Белва Плейн - Золотая чаша Страница 52

– Будем надеяться, что дело ограничится удивлением и восхищением.

– Мама, ну зачем ты так говоришь? – Хенни, нахмурившись, встала. – И какие у тебя основания?

– Ты думаешь, я делаю это из вредности. Нет, Хенни, вы совершаете большую ошибку, и я считаю своим долгом высказать свое мнение.

– Какую ошибку? Почему? Мы не первые, кто взял на воспитание ребенка.

– Я говорю не об этом. Что сделано, то сделано и ничего уже не переделаешь. Ты знаешь, о чем я думаю – вам следует согласиться, чтобы Пол заплатил за его обучение в Йеле и позволить Фредди уехать. Ясно, что Лию сейчас вы никуда отослать не сможете.

– Боже мой, зачем ее вообще надо куда-то отсылать?

– Ты же видишь, она без ума от Фредди и может и ему вскружить голову. – Анжелика поджала губы.

– Девочке пятнадцать лет.

– Вот именно. Мне было немногим больше, когда я вышла замуж. А она развита не по летам. Уверена, она знает больше, чем я в ее годы, да и ты тоже. Ты посмотри на нее. На ее походку, ее фигуру.

На ее грудь, хотела сказать мама. Округлость и упругость этой молодой груди не скрывали ни рубашка с оборками, ни свободная блузка. Мама почему-то видела в этом дерзкий вызов, а Хенни до глубины души трогали первые признаки расцветающей женственности, женственности, которая способна принести столько радости и которой так легко причинить боль. Да, Лия обещала стать сексуально притягательной женщиной.

– Хенни, ты никогда ничего не видишь, – в волнении Анжелика крутила свои старинные бриллиантовые кольца, доставшиеся ей от матери, которые она никогда не снимала. – Ты витаешь в облаках. Твоя голова забита борьбой за мир, правами женщин и Бог знает чем еще. Ты не видишь, что происходит у тебя под носом. Дэн тоже, но от него иного и ожидать нечего.

– Но они как брат и сестра. Нехорошо, мама, что тебе в голову приходят такие мысли.

– Понаблюдай, как она на него смотрит.

– Она восхищается им. Это детское обожание. Кстати, не ты ли без конца говорила «какая прелестная пара» про Пола с Мими, когда они были моложе, чем сейчас Фредди.

– Да, правда. Но там было совсем другое. Сразу было ясно, что из этого может выйти, надеюсь, что и выйдет.

– О, наверняка выйдет, если вы с Флоренс постараетесь. Мужчины и женщины, юноши и девушки имеют право на дружбу и не обязательно подталкивать их к чему-то иному. То, что вы сделали с Полом – это унизительно. Сводить их вместе…

– Унизительно? Но это прекрасная партия. Двое молодых людей, которые во всех отношениях подходят друг другу, две чудесные семьи…

Здесь разговор, перешедший было на Пола с Мими, снова вернулся к Фредди с Лией.

– Но существуют и другие причины. Образование, жизненный опыт не приобретешь, сидя дома. Подумай сама, разве можно сравнивать Йель с Городским колледжем. Как вы можете лишать его этого шанса?

– Дэн об этом и слышать не хочет. Это противоречит его принципам, и я с ним в данном случае согласна.

А кроме того я не хочу, чтобы Фредди уезжал.

– Принципы! Ну, конечно, принципы Дэна. Да, они нам хорошо известны.

С минуту Анжелика глядела на дочь. По ее лицу скользнуло на удивление нежное и печальное выражение.

– Что ж, больше я ничего не скажу. Пойду отдохну, а то скоро переодеваться к обеду.

Хенни смотрела вслед удалявшейся прямой спине. В отношениях с родными тебе людьми есть столько удручающего. Они почему-то считают, что могут сказать что угодно, оправдывая это своей любовью. И самое интересное, они действительно любят вас. С благими намерениями они пускают в ход кулак в бархатной перчатке.

– Это ферма, – любил повторять Альфи. – Жизнь здесь простая.

На натертом до блеска полу столовой лежал громадный восточный ковер кремового цвета, цвета увядающих роз – «кирман»,[23] подумал Пол. На массивном буфете стояли две стеклянные лампы работы Тиффани.[24] Их золотистый свет, смешиваясь со светом свечей и лучами заходящего солнца, падал на вышитую скатерть и фарфоровую посуду, разрисованную корнуэльскими курами.

Эмили перехватила устремленный на лампы взгляд Пола.

– «Арт нуво». Нравятся?

– Да, изумительные лампы.

– А мне они не очень нравятся, – добродушно заметил Альфи. – Но Эмили любит все, что украшено изображениями животных, птиц или растений.

– Вам бы понравились творения Антонио Гауди,[25] тетя Эмили. Целые здания, недостроенный собор в Барселоне украшены вырезанными из камня животными, птицами, деревьями. Вот бы вам посмотреть.

– Говорят, ты скоро опять поедешь в Европу, – сказала Эмили.

– Да, лето у меня будет напряженным, – Пол поколебался и, рискуя в очередной раз услышать отказ Хенни и Дэна, добавил, ни к кому в частности не обращаясь: – Я надеялся, что Фредди поедет со мной. Поднабрался бы впечатлений перед началом учебы в Городском колледже.

Ответил Дэн, хотя Пол и не смотрел на него:

– Хенни и я уже сказали «нет», Пол, хотя, конечно же, мы тебе благодарны. Это великодушное предложение.

– Очень великодушное, – подтвердила Анжелика, бросив на Дэна холодный взгляд. – Редкое предложение.

– Фредди – мой брат, – спокойно сказал Пол. Дурацкая гордость Дэна! Но для него это еще и дело принципа – путешествие первым классом на «Лузитании» представляется ему недопустимой роскошью. И «принципы» эти дурацкие: как будто аскетизм сам по себе является добродетелью. В этом отношении Пол совершенно не понимал Дэна, да и Хенни тоже. В мире столько прекрасного. Конечно, было бы чудесно, если бы все имели возможность наслаждаться красотой; воистину это было бы царство Божие на земле. Но пока оно не наступило, зачем отказываться от шанса, который, по счастью, выпал тебе.

– Едешь по делам? – прервал его размышления Альфи, накладывая себе вторую порцию тушеного картофеля.

Ему бы следовало последить за своим весом, подумал Пол, взглянув на собственный плоский живот. Он положил вилку и отодвинул тарелку, не съев и половины того, что на ней было.

– Да, папа дал мне несколько поручений. Ему надоело вести дела за границей, и он хочет препоручить их мне. Надеюсь оправдать его доверие.

– Куда ты едешь на этот раз? – заинтересовался Альфи.

– Сначала в Лондон, потом ненадолго в Париж, а потом в Германию. Я жду не дождусь этой поездки. – Пол был полон нетерпения, возбуждения и каких-то неясных предчувствий. – У меня такое ощущение, что вот-вот произойдет взрыв. Возможно, это будет моя последняя поездка в Европу. Возможно, что в самом недалеком будущем никому не удастся так просто туда поехать.

– Почему ты так считаешь? – спросил Альфи.

– Посмотри, что творится в мире. Прошлогодний кризис в Марокко…