Джудит Крэнц - По высшему классу Страница 51

Билли уехала из дома на Черинг-Кросс-роуд, оставив Джози Спилберг и Берго О'Салливана следить за поддержанием чистоты и порядка. Раз в неделю приходили уборщицы и садовники, которые убирали в комнатах и ухаживали за садом, но Билли, похоже, навсегда оставила Калифорнию, поскольку не появлялась здесь с тех пор, как год назад отправилась вместе с Джиджи провести остаток лета в Ист-Хэмптоне, к Джессике Торп Страусе.

А он, Джош Хиллман, пойдет сейчас домой, чтобы переодеться для очередного званого обеда у Сьюзен Арви, поскольку она считала его самым привлекательным свободным мужчиной во всем Голливуде. Он никому бы не пожелал такой безрадостной, никчемной, жалкой судьбы.

— Просто не могу поверить, что День труда уже на носу, — мягко произнесла Джессика. Ее грустные лавандовые глаза были широко открыты, очаровательные губки надуты самым обворожительным образом. Кончалась последняя неделя августа. Джессика подняла от книги голову в обрамлении облака волос, по-прежнему сохранявших воздушность, как на картинах прерафаэлитов. Они с Билли читали, сидя на крыльце под навесом. Все два месяца, пока Билли и Джиджи гостили у нее — а приехали они сразу после похорон Вэлентайн, — Джессика избегала задавать Билли вопросы относительно ее будущего, но лето подходило к концу и надо было что-то решать.

Джессика была на три года старше Билли и наблюдала важнейшие этапы становления ее личности, но никогда за шестнадцать лет их знакомства Билли не отгораживалась от нее такой непроницаемой стеной грусти, превращаясь в холодную статую и отчасти оживая лишь за греблей и теннисом, которыми занималась с Джиджи и детьми Джессики. Казалось, Билли приехала не в Ист-Хэмптон, а в спортивный лагерь, поскольку искала здесь лишь веселую компанию и молодой задор. Она как могла старалась не оставаться с Джессикой наедине.

«Как будто я задавала ей какие-то вопросы, — думала Джессика, — как будто я надоедала ей советами! Будто я не знаю, что есть вещи, о которых не принято говорить вслух, и мне неизвестно, что я ничем не могу ей помочь!»

Но после Дня труда семье Страусе пора было собираться в дорогу и возвращаться в Нью-Йорк, на Манхэттен, поскольку в сентябре младшим членам семейства предстояло разъехаться по своим школам, а до этого надо было купить кое-какие вещи и сделать массу других необходимых приготовлений.

— День труда?.. О, Джесси, только не это… Неужели лето кончается? Никогда я не любила этот праздник, а в этом году… — медленно произнесла Билли, с неохотой откладывая книгу. — Не припомню, чтобы меня так раздражало приближение какого бы то ни было праздника.

— Гм, — неопределенно промычала Джессика. Она не хотела перебивать Билли сейчас, когда, казалось, та наконец готова обсуждать вещи, которые просто необходимо обсудить.

— Джесси, — продолжала Билли, садясь прямо и кладя книгу на крыльцо. — Я все лето злоупотребляла твоим гостеприимством. Только не говори, будто это не так, и прочие сладкие слова: ведь мы обе знаем, что я только и делала, что пыталась прийти в себя. Я страшно устала от детей, поэтому, полагаю, нам с тобой следует поговорить.

—Гм.

Билли едва заметно улыбнулась.

— Можешь хоть весь день повторять свое «гм», мне все равно, так что не утруждай себя, а действительно лучше побереги силы для магазинов — ведь ты собираешься покупать обувь близнецам. Кстати, они сообщили мне, что намерены всю зиму проходить в кроссовках. О, я знаю все их секреты, в частности, что Дэвид-младший по уши влюблен в Джиджи, но, поскольку они одного возраста, он с тем же успехом мог бы влюбиться в Жанну Моро. Только я обещала ничего тебе не говорить, так что уж сделай вид, будто ничего не знаешь. Хорошо?

— Гм-м-м.

— Но он такой симпатяга, что она позволяет ему заниматься с нею любовью.

— Что?

— Я знала, что смогу вывести тебя из равновесия. — Билли рассмеялась, глядя на то, как Джессика переменилась в лице. Но, услышав смех, Джессика успокоилась. Если Билли может подшучивать над ней, значит, все не так плохо. — Итак, что я думаю по поводу моей дальнейшей жизни? Кажется, именно этот вопрос ты задаешь себе.

— Да, не без этого, — осторожно произнесла Джессика, стараясь вызвать Билли на разговор.

— Вот, послушай это, — сказала Билли. — «Нужно продолжать жить, даже если очень тяжело и положение кажется безвыходным… Есть единственный выход — всегда и во всем идти до конца, невзирая ни на что». Правда, неплохой совет?

