Кровь Моего Монстра - Рина Кент Страница 50

— Ты… — он встает и снова падает под всеобщим молчаливым вниманием.

— Я прошу прощения от имени моего брата, — продолжает Кирилл своим безмятежным тоном. — Он еще слишком молод и пока не понимает ценности семьи.

— Это ты уехал в Россию! — обвиняет Константин.

— По приказу отца. Как я уже сказал, семья.

— Роман действительно упоминал, что отправил Кирилла в Россию для дальнейшего его обучения, — говорит Игорь.

Выражение лица Кирилла остается нейтральным, несмотря на то, что он знает, что это не так.

Я не удивлена, что его отец лгал своим друзьям. Он не был похож на человека, который хотел бы афишировать, что его авторитет оспаривается. Поэтому вполне правдоподобно, что он заставил их думать, что эпизод с Россией был частью его плана.

Ведь, судя по завещанию и тем деликатным материалам, которые он оставил Кириллу, он всегда считал его своим единственным наследником.

Сергей кладет руку на стол, и все внимание переключается на него. Больше никто не обменивается словами, и в комнате повисает тяжелая тишина.

— Я разочарован твоим проступком, Константин, — произносит он медленным, размеренным тоном.

Когда младший из братьев Морозовых начинает говорить, Сергей поднимает руку, фактически затыкая ему рот.

— Тем не менее, мы обещали провести голосование, и мы его проведем. Кто за то, чтобы Кирилл присоединился к нашему столу, поднимите руку.

Первым это делает Игорь, затем Владимир, Адриан и женщина.

И, наконец, сам Сергей.

Когда он поднимает руку, Михаил тоже поднимает, хотя и неохотно.

Лицо Константина становится красным, как и у его матери. Он может только смотреть, как Кирилл рушит его тщательно выстроенные планы, на которые он, вероятно, потратил годы.

— Нам даже не придется ждать Дэмиена, — говорит Сергей. — Добро пожаловать на борт, Кирилл. Константин, я ожидаю, что ты будешь поддерживать своего брата в дальнейшем. Ты можешь идти в отпуск.

— Но...

— Сейчас. — В голосе Сергея звучит непреклонность, и младшему Морозову ничего не остается, как следовать ему.

Как только за ним закрывается дверь, Кирилл занимает место брата.

— Я прошу прощения за его поведение. Ему еще предстоит пройти долгий путь.

— Действительно, — говорит Владимир. — Я верю, что ты будешь держать его в узде, как обещал.

Кирилл кивает.

— Даю слово.

Понятно.

Кусочки головоломки начинают вставать на свои места.

У Кирилла уже был план А и план Б. Первый — похищение матери и обращение к чувству верности и семьи Сергея.

Но если это каким-то образом пойдет не так, у него уже был готов план Б. Владимир и, скорее всего, Адриан и Игорь. Должно быть, он заключил несколько сделок под столом, чтобы они проголосовали за него, а не за его брата.

Я смотрю на его спину со своей позиции позади него.

Этот человек... находится на другом уровне.

И я искренне рада, что нахожусь на его стороне. Я бы не выжила, будь я его врагом.

Я начинаю верить, что он действительно имел в виду то, что сказал. Это не просто амбиции.

Кирилл хочет получить весь мир, не заботясь о том, кого ему придется растоптать на своем пути.

Я внимательно слежу за собранием. Кирилл рассказывает им, как он будет улучшать наследие своего отца, и даже дает слово, какой процент прибыли они могут ожидать от него в следующем году.

Сто процентов. Ни хрена себе.

К концу встречи все смотрят на него по-новому. Он обладает благочестивым присутствием, которое требует внимания и усталости.

Некоторые опасаются — Михаил, Владимир, Рая. Другие оценивают — Сергей и Игорь.

Единственный, кто сохраняет нейтралитет на протяжении всей встречи — Адриан.

На лице Кирилла нет ощущения победы, когда мы выходим из столовой и направляемся к входной двери.

Нет ощущения успеха или праздника.

Он с самого начала знал, что победит. Его уровень стратегического мышления — не от мира сего.

Когда мы уже собираемся сесть в ожидающую нас машину, к нам подходит высокий мускулистый мужчина.

Его рубашка едва застегнута, а волосы выглядят так, будто он только что встал с постели. Но, несмотря на весь его растрепанный вид, в нем нет ничего особенного.

В его серо-зеленом взгляде таится зловещая грань. Такой взгляд я видела на лицах солдат, которые пошли в армию из-за жажды крови.

Когда он оказывается на расстоянии вытянутой руки, я проскальзываю перед Кириллом, прижимаю руку к его груди и говорю своим самым глубоким, самым мужским тоном:

— Отойди.

Смертоносное выражение лица мужчины падает на мою руку.

— Ну что, разве ты не крутой маленький засранец?

Он начинает с легкостью выкручивать мне руку, но я выскальзываю и успеваю схватить его руку, а затем выкрутить ее ему на спину.

Но прежде чем я успеваю прижать его, он разворачивается и бьет меня по лицу, посылая меня в полет к колонне.

Дыхание выбивается из моих легких, и я несколько раз кашляю, чувствуя, как синяк вдвое увеличивается в размерах на моем лице.

На самом деле, я не чувствую своего лица. И почему земля такая туманная?

— Как я и говорил. — Я слышу, как новоприбывший говорит Кириллу. — Это из-за тебя меня так рано разбудили? Ты не кажешься мне таким уж особенным. Ты уверен, что не должны быть бухгалтером...

Последнее, что я вижу, это кулак Кирилла, соприкасающийся с лицом мужчины, прежде чем мой мир становится черным.

Глава 20

Саша

Острая боль начинается в задней части моего черепа, а затем распространяется по всему позвоночнику. Однако эта боль меркнет по сравнению с тем, что происходит передо мной.

Я нахожусь в огромном белом поле, застыв на месте, а сильный снег падает на мое пальто и волосы.

Когда я смотрю вниз, Майк смотрит на меня с кровавыми слезами на глазах. Вид у него жуткий на фоне остального белого окружения.

Я пытаюсь дотянуться до его маленького лица и стереть кровь, но не могу пошевелиться.

Его маленькие ручки хватаются за мое пальто, и он шепчет пугающим тоном:

— Спаси меня, Саша.

Я резко просыпаюсь, тяжело дышу, пот покрывает мою кожу.

— Мишка... — бормочу я, а затем судорожно изучаю окружающую обстановку. Нет никаких признаков того, что мой младший двоюродный брат волшебным образом появится и подарит мне свою липкую улыбку, от которой все становится лучше.

Вместо этого я оказываюсь в знакомой минималистичной спальне. Я смотрю вниз и вижу, что вместо белой рубашки и пиджака на мне свободная футболка.

— Ты не похожа на себя, Саша.

Я медленно сажусь у изголовья кровати, и меня встречает Кирилл в своем строгом черном костюме. Единственное отличие от прежнего — он сбросил пиджак и закатал рукава рубашки до локтей, обнажив поразительные татуировки, вихрем расходящиеся по сильным предплечьям и