Эвелина Пиженко - Ты услышишь мой голос Страница 59

— Ну, как там, на даче, нормально устроились, не сильно мёрзнете? — Ростовский говорил на ходу, стремительно направляясь в съёмочный павильон, — Сейчас уже заканчиваем на сегодня, заберёте своих товарищей.

— Ага… — только и успела ответить ему Наташа.

— Саш, ты там Наташу не видел? — увидев Говорова, входящего в видеопавильон, Дима кивнул головой на дверь, — А то мы тут заняты, мне даже некогда посмотреть, где она.

— Там она, по студии гуляет, — Сашка хмуро посмотрел на друга.

— А, ну, тогда ладно, — тот вздохнул с облегчением, — а ты почему такой невесёлый?

— Так просто, — Говоров немного помолчал, — а тебе весело?

— Да тоже не очень, — Дима покачал головой, — хочешь посмотреть на сценарий?

— Давай, — протянул руку Сашка.

Читая сценарий видеоролика, в котором предстояло сниматься Морозову, он то и дело нервно усмехался. Наконец, дочитав до конца, молча отдал его назад.

— Что скажешь? — усмехнулся, в свою очередь, Дима.

— А что тут говорить? — Говоров искоса бросил на него взгляд, — Голливуд практически. Эротический блокбастер.

— Да уж… — Дима закусил губу.

— Я только одного не могу понять, — засунув руки в карманы брюк, Сашка встал напротив, — Дима… Как ты потом с Наташкой-то?.. Ты сейчас ставишь на кон ваши отношения.

— При чём тут отношения, Сань? — Дима пожал плечами, — Отношения не денутся никуда. Я в себе не уверен, получится ли у меня…

— Димыч, ты не о том сейчас думаешь, — Сашка смотрел исподлобья, — у тебя-то как раз получится. Ты что, с Кристиной не целовался никогда? Об остальном не спрашиваю.

— Да ладно тебе… Самому тошно.

— Тошно — значит, откажись.

— Смеёшься? — Дима удивлённо смотрел на друга, — Приехали за тридевять земель, чтобы отказаться от съёмок?! Ты сам бы — отказался?!

— Ради Наташки бы отказался… вернее, ради любимой девушки, — поправился Сашка, заметив внимательный взгляд Морозова, — ну, это я о себе… А ты сам решай.

— Ну, как там, рассказывай… — вечером, пытливо заглядывая Диме в глаза, Наташа старалась говорить как можно веселее, — Что снимали?

— Сегодня только меня с ребятами снимали. Основные съёмки — завтра.

— А вы успеете за один день?

— Если не успеем, придётся и ночью работать, вариантов нет.

— Ну, да… вариантов нет… — грустно повторила девушка, — Ладно, сейчас посуду помою, и пойдём, немного погуляем, да?

— Наташ… — Дима присел на кровать, — Иди лучше ко мне…

— А посуда? — Наташа улыбнулась, — И ребята сейчас придут с перекура.

— Они не скоро придут, — Дима загадочно улыбнулся, — и посуда подождёт.

— Куда ты их отослал? — сдерживая улыбку, она удивлённо приподняла брови.

— Не очень далеко, но минимум на час.

— Ди-и-и-м… — укоризненно сказала она и рассмеялась.

— Наташ…

— Что ты им сказал?!

— Неважно… Иди ко мне…

Последний день для «патрулей» был свободным до самого вечера — вечером им предстояло сорокаминутное выступление в клубе «Золотая Атилопа». Только Дима был занят на съёмках: с раннего утра, в режиме нон-стоп. В клуб он должен был подъехать к 20–00.

Проводив его на первую электричку, Наташа вернулась в домик. Ребята ещё спали, и она, как и в остальные дни, нагрела на плите огромную кастрюлю воды, переносила ведром в резервуар душевой кабинки и, приняв душ, пошла готовить завтрак. Вскипятила чайник, нарезала купленные с вечера в Москве колбасу, сыр, хлеб, достала масло. Несмотря на солнечное утро, на душе было тревожно.

— Натаха, привет, — сонный Сашка заглянул в маленькую комнатку, — Димон уже уехал?

— Давно. Идите завтракать.

— Угу… Только проснёмся окончательно.

— В душе вода ещё тёплая. И в кастрюле — горячая.

— О, класс… Что бы мы без тебя делали?

— Сами бы воду таскали.

— А, точно… нафик ты таскала-то, меня бы разбудила.

— Да ладно… — Наташа махнула рукой, подумав о том, что она нарочно каждое утро вставала раньше всех, чтобы успеть принять душ, пока парни спят.

После завтрака ребята решили съездить в город, но Наташа осталась на даче. Ехать куда-либо не было настроения; мысли о том, что Дима целый день проведёт в обществе Кристины, лишили девушку покоя, она не могла сосредоточиться и думать о предстоящем выступлении. Эти грустные мысли затмили даже его вчерашние слова и ласки…

… Успокаивая себя, Наташка вспомнила ночь перед отъездом, когда Дима сделал ей предложение выйти за него замуж…

— Подожди, я сейчас, — оставив девушку, он вышел в комнату. Вернувшись через пару минут с маленькой красной бархатной коробочкой, вложил её Наташе в ладонь, — Это тебе.

— Ой… — открыв коробочку, она застыла от неожиданности, — Колечко… Дима…

Не найдя больше слов, осторожно вынула маленькое золотое колечко с тремя крохотными камешками и, не решаясь примерить, подняла изумлённые глаза.

— Ну, чего ты… надевай, — Димка ласково улыбнулся, — а то я переживаю, подойдёт ли.

— Подошло… — надев кольцо на безымянный палец, Наташа разглядела его со всех сторон, потом обвила руками Димкину шею, прильнула трогательно, по-детски, — Дим… я сегодня такая счастливая… самая счастливая, наверное… спасибо тебе!

— Это тебе спасибо.

— За что?

— За то, что ты у меня есть… Я даже не помню, как я без тебя жил.

— Я так тебя люблю…

— И я тебя люблю… Очень…

Уже ночью, почти засыпая, Наташа вдруг спросила:

— Дим… Оно же дорогое. Где ты деньги взял?

— Родители оставили на подарок. Сказали — купи себе, что хочешь, я и купил. Спи…

— Ой… А как теперь быть? Они же спросят, что купил?

— Спросят — скажу. Ты же замуж за меня согласилась выйти, вот и подарок. Спи, Наташка…

Скрипнувшая входная дверь прервала воспоминания. Наташа испуганно подняла глаза: возникший на пороге Говоров молча разулся, прошёл в маленькую комнатку и, налив из чайника воды, в два глотка опустошил чашку.

— Тебе тут одной не скучно?

— Да нет… — она почему-то смутилась, — Не скучно. А ты чего вернулся?

— Витька с Никитой в музыкальный магазин поехали, гитары смотреть.

— А ты почему не поехал?

— А мне там чего смотреть, барабаны? — Сашка хмыкнул, — Я с собой ударник не вожу. Что дадут, на том и отстучим.

— Есть хочешь? — Наташа открыла холодильник, — колбаса осталась, сыр.

— Не-а. Кофе можно.

— Сейчас, — Наташа включила плиту, поставила чайник.