Алиса Клевер - Четыре стороны света и одна женщина Страница 53

Он хочет иметь семью. Он привыкнет с годами к тому, что Арина всегда рядом с ним, и, может быть, перестанет каждую минуту бояться ее потерять. Одна девушка – и мир наполняется бесконечным смыслом. Без нее все дороги пусты, весь мир лишен смысла.

– Не ожидала, – прошептала Арина одними губами. Какой он красивый, сильный. Как она сможет уйти от него, когда она так любит его. От мысли, что она вскоре может потерять его навсегда, слезы заструились по ее лицу, но Максим их понял по-своему. Он улыбнулся, взял ее за руки, перевернул вверх ладонями и поцеловал каждую в серединку.

– У тебя холодные руки. Ты замерзла? – Он принялся растирать их. – В самые важные моменты ты всегда плачешь, моя девочка. Плакса-вакса. Ты любишь меня?

– Зачем ты спрашиваешь? – пролепетала она и отвернула лицо. Тогда Максим притянул ее к себе и прижал так крепко, что ей стало немного больно – хорошо больно. Арина уткнулась носом в плечо Максиму и закрыла глаза. Страшно болела голова, и перед глазами все еще стоял образ сухощавого пожилого мужчины в плаще.

– Затем, что теперь я стал слабым, и это так… непривычно. Я не могу без тебя жить, слышишь? – Он отодвинул Арину от себя, держа за плечи, и внимательно посмотрел на нее. – Если ты разлюбишь меня, ты разобьешь мне сердце.

– Я совсем не хочу этого, – покачала она головой, чувствуя, как слезы еще сильнее струятся по ее щекам. Это хорошо. Слезы сейчас – как стена между ними. Слезы и страсть.

Может быть, нужно рассказать ему обо всем? Может ли она довериться мужчине, который только что сделал ей предложение и который говорит, что любит ее? Тогда бы многотонный груз, давящий ей на грудь, испарился.

– Ты такая тихая. Что-то не так? – встревожился Максим.

– Я потрясена, наверное, – ответила Арина, искренне и честно, для разнообразия. Губы Максима чуть подернула легкая улыбка. Он склонился к ней и медленно, очень нежно поцеловал ее в губы, соленые от слез. Он провел рукой по ее волосам, по плечам, подвел ладони к вырезу футболки и приложил их к ее обнаженной груди.

– Ты так хороша, моя девочка. Совершенна. Как такое возможно, чтобы глаза были такими бездонными, такими синими, такими блестящими? – спросил он, заглядываясь на нее. Арина судорожно вздохнула и прикоснулась к его темным спутанным волосам.

– Как можно так хотеть мужчину? Я хочу тебя, даже когда ты уже во мне, – пробормотала она и покраснела.

– Ох, Арина… Что ж ты делаешь со мной?

– Я целую тебя, – прошептала она и подтянулась на мысочках, чтобы прикоснуться солеными губами к его открытому рту. Он не шевелился, только следил за каждым ее движением. Маленькая пугливая лань добровольно отдает себя льву. Она нежно провела языком по нижней губе Максима и успела заметить, как его взгляд потемнел и загорелся опасным огнем. Власть пламени. Все сгорит в нем.

– Как ты можешь любить меня, когда я причиняю тебе столько боли? – спросил он, но не дал ей ответить. Он схватил ее за предплечья, притянул к себе и поцеловал, на сей раз грубо и властно, даже воинственно. Арина вскрикнула, когда он прикусил ее нижнюю губку, но его язык уже проник в ее рот, он завладел им и играл с ее языком, всасывался, впивался в ее рот. Когда он отстранился, Арина почувствовала, что ее губы горят и саднят от такого напора. Максим провел пальцами по ее покрасневшим губам.

– Никаких границ? Ты моя? – спросил он, и его красивое лицо передернула похотливая, жестокая ухмылка.

– Да, – кивнула Арина, невольно заражаясь его настроением, его властью. Пусть делает с ней что захочет. Пусть сделает ей больно, может быть, это перекроет тот животный ужас, от которого перехватывает дыхание. Может быть, это сделает ее сильнее, поможет принять решение.

Если он сделает ей по-настоящему больно, может быть, тогда она найдет силы, чтобы оставить его.

– Не пожалей об этом, – предупредил он, и в голосе его звучала скрытая угроза. Или мольба? Его руки проникли к ней под футболку, он положил ладони на ее груди и требовательно сжал их нежную плоть, сдавил, не сводя взгляда с ее затуманенных страстью глаз. Он словно пытался полностью уместить ее грудки в своих ладонях, и это давление и напряжение моментально отозвались сладкой пульсацией у нее между ног. Арина непроизвольно выгнулась, потянулась навстречу его натиску, а из ее груди вырвался протяжный стон.

– Я буду делать с тобой все, что захочу, всю жизнь, моя девочка, – произнес он и рывком сорвал с нее футболку. – Сними с меня рубашку.

Арина подчинилась. Стоять обнаженной до пояса напротив него уже непереносимо возбуждало, и каждый его взгляд на нее, на ее оголенные груди, ее раскрасневшееся лицо только заводил ее еще больше. Распутный взгляд этих серых глаз опьяняет сильнее любого наркотика. Что это будет? Его власть над ней безгранична. Арина поднесла дрожащие пальцы к пуговицам на его рубашке и принялась расстегивать их одну за другой. В комнате было очень тихо, только равномерное тиканье механических часов в углу и шорох ткани под пальцами. Максим редко включал музыку, говорил, что хочет слышать каждый ее стон, каждый звук ее напряженного дыхания. Ее крики – лучшая музыка. Так говорил он.

Когда последняя пуговица была расстегнута, он тронул ее сосок. Они давно набухли так, что это было почти больно. Ее напряженные округлые груди торчали вперед, словно призывая завладеть ими. Они вздымались и опускались с каждым вдохом и выдохом, а губы Арины, удивленно распахнутые, ждали с нетерпением, что же будет дальше.

– Да, так, – удовлетворенно кивнул Максим, нежно проведя большими пальцами по ее соскам. Он улыбнулся, скидывая рубашку на пол. – Теперь мои джинсы.

– Что?

– Давай-давай, – рассмеялся он и нахально, бесстыдно выставил вперед свои бедра. Аринин взгляд невольно опустился ниже, она заметила, как напряглась ткань под ширинкой брюк. – Думаешь, твои соски – единственное, что стоит колом в этой комнате?

– Смилуйся, – фальшиво взмолилась она.

– И не подумаю. – Максим тряхнул челкой и вдруг схватил Аринину руку и прижал к своему паху. Арина вздрогнула, почувствовав каменную эрекцию под ладонью, и мышцы влагалища сразу сжались и завибрировали в ответ. – Я оттрахаю тебя сегодня, моя девочка. В честь помолвки. Самым грубым образом. Хочешь сказать что-то в свою защиту?

– Только то, что готова служить вашему удовольствию любым удобным вам способом, – пробормотала Арина, расстегивая ремень с тяжелой пряжкой. Лицо Максима тут же потемнело, и улыбка испарилась, он посерьезнел. Медленно и осторожно Арина вытащила длинный конец ремня из пряжки, а затем вдруг потянула за нее и вытащила ремень полностью.