду?

– Спокойно.

– Ну да, в одной ночнушке! – Вика готова была расплакаться.

– Так, не паникуй. Если тебя это так беспокоит, через двадцать минут я принесу тебе халат, тихонько вернешься к себе в комнату и сделаешь вид, что провела там всю ночь. Устроит?

– Устроит.

– А теперь, вместо того, чтобы с самого утра адреналин гонять, поцелуй меня, – Дмитрий снова обнял Вику.

Целовались они долго. Дмитрий путался пальцами в шелковистых волосах Вики.

– Отпусти, – прошептала Вика, с трудом переводя дыхание.

– Знаешь, о чем я мечтаю? – он улыбнулся и поцеловал её в висок. – Чтобы ни ты, ни я никуда не торопились.

– Кажется, я тоже буду об этом мечтать. А теперь дай мне рубашку и принеси халат, как обещал, – она села и отбросила назад прядь волос.

– Сейчас, – Дмитрий взглянул на часы и нехотя поднялся. Одеваясь, он попросил. – Вика, ты можешь не заплетать волосы, пока я не уйду?

– Вообще-то могу. А что?

– Они у тебя такие красивые. Просто удивительные.

– Дима, отстань, – Вика смущенно рассмеялась.

– Наверное, у Бернса о таких волосах: «Был мягок шелк её волос и завивался, точно хмель».

– Кто такой Бернс? Артист? Что-то фамилия знакомая…

– Поэт. Старый английский поэт. Ты стихи любишь? – он внутренне напрягся, ожидая подвоха или презрительной реплики.

– Ну, как тебе сказать? Смотря какие. Только не дворовую поэзию.

– К дворовой поэзии Бернса отнести трудно. Если хочешь, возьми почитай. У матушки, кажется, Бернс есть. Может быть, тебе понравится.

– Здорово! – Вика совсем по-детски обрадовалась. – А можно?

– Можно. То стихотворение, о котором я говорю, называется «Ночлег в пути».

Дмитрий прошел в комнату Вики и взял халат. Он уже собирался выйти, когда на пороге появилась Мила. Она смотрела на Дмитрия так, будто перед ней было нечто невиданное. Даже глаза у неё округлились и рот приоткрылся. Так Мила стала похожа на детского пупса пенсионного возраста.

– Мила, а что вы на меня так таращитесь? – невозмутимо поинтересовался Дмитрий.

– А-а-а… А вы здесь… что… А что это у в-вас? И где… эта? – промямлила Мила, по всей видимости, временно забывшая большую часть словаря и алфавита.

– Я здесь старший сын Веры Федоровны, вашей хозяйки, если вы забыли, а не Билл Клинтон. И в руках у меня не платье Моники Левински, а всего лишь халат.

– А где…?

– Вы о Виктории спрашиваете? – всё так же невозмутимо поинтересовался он.

– Д-да…

– Сейчас придет. Она вам срочно нужна?

– Н-нет. Я так просто… посмотреть…

– Вот и чудесно.

Дмитрий вышел из комнаты и услышал у себя за спиной шипенье Милы: «Вот ведь кобелина! Что старшенький, что младшенький… оба только за бабами и волочатся…». Дмитрий остановился, повернулся, и, лучезарно улыбаясь, спросил:

– Мила, это вы о ком?

– Я? Я ничего… – Мила занервничала. – Вам послышалось.

– Наверное. Должно быть, мало спал. В следующий раз шипите потише, – всё так же улыбаясь, посоветовал Дмитрий и пошел в свою комнату.

– Дима, моя благодарность не знает предела! – Вика поднялась с постели и хотела взять халат.

– Даже так? – Дмитрий улыбнулся и отвел руку, в которой держал халат. – Не ощущаю.

– Чего? – не поняла она.

– Благодарности. Хотя бы поцеловать.

– Лучше покусать. Ты, Димочка, не буди во мне зверя, – ласково проворковала Вика.

– Я, радость моя, хомячков не боюсь. Даже, если они кусаются. Тем более, ты меня уже укусила. Если ты не обратила внимания, взгляни, – он улыбнулся и расстегнул рубашку. Почти у плеча остался довольно четкий след от укуса. – Знаешь, в таких порывах есть что-то пикантное.

– Это что, я? – Вика смутилась.

– Нет, Мила, – Дмитрий снисходительно улыбнулся. – Я так думаю, что это было вместо звукового сопровождения.