После рассвета будет закат - Виктория Цветаева Страница 52

Мне стало не по себе – я источник всех их бед, а меня благодарят, как какого-то героя. Я был противен сам себе. Я смотрел на Олю и думал, неужели она не рассказала всю правду? Почему она не выдала меня? Я недостоин этой девушки…. В этот момент я чувствовал себя полным ничтожеством.

– Мамочка, не плачь, всё хорошо. Рустам пришёл справиться о моём здоровье и уже уходит. Прощай, Рустам, и спасибо тебе за заботу! – твёрдым голосом произнесла моя девочка, но в глазах было столько боли и страдания, что меня обдало холодом.

Осознание неизбежного расставания нахлынуло на меня, как ледяная горная река по весне, и затопило всё моё сознание. Она попрощалась, я должен был сделать то же самое, но… не мог даже рта открыть… Взглянув в последний раз в любимое лицо, не прощаясь, я молча вышел из палаты, находясь, как в тумане. Вот и всё…, конец… Не чувствуя пола под ногами, на ватных ногах, я шёл куда глаза глядят, не замечая ничего и никого вокруг.

Постепенно ноги мои становились твёрже, а походка увереннее. Когда я уже покинул здание больницы, вся неуверенность покинула меня.

– Да, милая, после рассвета наступает закат, но после заката всегда придёт рассвет!

В этот момент я не сомневался, что встретились мы не зря, и я докажу ей, что мы созданы друг для друга. Всё только начинается… И довольный зашагал, уверенный в завтрашнем дне....

Глава 29. Оля.

Лёжа на больничной койке, я не понимала зачем он меня спас? Почему я осталась жива? Куда ведет нас Бог и что пытается нам этим сказать? Я вовсе не собиралась кончать жизнь самоубийством, просто хотела домой. Цель проста и банальна – быть свободной и самой принимать решения. Может быть, я потом и пожалела бы о своём выборе и сама вернулась к нему, но оно было бы моё, принятое мной и только мной, а не под чьим-то давлением. В жизни так и происходит методом проб и ошибок, и пока ты сам не набьёшь эти шишки, не поймешь, что твоё и что на самом деле тебе нужно.

Я не могла понять, что чувствую, потому что эмоций было столько много и всяких разных, что они с быстротой молнии меняли друг друга, а я не успевала их даже осмыслить. Всё смешалось: радость от того, что я осталась жива и вновь обрела свободу, встреча с моими родными, которых уже и не надеялась увидеть. Как я потом узнала, им позвонил Рустам, он же и привёз меня в больницу. Как понять его поступки? Он же меня погубил, он же меня и спас. Как всё сложно! И самое главная эмоция, которая всё перекрывала – Боль причинённая им. Как Он мог мне изменить спустя лишь несколько часов, после того как мы принадлежали друг другу. Как это вообще возможно принять и простить? Я не могу принять, а простить тем более, как бы больно не было!

Но самое страшное осознание пришло позже. Я безумно, до скрежета зубов, скучала по нему… По его слегка шершавым пальцам…, страстным и горячим губам…, которые так любили целовать каждый миллиметр моего тела, такому слегка хриплому голосу…, что придавало ему сексуальной брутальности, лёгкой небритости…, щекотавшей мою кожу, чувству наполненности…, когда он до краёв заполнял меня собой, чувству единого целого…, когда мы сплетались с ним воедино… После того, как мы поговорили, и он полностью разбитый ушёл, я проплакала всю ночь. Мне было больно…, очень сильно больно, но я не видела другого выхода… Наши отношения – это яд…, они разрушают всё вокруг… Он не может быть другим, а я не могу быть такой, какой он меня хочет видеть. Мы слишком разные… Он не сможет измениться даже ради меня.

Воспитание – это то, что вкладывается в нас с рождения и больше мы не в силах ничего в себе изменить, как бы не старались. И слово верность увы для него ничего не значит, я стала лишь одной из многих его подружек, теперь уже такой же безликой, которую он забудет через несколько дней или недель. Жаль, что я не смогу его никогда вычеркнуть из своей памяти, а тем более сердца… Мне это не под силу, ведь Рустам сначала растоптал, а потом навечно забрал с собой его остатки… Если мы будем вместе – это вечные боль и страдание. Он уже показал свою реакцию на нашу ссору – сразу напиться, забывшись с другой женщиной. Рустам – эгоист, которому всё всегда легко давалось, не прилагая усилий, а любые отношения – это прежде всего работа и работа кропотливая, хотя я тоже поддалась этой лени и не сделала ничего. Но как бы ни было я постаралась остаться с ним честна до конца без подлости и обмана. Он же своим поведением, которым сжёг все мосты, показал, что работать буду только я одна в одностороннем порядке. Нет, это не для меня…

Для меня всегда были примером мои родители. Они – это некий синтез двоих в одно неделимое целое, где решение одного всегда напрямую связано с желанием другого и для меня только так, а не иначе должны складываться отношения. Я смогу, я преодолею эту больную к нему зависимость. Время, люди говорят, лечит, вот поживём и увидим, выхода другого всё равно нет…

Так, скрепя сердцем и собрав всю свою волю в кулак, силой мысли я пыталась забыть Рустама, Ларису и весь тот кошмар, который мне пришлось пережить по их вине. Я изменилась, как Лариса сказала, глупая наивная девочка? Нет! Больше никогда и никаких подруг! Лариса мой первый и неудавшийся опыт. Рустам первая любовь и не забываемая страница в моей жизни, которую нужно перелистнуть и жить дальше. Бог мне даёт второй шанс в этой жизни, и я его не упущу!

По понятным только мне причинам я не хотела возвращаться в университет. Сославшись на ослабленность организма, я убедила родителей, что мне нужен академический отпуск, с дальнейшим прицелом перевестись на заочное отделение, в чём мама меня сразу поддержала. Сразу после выписки я отправилась в деканат решать эти вопросы. Всё получилось без особых препятствий и проблем, осталось дело за малым – забрать свои вещи, выписаться из общежития и подписать обходной лист, сдав книги в библиотеку.

Подняться в свою бывшую комнату решила сама, попросив маму и папу подождать меня внизу. В помещении было темно и тихо, как в склепе, и никого