Эвелина Пиженко - Ты услышишь мой голос Страница 54

— Почему ты такая грустная? — обаятельно улыбаясь, Журавлёв пристально посмотрел на девушку.

— Не знаю… — вздохнув, Наташа пожала плечами, — Устала, наверное.

— Скажи мне свой номер телефона?

— Зачем? — Наташа подняла на него удивлённый взгляд.

— Я тебе позвоню, а ты забьёшь мой номер.

— Зачем такие сложности? — Наташа засмеялась, — Не проще тебе свой номер сразу сказать?

— Мне-то проще, но ты не запомнишь. А записывать сейчас — у других вопросы возникнут.

— А ты запомнишь? — она недоверчиво улыбнулась.

— Я запомню. У меня память феноменальная.

— А что я Диме скажу — откуда у меня твой телефон?

— А ты ему всё говоришь? — прищурившись, Женька посмотрел ей в глаза.

— Да…

— У вас что, всё так серьёзно?

— Да. А что?

— Интересно просто… ладно, шучу я. Говори номер. Скажешь Диме, что для связи насчёт концертов.

— Ну, хорошо… — назвав номер мобильного, Наташа немного помолчала, — А, всё-таки, зачем мне твой телефон?

— Голос твой понравился. Если будет желание поработать со мной, позвони.

— Поработать? В ресторане?! — она удивлённо приподняла брови, — Ты шутишь?

— Не шучу. В общем, увидишь пропущенный звонок — это мой, забей себе. Предложение будет в силе.

— Спасибо, Жень, боюсь, Дима не разрешит, — заметив его усмешку, она поспешно добавила, — но… я всё равно забью.

— Не за что. В жизни всё бывает, — теперь он смотрел на неё серьёзно, — Спасибо тебе.

— За что?

— За танец…

Уже под утро, сказав Димке, что она идёт спать, Наташа ушла в его комнату и, не раздеваясь, прилегла на кровать. Вопреки обещанию скоро прийти, он всё ещё оставался за столом с друзьями, и, подождав немного, девушка встала и решительно повернула ручку — дверь закрылась изнутри на замок. Снова прилегла и закрыла глаза… Она впервые была в его комнате. Здесь он жил… спал…писал музыку… может, даже приводил сюда девчонок. Уж Кристина точно была тут. А что, если они спали вот на этой самой кровати? Наташка вдруг почувствовала какое-то щемящее одиночество. Дима забыл о ней. День рождения… Друзья, удачный концерт… Всё это можно было понять. Но она так по нему соскучилась… Так мечтала о встрече… А вот сейчас сидит одна в его комнате, а он и не думает к ней идти.

— Наташ, открой! — дёргая ручку с другой стороны, Дима прислонился к косяку, — На-таш-ка! От-крой!

— Чё, закрылась? — Сашка ухмыльнулся, — Правильно сделала. Натаха, не открывай ему!

— Ната-а-аш… Я к тебе хочу! — Дима тихонько постучал в дверь, — Я сильно-сильно к тебе хочу…

— А я бы открыла! — сидя с Сашкой в обнимку, игриво произнесла одна из девиц, — Дима, а, давай, я закроюсь, а ты постучишь?

— Наташка… ну открой… Я соскучился… — не обращая ни на кого внимания, Димка всё ещё стоял под дверью в свою комнату, — А, хочешь, я тебе песню спою?

— Во, точно! Сейчас… — Витька взял гитару, с которой пришёл Женька, сделал пробный аккорд, — Поехали!

— Не задавала вопросов… слёзы — дуло к виску… — присев на корточки и спиной опершись о дверь, довольно выпивший, Дима пел не совсем уверенно.

— Кто так поёт?! — Сашка возмущённо поднялся с места, — Под окном надо петь!

— В принципе, серенады именно под окнами и поют, — улыбаясь, подал голос Журавлёв, — Пойдём на улицу?

— А, пойдём! — Дима решительно поднялся, и вся компания, включая девчонок, высыпала из квартиры.

Всё так же лёжа на кровати, Наташа прислушалась к наступившей тишине. Потом тихонько встала и, открыв дверь, выглянула наружу: в квартире никого не было.

— На-таш-ка!.. На-таш-ка!.. — нестройный хор нетрезвых голосов нарушил ночную тишину улицы. Пробежав назад, в Димину комнату, девушка выглянула в окно с четвёртого этажа.

— Не задавала вопро-о-о-сов… Слёзы — дуло к виску-у-у-у… — под аккомпанемент Женькиной гитары даже не запел, заорал Димка, — Я заплетал твои ко-о-о-сы — волосок к волоску-у-у…

— Буду грешен пред тобой — меня прости-и-и… Захочу уйти к другой — не отпусти-и-и… — вразнобой подхватили припев Сашка с Витькой, — Снова косы по плеча-а-а-а-м ра-спу-сти-и-и-и…

Спев куплет и припев, компания притихла, но ненадолго.

— На-таш-ка!.. От-крой, по-жа-луй-ста!.. — в ночной тишине Димкин голос снова разнёсся далеко за пределами двора многоэтажки, — Наташа! Я тебя люблю!

— На-таш-ка!.. На-таш-ка!.. На-таш-ка!.. — проскандировали остальные, включая и девчонок, одна из которых старательно снимала происходящее на телефон. Боясь, что они разбудят всю округу, Наташа торопливо раскрыла пластиковую раму:

— Идите домой, дураки…

Проснулся Дима около полудня. Рука привычно скользнула по тонкой простыне — Наташки рядом не было.

— Наташ, — позвал он и, не получив ответа, осторожно встал с постели. Непривычный к таким дозам алкоголя организм отозвался на пробуждение головной болью и внутренним дискомфортом.

Гостиная была пуста, от вчерашнего застолья не осталось и следа — кто-то тщательно убрал всё со стола и привёл комнату в порядок.

— Наташка, ты где? — Димка заглядывал в комнаты, но девушки нигде не было. Не было и вчерашних гостей — все разошлись по домам.

Прошлёпав в ванную, отчаянно включил холодный душ…

Он уже нажимал на вызов Наташкиного номера, когда просигналил домофон.

— Дим, открой, это я.

Судорожно нажав на кнопку, выскочил на лестничную клетку… В считанные секунды преодолел несколько пролётов… Где-то между первым и вторым этажами подхватил Наташку на руки.

— Дима, отпусти… мы сейчас с тобой грохнемся!

— Где ты была?!

— Дим… отпусти… Упадём!

— Где ты была?.!

— Димка… Я сама дойду…

— Я уже нормальный… Где ты была?

— В магазине, ходила тебе за молоком.

— Я испугался, что ты уехала…

Уже в квартире, наливая ему молока, Наташа с грустью ответила:

— Может, и надо было уехать…

— Почему? — обняв девушку за талию, Дима усадил её к себе на колени, — Почему уехать?

— А, может, и вообще приезжать не надо было, — Наташа вздохнула, — Оказывается, вокруг тебя столько девчонок… Куда мне… Знаешь, я ведь подарок тебе привезла, только он дома остался… Я не знала, что сюда поедем после концерта.

— Наташка моя… — закрыв глаза, Дима с блаженной улыбкой ещё сильнее прижал её к себе, — Какие девчонки… какие подарки… Я так рад, что ты приехала!

— Ага… Приехала, чтобы меня тебе подарили, как живую игрушку, у всех на глазах. А потом ты напился… А потом…