— Для чего? Для плавания по Амазонке?

— Такой совет дали Фрэнсису Скотту Фицджеральду, когда у него не ладилось с романом «Ночь нежна». Думаю, он годится для всего, за исключением разве что поедания шоколадного торта. Так что я собираюсь последовать ему и «идти вперед, невзирая ни на что».

— А куда именно?

— Вперед по жизни. Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду именно это. — Билли говорила с таким вызовом, что голос ее зазвучал пронзительно. — Буду притворяться, что я потрясающе богатая, недурна собой, одинокая и вполне еще молодая женщина, которая может купить себе буквально все, что захочет. Обзаведусь домами в престижных районах, буду вращаться в престижном обществе, спать с престижными мужчинами, устраивать престижные приемы и фотографироваться в престижных местах в нужное время года. — Она помолчала, внимательно разглядывая лицо сбитой с толку Джессики, а затем продолжала, уже тише: — Лишь очень немногие будут знать, что жизнь моя не удалась, поскольку отныне я отказываюсь участвовать в собственном провале. То, что думают о тебе окружающие, полностью зависит от того, что ты думаешь о себе, поэтому я не признаю теперь ничего, в чем не было бы вкуса, запаха, ощущения триумфа.

— Боже мой! — пробормотала Джесси.

— Ну, что ты об этом думаешь? — В вопросе Билли слышались смущение, дерзость и испуг.

— Зачем тебе мое мнение? Столь блистательной особе оно ни к чему.

— Правда, Джессика, я хочу воплотить в жизнь этот план, потому что не могу придумать ничего другого, что не ущемляло бы кого-либо, кроме меня. Понимаю, что подобное решение не открывает дорогу в рай…

— На самом деле оно включает только три из семи смертных грехов, — задумчиво вымолвила Джессика. — Похоть, жадность и гордыню.

— А какие остальные?

— Зависть, обжорство, праздность и гнев. Это согласно Фоме Аквинскому, хотя и не знаю, кто надоумил его… Но если посмотреть с этой точки зрения, то ты находишься чуть ближе к раю, чем к аду.

— Я бы не стала переживать, даже если бы речь шла о шести из семи смертных грехов. Единственное, на что я, пожалуй, не способна, — это на обжорство. Я просто хочу освободиться от наваждения, которое постоянно преследует меня, но светская жизнь — это все, что я в состоянии придумать. Понимаю, что должна была бы посвятить свою жизнь совершенствованию человечества, но не могу обманывать себя: долго на этом поприще я не протяну… Я позволила Джошу управлять моими деньгами по своему усмотрению, так что он будет делать это за меня. Он хорошо разбирается, как направить деньги туда, где они нужнее всего.

— А что будет с Джиджи?

— Мы уже с ней немного потолковали. Она на самом деле не очень-то хочет поступать в колледж, и я не могу ее за это винить. Я и сама никогда там не училась, поэтому не мне ее заставлять. Она так хочет поскорее стать самостоятельной, вот и подыскала себе простенькую работу в самой модной фирме по обслуживанию банкетов во всем Нью-Йорке. Называется «Путешествие в изобилие». Ее нам порекомендовала Кора Мидлтон. Конечно, мне было бы спокойнее, если бы я могла держать девочку возле себя, но разве я могу ей возразить, особенно если учесть способности Джиджи?

— Но где она будет жить?

— Я сняла для нее квартиру в доме с самой лучшей охраной, какую только могла найти. Вместе с ней будет жить девушка по имени Саша Невски. Это взрослая и очень ответственная девица двадцати двух лет, к тому же ее мать была дружна с матерью Джиджи. Я обо всем договорилась с миссис Невски по телефону… Она была очень довольна, потому что Саша жила в квартире без лифта в сомнительном районе. Теперь же девушки будут жить в двух шагах от тебя, и я хоть буду спокойна, зная, что Джиджи в любой момент может обратиться к тебе за советом. А во время отпуска она сможет приезжать ко мне, или я буду наведываться в Нью-Йорк.

— Наведываться — откуда? Почему бы тебе не начать свою светскую жизнь прямо на Манхэттене? — спросила Джессика, впервые за все время разговора по-настоящему встревожившись.

— Хочу немного пожить за пределами Штатов, — тихо сказала Билли.

— О, Билли, пожалуйста, не уезжай! — взмолилась Джессика. — Зачем тебе покидать Нью-Йорк?

— Бог с тобой, успокойся. Просто я хочу начать все заново, в Нью-Йорке слишком многолюдно. Мне кажется, я по горло сыта этим городом, в нем все все про меня знают. Надеюсь, ты меня понимаешь?

— К сожалению, да.