Элизабет Адлер - Летучие образы Страница 56

Молча Харрисон созерцал ряд многочисленных телефонов на своем столе. Его звонок мог бы принеси дому моделей необычайный успех, но его одолевали опасения, что его помощь может обернуться для него потерей Джесси-Энн. Видеть ее несчастной и не постараться помочь ей было выше его сил.

Черт возьми, ведь все, что ему нужно, это вернуть ту прежнюю, жизнерадостную девочку по имени Джесси-Энн, неизменно встречавшую ослепительной улыбкой и искренним «Привет!» возвращающегося домой мужа. Харрисона покорила не столько красота, сколько душа Джесси-Энн. И если он намеревается вернуть ей душу, то что же он оставит себе взамен? Вздохнув, он позвонил своей секретарше и попросил соединить с агентством.

Дом моделей находился на Третьей авеню. Втиснутый между двумя невзрачными строениями, он не представлял собой ничего особенного, а выглядел как заурядная, пустая, занятая под магазин квартира в доме без лифта, с одной только разницей, что здесь были высокие потолки и большая жилая площадь, создававшие впечатление масштабности и пространства. А над блестящей, ярко-синего цвета дверью горела освещенная светом неоновых ламп круглая табличка «Имиджис», которая и открывала двери в новую жизнь Джесси-Энн.

На белой кирпичной стене офиса висела ярко-красная доска с объявлениями, приглашавшими девушек с экзотической внешностью на работу в новый дом моделей. В офисе находился ультрасовременный кожаный диван с голубой металлической окантовкой и два удобных с белой твидовой обивкой стула. Ярко-синего цвета рабочий стол фирмы «Люсит» был заставлен целой батареей красных телефонов, с которых она намеревалась звонить за рубеж, договариваясь о съемках своих моделей для журнала «Вог» и для других рекламных журналов.

Сидя за блестящим синим столом, она внимательно рассматривала кипу квадратных белых конвертов с надписанным на них именем получателя — Джесси-Энн и с аккуратно напечатанным на них красным шрифтом адресом дома моделей. У нее накопилось уже шестнадцать таких посланий. Распечатав два конверта, ей уже незачем было вскрывать остальные письма, поскольку все они были абсолютно одного и того же содержания. Тон писем был скучным, грубым и довольно пугающим.

Этому анонимщику было абсолютно все известно о новом доме моделей еще задолго до его открытия. В первый же день, не успев перешагнуть порог нового дома моделей, она обнаружила одно такое послание. Сначала она подумала, что это поздравление от Харрисона с пожеланием удачи и процветания. Но это была все та же напечатанная красным шрифтом мерзость, которая и на этот раз немногим отличалась от предыдущих посланий своим содержанием. Однако анонимный корреспондент не ограничился угрозами только лишь в ее адрес, теперь он взялся за Джона! «Ты не достойна быть матерью. Твой ребенок может вырасти непорочным человеком только при условии, что ты умрешь… И я почти у цели… Ты даже не узнаешь о том, когда я появлюсь рядом… Пришло время возмездия. И я уверенно держу нож в своей руке».

Бросив испуганный взгляд на зашторенные окна, она вдруг поняла, что находится совершенно одна. В панике она схватила телефонную трубку и набрала номер Харрисона. Но, не дождавшись ответа, бросила трубку. Ведь это был ее первый рабочий день в новом качестве, а она уже обращается к Харрисону за помощью. Она сразу представила себе, как торжествующая Рашель скажет:

— Ну, что я тебе говорила? Всего один день самостоятельной работы, и уже какая-то неприятность… Если бы Джесси-Энн сидела дома с ребенком, этого бы никогда не случилось!

«К черту Рашель», — думала она, изо всех сил стараясь подавить слезы. Ей казалось, что она целую вечность прожила с этими письмами и теперь сама разберется с этой бедой. Снова потянувшись к телефонной трубке, она набрала номер телефона сыскного агентства «Мэнко».

— Вы имеете дело с человеком, обуреваемым какой-то навязчивой идеей, — сообщил ей следователь этого агентства Джек Халоран. — Однако вызывает беспокойство тот факт, что тон писем разительно отличается от предыдущих. Здесь пахнет не просто запугиванием, а жаждой жестокого насилия, и это не может не вызывать у нас тревогу. Может быть, вам, миссис Ройл, все-таки следует хорошенько подумать и сообщить об этом вашему мужу.

— Нет, — с горячностью возразила она. — Я не собираюсь беспокоить Харрисона. В конце концов, я получала эти письма еще до знакомства с ним. Это мои трудности, и мне вовсе не хотелось бы беспокоить мужа.

Вздохнув, Халоран взял в руки письмо и начал вслух читать те отрывки, которые привлекли его внимание. «Тебя следует пронзить острым ножом точно так же, как ты когда-то заставила это делать других, — зловещим тоном цитировал он. — Ты не достойна быть матерью. Твой ребенок может вырасти непорочным человеком только при условии, что ты умрешь… И я почти у цели… Пришло время возмездия. И я уверенно держу нож в своей руке».

Голос его становился все тише, и она внимательно смотрела на него расширившимися от страха глазами.

— Вы вольны поступать, как считаете нужным, но учтите, что вы замужем за достаточно известным бизнесменом, и это могло послужить причиной того, что письма стали звучать более угрожающе. В первых письмах автор хотя и в отвратительной манере, но все-таки называл вас по имени.

Я убедительно прошу вас, миссис Ройл, пересмотреть свое решение и рассказать обо всем своему мужу.

— Я не хочу впутывать во все это Харрисона, — упрямо повторила она. — С этим делом я как-нибудь справлюсь и без его помощи.

— Ну, как хотите, — глубоко вздохнув, сердито сказал он. — Только давайте договоримся о том, что вы не будете предпринимать какие-либо самостоятельные действия, хорошо?

На следующий день Джесси-Энн находилась в своем офисе под бдительным оком молодого дородного парня в джинсах и клетчатом тяжелом пиджаке, безобидный вид которого напоминал простого работягу. Время от времени он патрулировал по расположенной перед домом моделей заснеженной дороге, после чего усаживался у выхода из офиса, где, вытянув ноги на столе и с неизменной чашкой кофе в руке, шелестел газетными страницами, нервничая каждый раз, когда добирался до сводки криминальных происшествий. Но даже появление в офисе агента сыскной полиции не остановило поток омерзительных писем с угрозами.

Халоран наконец пришел к выводу, что они так и будут пребывать в бездействии до тех пор, пока этот анонимный сумасшедший не предпримет какие-либо действия. И поэтому Джесси-Энн просто решила не обращать на эти письма никакого внимания, оставив на всякий случай полицейского Эда Замурски на своем прежнем посту, у выхода из офиса. Рядом с ним было все-таки безопаснее, но, несмотря на его присутствие, она все равно избегала вскрывать письма, заранее зная о том, что их содержание еще больше запугивает ее.