Кровь Моего Монстра - Рина Кент Страница 56

— Это не значит, что это его остановит. Не лучше ли предотвратить эту ситуацию до того, как она произойдет?

— Он не собирается воспользоваться Кариной. Я обещаю.

— Почему ты так уверен?

— Его... скажем так, привлекают мужчины.

— Он действительно похож на гея.

— Это так?

— Не нужно быть гением, чтобы понять это.

— Тогда почему ты решил, что он воспользуется моей сестрой?

— Тот факт, что у него функциональный член.

Я подавляю желание снова рассмеяться, и Виктор сужает глаза.

— Он вел себя странно перед твоим офисом некоторое время назад.

— Странно?

— Он притворился, что пришел постучать в дверь и поискать тебя.

— И как это странно?

— Дело в том, что на прошлой неделе я снова застал его за тем же занятием. И еще один раз сегодня утром. Я просматривал видеозапись с камер наблюдения и засек, как он две секунды смотрел на замок, прежде чем уйти.

— Ты следишь за ним, Виктор?

— За ним нужно следить.

Интересно. Это значит, что у Саши что-то есть в офисе. Или, возможно, она что-то ищет.

Что это может быть?

— Позволь мне позаботиться о нем. Не вмешивайся и перестань следить за ним.

— Но, сэр...

— Не вмешивайся, Виктор. Это приказ.

Он поджимает губы в знак явного неодобрения, но не настаивает на этом.

Однако его слова наталкивают меня на множество мыслей. Например, мотивы приезда Саши в Нью-Йорк.

***

Во время сегодняшней тренировки Саше удалось коснуться моей груди. Это был не удар, и она сразу после этого упала, но на ее лице была победная улыбка.

Как будто она сделала то, что собиралась сделать с самого начала.

Она не злорадствовала, не пыталась даже засчитать этот контакт как очко, но она смотрела на меня такими вызывающими глазами, что меня аж передернуло.

Нет. Меня напрягает мысль о том, какой взгляд я мог бы вложить в эти глаза.

— Пойдем. Я знаю, как правильно поступить, чтобы ты мог расслабиться. —  Максим берет ее за плечо, и она опирается на него, чтобы идти. Мои глаза сужаются, но я быстро это скрываю.

Правильно поступить, чтобы помочь ей расслабиться.

Так он сказал, если только я не ослышался. Я собираюсь последовать за ним, когда звонит мой телефон.

Я полностью готов проигнорировать его, но сестра редко звонит мне.

Мое внимание остается приковано к Саше, исчезающей вместе с Максимом в пристройке, когда я беру трубку.

— Что я могу для тебя сделать, Кара?

— Я сказала, чтобы ты перестала меня так называть!

— Ладно, ладно. В чем твоя проблема?

— Мне нужна проблема, чтобы позвонить тебе?

— Нет, но должна быть причина. —  И она еще не угрожала убить меня во сне.

— Мне нужна услуга — нет, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.

— Я отказываюсь.

— Что... но почему? Ты даже не знаешь, о чем я хотела попросить.

— Ты хочешь, чтобы Саша был твоим личным телохранителем, нет?

— Как ты...? В общем, да, и ты собираешься отдать его мне.

— Он не игрушка, Кара.

— Мне все равно. Я хочу, чтобы он был моим телохранителем.

— Мой ответ все тот же.

— Но... но у тебя их тысяча. Почему ты не можешь пощадить Сашу?

Хотел бы я знать ответ на этот вопрос.

— По-прежнему нет.

— Я голосовала за тебя на днях. Ты должен мне услугу, чертов ублюдок!

— Я не просил об услуге, и уж точно не соглашался быть твоим должником.

— Ты гребаный манипулятор, макиавеллист, психопатический мудак без морального компаса. Я клянусь, блять...

— Я попрошу Анну принести тебе травяной чай. Помогает при волнении. —  Затем я вешаю трубку.

Я почти представляю, как она швыряет ближайший предмет в стену, и хотя не хочу, чтобы она поранилась, я также не пойду ее проверять.

Проблема Карины в том, что ее избаловали, приютили и она не имеет связи с внешним миром.

Раньше я мог предоставить ее самой себе, но теперь я больше не буду давать ей то, что она хочет, только потому, что она об этом просит.

После того как у нее развилась хроническая тревожность из-за жестоких методов воспитания Романа, он стал баловать ее, вероятно, из чувства вины. Он также не думал, что она имеет значение в великой схеме вещей, потому что она девочка.

Я не совершаю его ошибку.

Хотя у меня на столе лежит тысяча документов, ожидающих рассмотрения, я делаю очень «логичный» выбор — последовать за Сашей и Максимом.

Мне никогда не нравилось то, как они сблизились после армии. Юрию тоже, хотя этот ублюдок умнее и знает, как и когда держать дистанцию.

У Максима практически отсутствует чувство самосохранения, и он может случайно оказаться — окажется — с отрубленной головой очень скоро.

Мне удается избежать постоянной слежки Виктора, так как он занят наблюдением за остальными, и проскользнуть в дом.

Вскоре после этого я вижу Максима, который бежит по коридору, крича:

 — Сейчас принесу прохладительные напитки. Иди впереди меня.

Впереди меня.

Я жду несколько мгновений после того, как Максим исчезает в направлении кухни, а затем направляюсь в противоположную сторону.

Оказывается, место, куда Максим хотел, чтобы Саша пошла впереди него, — это сауна.

Я останавливаюсь и засовываю руку в карман, затем сдвигаю очки на нос. Неужели эта женщина собирается потеть в сауне вместе с... Максимом?

Проходит несколько минут, прежде чем я пытаюсь унять огонь, разгорающийся в моей груди. Частично мне это не удается, потому что, когда Максим появляется снова, с двумя напитками в руках, я искренне думаю, почему бы мне не свернуть ему шею.

— Босс, — говорит он с недоумением. —  Вам что-нибудь нужно?

— Да. Мне нужно, чтобы ты занялся расследованием дела Игоря и его людей. Возьми с собой Юрия.

— Сейчас?

— А когда еще?

— Эээ... давайте я хотя бы отнесу это Саше и скажу, что мне надо идти.

Я незаметно беру напитки из его рук.

— Я так и сделаю. Иди.

Он не выглядит довольным приказом, но уходит, хотя это занимает у него мгновение, и он оглядывается на меня, как бы размышляя, не выдает ли кто-то себя за меня.

Максим проработал со мной всю жизнь и знает, что я никогда не приношу напитки, не держу их и даже не предлагаю их подать. Поэтому эта сцена должна казаться ему чужой.

Убедившись, что он ушел, я толкаю дверь в раздевалку сауны, открываю ее, ставлю напитки на скамейку и поворачиваю замок изнутри.

Раздевалка кажется пустой, но затем в одной из ванных комнат возникает суматоха — шорох одежды и негромкое ругательство.

— Одну минуту, Макс! — зовет она. —  Я выйду через секунду.

Макс.

Так она называет его, когда они остаются наедине.

Чертов Макс.

Я не ломаю дверь