Диана Холквист - Нет тебя прекраснее Страница 59

Жасмин стояла на краю тротуара, парализованная этими ужасными мыслями, а мимо шли люди, и никому не было до нее дела. «Ты не заслуживаешь счастья находиться рядом с ним, – сказал кто-то внутри ее головы. Такой тонкий противный голосок. – Ты была счастлива, пока мы страдали».

Это Эми! Ее голос!

Толстяк Ларри взял одной рукой телефон и что-то говорил в него, а другой продолжал удерживать фотоаппарат и щелкать затвором, словно нажимал на курок. Жасмин видела это и понимала необходимость спасаться бегством, но ноги не слушались ее.

Эми никогда не произносила этих слов… Но она так думает, и, что самое плохое, сама Жасмин тоже так думает. «Я не заслуживаю любви. У меня была мама и любящий отчим, и дом, и слуги. А Эми и Сесилия вели ужасную жизнь, им приходилось буквально бороться за существование».

Жасмин помотала головой, пытаясь выкинуть вон эти несвоевременные мысли. Толстяк убрал телефон и теперь опять вовсю снимал ее.

Это приступ панического мышления, который подстерег свою жертву, как всегда, в самый неподходящий момент. Девяносто девять людей из ста давно забыли бы тот дурацкий случай с Раджем. Почему она вновь и вновь переживает все плохое, произошедшее в ее прошлом? Почему чувствует себя виноватой за то, что совершила ее мать?

Щелчок, щелчок, щелчок… Толстяк Ларри сделал еще полдюжины снимков.

Надо бежать. Взять себя в руки и бежать отсюда!

Жасмин двинулась, наконец, по улице. Мимо течет шумная и пестрая толпа, и все куда-то спешат. Как ей вообще в голову могло прийти, что она сумеет справиться с такой ситуацией, жить такой безумной жизнью? Там, в тишине и спокойствии уютной квартирки, в объятиях Джоша многое представлялось возможным, но на практике все оказалось не так: толпа на улице и сумбур в голове – это слишком для ее нервов.

Жасмин оглянулась. С этого места она прекрасно видела подъезд собственного дома и улицу перед ним. Ее соседи, кто в халате, кто в свитере, высыпали на тротуар и наблюдали за спектаклем, который состоялся благодаря Саманте. Джош стоял на последней ступеньке крыльца и махал публике. Фотографы окружили его плотным кольцом. В поисках лучшего ракурса они принимали немыслимые позы, становились на колени, ложились на тротуар… А это не миссис ли Литтл свесилась с подоконника, вооруженная доисторическим «Полароидом»? Надо же, и про тазик с водой забыла! Школьники стояли у распахнутых окон, торопливо доедая завтраки, сменив привычный телевизор на неожиданное, но не менее интригующее зрелище.

И посреди этого хаоса находился совершенно спокойный, приветливо улыбающийся Джош.

Он кинозвезда, и это его работа. Нет, это его жизнь. Только теперь Жасмин в полной мере поняла, что значат эти слова. Лишь увидев полуобнаженного, но мило улыбающегося Джоша на ступенях своего дома, она осознала, до каких пределов простирается его публичная жизнь. Вернее, осознала отсутствие этих пределов. Может, он и не принадлежит Клео, но что с того? Он принадлежит публике, причем целиком.

И ему это нравится. Она повернулась и побрела по Бродвею. Толстяк Ларри трусил рядом, не переставая щелкать фотоаппаратом и выкрикивая ей в лицо вопросы:

– Вы Жасмин Бернс? Как давно вы знакомы с Джошем? Вы встречались когда-нибудь с Клео? И что бы вы хотели ей сказать теперь, когда перепихнулись с ее бойфрендом?

Жасмин обернулась и еще раз взглянула на Джоша. Толпа все не выпускала его, и он не проявлял никакого недовольства: улыбался, что-то говорил, судя по радостным лицам окружающих – даже шутил.

Она увидела, как с Бродвея на ее улицу сворачивает полицейская машина. Она подумала, было позвать их, остановить машину и пожаловаться на Толстяка, который совершенно замучил ее. Если его и не арестуют, то хоть пара неприятных минут наглецу обеспечена. Но машина уже остановилась, и один полицейский торопливо делал снимки служебным фотоаппаратом, а другой что-то говорил по радио: судя по азартному выражению лица, вел для приятелей в участке репортаж с места событий.

Жасмин двинулась дальше, и толпа текла мимо, направляясь по своим делам, равнодушная и оттого безопасная. Ни одного такси поблизости не было. Пока она озиралась в надежде углядеть желтую машину, в нее врезался владелец своры мелкокалиберных собак, который вывел своих питомцев на прогулку.

Жасмин перебежала улицу и нырнула в метро. Она торопилась вниз по ступенькам и прислушивалась, уверенная, что Ларри не перестанет преследовать ее. Вероятно, он будет ходить за ней весь день. Или всю жизнь. Но Толстяк остался наверху и только крикнул ей вслед:

– Спасибо, куколка! Мы с тобой теперь станем лучшими друзьями!

Жасмин заплатила за билет, пробежала через турникет и нырнула в поезд, который как раз подошел к платформе. Он направлялся в противоположную от Риверсайд-драйв сторону, но она и не собиралась ехать к родителям Джоша. Она не осмелится появиться в доме семейства Тоби, потому что ей нечего сказать родителям Джоша. Жасмин поняла, что никогда не сможет быть вместе с их сыном.

– Ты спала с Джошем Тоби? – Дженн протянула подруге чашку с ромашковым чаем и села напротив. Жасмин вдохнула травяной запах и с улыбкой оглядела кухню. Все здесь было выдержано в стиле 1960-1970-х годов, даже хромированные стулья с красными сиденьями словно сошли с рекламного плаката Энди Уорхола.

– Вроде того, – пробормотала она.

– Нет-нет, «вроде того» – это не ответ, когда речь идет о таком мужчине! – Дженн честно старалась казаться не слишком взволнованной, но ее буквально трясло от любопытства.

– Ну тогда да. Дважды. Или больше чем дважды. – Одна из четырех кошек Дженн подошла к гостье и ткнулась головой ей в ногу. Жасмин с улыбкой наклонилась и погладила животное. Она уже успела немного успокоиться и теперь даже испытывала некоторое приятное возбуждение благодаря бьющему через край восхищению подруги.

– Боже, ну ты даешь! – Дженн буквально подпрыгнула на стуле.

– Но все уже кончено, – торопливо добавила Жасмин. – Ты и представить себе не можешь, что я пережила сегодня утром! У моего дома творилось такое! Помесь зоопарка с психушкой, и это еще мягко сказано.

– Плевать на зоопарк! – воскликнула Дженн. – Важно то, что этот человек – твой единственный истинный возлюбленный. И значит, у вас был не просто потрясающий секс, а нечто большее. Пророчество! Предсказание должно сбыться, понимаешь? – Она потянула носом, принюхалась и побежала к духовке проверять булочки. Выпечку Дженн собственноручно замесила и поставила в духовку после того, как Жасмин позвонила ей по мобильному и попросила разрешения приехать. Убедившись, что булочки испеклись, она выключила газ и оставила их остывать в горячей духовке. Потом вдруг торопливо спросила: – А секс-то действительно был потрясающим?