Рене Манфреди - Выше неба Страница 58

– О? Мы будем смотреть кино? – сказал Джек, наклоняясь вперед.

Марвин повернулся и посмотрел на нее. Анна не планировала смотреть телевизор; слова слетели с губ прежде, чем эта мысль пришла ей в голову.

– Да. Это традиция Дня благодарения. «Скрипач на крыше». – Анне не особенно нравился этот фильм – просто одна из кассет, которую бывшая жиличка оставила в чулане, – но ей совсем не хотелось, чтобы этот вечер закончился.

Пока день медленно тянулся, мысль о переезде и продаже этого дома переросла из возможности в уверенность. Это нужно для того, чтобы защитить Флинн. Весь день Анна переживала из-за нее, ее пугал взгляд внучки, какой-то дикий, словно ее мучило чувство сожаления или страха – Анна не могла сказать, чего именно.

Анна включила видео и пошла проверить, как там Флинн. Девочка сидела на кровати, держала щенка на коленках и читала вслух Библию. Анна улыбнулась. Щенок казался очень сообразительным – морда у него была такой сосредоточенной, будто его на самом деле заинтересовало Откровение Иоанна Богослова.

Вернувшись в гостиную, Анна собрала все блюдца и кофейные чашки и отнесла их на кухню. Грета пошла следом, захватив полотенце.

– Не надо, – сказала Анна. – Здесь немного посуды.

– Почему нет? Лили спит. А я не очень люблю мюзиклы. Извини.

– Я тоже. Но разве это не здорово? Никаких противных громких футбольных матчей.

Грета взяла тарелку из рук Анны, та упала на пол и разбилась вдребезги. Грета залилась слезами.

– Все в порядке. Это даже не моя тарелка. Она была здесь, когда я переехала. Не видела ничего более уродливого.

– Извини.

– Оставь. Я уберу все позже. – Анна опустила руки в горячую воду Что случилось, дорогая? – И сразу же услышала смех Флинн – смех! Как давно это было! – и голос Джека, который дразнил ее. Женщине захотелось подбежать и посмотреть на румянец, который, несомненно, был на лице внучки. У нее был такой же смех, как у Поппи; Анна решила, что она похожа на свою мать, когда заливается, как сейчас. Анна улыбнулась и почувствовала, как она счастлива.

Она посмотрела на Грету, зная, что подруга скажет ей, еще прежде, чем она спросит.

– Я ухожу от него. Сразу же, как только будут готовы документы по удочерению Лили. Я за ним следила. – Липо Греты было мертвенно-бледным.

– Где он был?

Грета едко засмеялась:

– Это унизительно. Всю дорогу я готовилась к тому, что увижу какую-нибудь горячую штучку, стройную блондинку или пышногрудую брюнетку, но это! Оказывается, я борюсь за внимание своего мужа с цветами.

Анна выключила воду:

– Что?

– Все это время он куда-то уходил. Он проводил часы неизвестно где и говорил, что просто катается по городу…

– Да. А где он был?

– В ботаническом саду. Часами сидел среди маргариток и роз.

Анна засмеялась от неожиданности.

– Вот-вот. И я засмеялась, когда детектив рассказал мне об этом. Он спросил меня: «Мисс Аллен, ваш муж – религиозный человек? Потому что я наблюдал за ним и увидел, что его губы шевелятся так, словно он разговаривает с цветами, и тогда я подумал, что он, должно быть, молится».

– Никогда раньше не слышала ничего подобного, – задумчиво проронила Анна. – Но может быть, это не так уж и плохо?

– А что в этом хорошего? Мой муж предпочитает глазеть на кучку растений, а не на меня. Он обязан быть дома, чтобы помочь мне покрасить детскую для Лили. Иногда мне кажется, он согласился удочерить Лили, только потому, что ее имя похоже на название цветка. Мечтательная Лилия – вот как он ее называет. О боже!

– Ого! – присвистнула Анна. – Ты хочешь сказать, что все то время, которое он пропадал, Майк проводил в садах и парках?

– Да. Он два раза уезжал на выходные. Якобы в командировки. Детектив подумал, что тут-то он его и поймает. Он проследил за ним до хижины где-то на границе со штатом Мэн. Но там не было никаких женщин, сплошная ботаника. Два дня Майк провел, гуляя по паркам и рассматривая растительность. – Она взяла кастрюлю из рук Анны.

– О боже. Ты сказала ему об этом?

– Частично. Я чувствую себя полной дурой. А что тут скажешь? «Я видела, как ты разглядывал березы? Я знаю о Маргаритке и Розе?» Мне пришлось придумать, будто бы один мой друг видел его в ботаническом саду, хотя он сказал мне, что идет обедать с деловыми партнерами.

– И что он ответил? – Анна вылила воду из графина в папоротник на подоконнике.

– Он начал нести всякую чушь, вроде того, что ему становится менее одиноко, когда он соприкасается с подлинной красотой. Я даже не хочу делать выводы из этого утверждения.

Они замолчали.

– Загадки, – наконец заговорила Анна. – Какие все люди загадочные.

Когда они закончили убираться, на кухню вошла Флинн:

– Крошка Иисус там кое-что натворил.

– Ладно, – сказала Анна. – Сейчас приду. Отведи его на улицу. Щенков нужно выводить на улицу каждый час.

Анна обнаружила, что все трое мужчин полностью погружены в фильм. Там была сцена свадьбы старшей дочери, и на протяжении всей церемонии ее отец стенал: «Восход! Закат!»

– Как фильм? – спросила Анна, но они были так захвачены действием, что никто не повернул головы. Анну это вполне устраивало. Она всегда думала, что лучший ответ беззвучен.

За пять дней до Рождества у Джека все еще не было планов на праздники. Большую часть времени он проводил дома, расстроенный и удивленный тем, как мало у него друзей: все старые приятели, которые были у них со Стюартом, остались с ним, там, на прежней квартире. Джек до сих пор поражался утонченности, с которой его партнер вел хозяйство, ведь умение принять гостей само по себе искусство. У него был один друг. Два, если считать Анну. Он разговаривал с ней всего несколько раз после Дня благодарения, и она обещала приехать, как только сможет. Каждую среду к нему заходила Джейн с полным портфелем работы от фирмы. Джек чувствовал себя больным, но не мог выносить безделье и поэтому договорился с Хэнком Шерманом, что тот переведет его на должность консультанта. Это была простая работа, и Джек мог не слишком напрягаться. Нужно было только изучать выписки из счетов, которыми управляли новички, и предлагать свою оценку их инвестиционных стратегий.

Он как раз работал над счетами, когда в шесть часов пришла Джейн. Джек предложил ей войти, надеясь, что аромат ванили, кипящей в кастрюле, заглушит запах, который становился все сильнее. Вентиляция на кухне и в ванной не работала, а его соседи, казалось, готовят, используя самые вонючие специи. Даже полотенца в ванной насквозь пропахли карри.

Он выключил лампы дневного света и зажег несколько свечей.

– Как там погода? – спросил он, когда Джейн вошла.