Джанет Дейли - Маскарад Страница 59

– Не совсем. Мы были вместе в сочельник, – уклончиво ответил Коул.

– И что мы делали? – Реми подошла к кожаному дивану, на который улегся Коул.

– Поехали на Сент-Джеймскую площадь и смотрели, как на набережной жгут костры.

– Да-да, чтобы осветить путь Санта-Клаусу, – подхватила Реми, вспомнив обычай, принесенный в эти края первыми поселенцами.

В канун Рождества на берегу Миссисипи всегда разводили костры, чтобы Санта-Клаус нашел дорогу к домам людей. Реми улыбнулась, вспомнив семилетнего скептика, который старательно изображал перед взрослыми, что он уже вырос и глупые детские забавы кажутся ему смешными.

– Ты веришь в Санта-Клауса? – спросил его Коул.

– Нет! – гордо ответил малыш.

Коул присел перед ним на корточки и серьезно произнес:

– Ну и ладно. Зато Санта-Клаус в тебя верит. И всегда будет верить!

Когда Коул выпрямился и подошел к Реми, она нарочито громко сказала:

– А ты до сих пор веришь в Санта-Клауса, правда?

– Правда, – без тени улыбки ответил Коул.

И Реми заподозрила, что он не шутит…

Она отвлеклась и прослушала половину рассказа Коула о том сочельнике.

– …Потом мы вернулись ко мне, подарили друг другу подарки и пошли в церковь.

– И что ты мне подарил? – поинтересовалась она.

– Старинную брошь.

Реми почувствовала: это был не простой подарок. Видно, Коулу эта вещица особенно дорога.

– Брошь досталась тебе от мамы?

– Нет, от бабушки.

Реми ахнула и схватилась за горло.

– Брошь с топазом, да?

Та, что была на ее платье в Ницце!

– Коул! Почему мы расстались? Из-за чего поссорились? – Реми так разволновалась, словно от его ответов зависела ее жизнь.

– Да все из-за того же: тебе не понравилось, что я упрекаю твоих родных в непомерной жадности, – помрачнев, ответил Коул. – Вот и сейчас стоит мне об этом упомянуть, как ты начнешь кипятиться.

Коул был прав. Реми взбесили его слова, и она этого не скрывала.

– А чего ты ждал? Это же мои родные.

– Мы опять поссоримся, – сухо предупредил он.

– Но в Ницце, когда мы были в отеле, ты вел себя по-другому, – возразила Реми. – В чем дело? Почему ты так переменился? Сегодня в порту и потом, в офисе, ты упорно отгораживался от меня, словно не хотел иметь со мной ничего общего. Почему?

Коул смерил ее долгим печальным взглядом.

– Вчера в аэропорту, когда ты стояла в окружении родных, я вдруг отчетливо понял: семья для тебя главнее всего на свете, ты всегда будешь отдавать предпочтение родственникам.

– Как ты можешь так говорить? Я же люблю тебя.

– Да, но по-своему.

Реми закрыла ему рот рукой, не желая больше слушать то, что считала вздором.

– Неправда! Я просто люблю тебя, безо всяких «но»!

Однако Коул решительно отвел ее руку.

– Не надо меня мучить, Реми. Мне и без того тяжело. Если б ты знала, как мне хочется тебе поверить!

– Но я не обманываю! – воскликнула Реми. – В тот вечер, когда на меня напали, у меня на платье была твоя брошка. А я бы не надела ее, если бы не хотела с тобой помириться. Неужели не понятно?

У Коула вырвался хриплый стон, и, не в силах больше сдерживаться, он притянул Реми к себе. Поцелуй его был таким же пылким и нежным, как в Ницце. И она мгновенно откликнулась на него.

Коул принес Реми в спальню и принялся раздевать. Она порывалась раздеться сама, но он не позволил. Откинув полосатое покрывало, Коул осторожно положил Реми на кровать и поспешил скинуть свою одежду. Она приподнялась на локте и наблюдала за ним из-под полуопущенных век. Потом откинулась на подушку. Их взгляды встретились, и огонь страсти выплеснулся наружу.

Коул давал себе слово не торопиться, но он слишком стосковался по Реми и мгновенно потерял голову. Его опьянил аромат ее кожи, он осыпал тело любимой быстрыми жадными поцелуями, изнемогая от желания. Когда губы возлюбленного прикоснулись к ее груди, Реми затрепетала и прошептала ему на ухо:

– Люби меня, Коул!

21

Реми надела шелковый блузон с геометрическим рисунком, застегивающийся на одну пуговицу, и посмотрела на Коула, который разметался на голубой простыне. Его голая грудь мерно вздымалась и опадала. Коул безмятежно спал и тихонько похрапывал во сне. Реми улыбнулась, с благодарностью вспоминая минуты любви, присела на краешек кровати и пощекотала мочку его уха.

– Ты опять заснул прямо на мне! – прошептала она, обдавая Коула своим горячим дыханием.

Он сонно погладил ее по спине, но, почувствовав под рукой шелковую ткань, в ту же секунду открыл глаза.

– Что это? – Коул поцеловал Реми в уголок рта. – Зачем ты оделась? Я тебя раздевал не для этого.

– Знаю. Но мне пора, – с сожалением сказала Реми.

– О нет! – лениво прищурился Коул и сомкнул руки в кольцо, не выпуская ее. – Ты останешься здесь… со мной…

– Я бы с удовольствием. – Реми с трудом удерживалась от искушения скинуть одежду и снова юркнуть под одеяло. – Но не могу. У меня на полпятого назначена встреча с Гейбом, а уже четыре.

– Ничего страшного! – Рука Коула переместилась на ее бедро. – Позвони ему и откажись. Сошлись на непредвиденные обстоятельства. Тем более что это правда, – лукаво добавил Коул, указывая глазами на выразительный бугорок, вдруг образовавшийся под простыней, которая прикрывала его бедра.

Реми улыбнулась.

– А ты ненасытный.

– С тобой – да.

Реми понимала его: она и сама никогда бы не смогла им пресытиться. Каждый раз в объятиях друг друга они, казалось, обретали чудесную тайну, которую им, слава Богу, никак не удавалось разгадать.

– Но мне действительно нужно встретиться с Гейбом, – нерешительно возразила Реми.

Серые глаза потеряли игривый блеск и посмотрели на нее с откровенной мольбой.

– Останься со мной, Реми.

– Но… я же только вернулась и должна хоть немного побыть с родителями.

– Ты верна себе, Реми, – вздохнул Коул. – Твоя родня всегда была у тебя на первом месте.

– Давай не будем спорить, – поспешно сказала Реми, предчувствуя назревающую ссору.

– Давай. Тем более что это все равно бесполезно, – сухо ответил Коул и натянуто улыбнулся.

Еще один поцелуй, несколько ласковых слов, сказанных напоследок, – и вот Реми уже выходит из квартиры Коула.

Очутившись на улице, она с наслаждением дышала пьянящим воздухом Французского квартала, напоенным ароматом специй и пряностей. Косые лучи солнца слегка золотили белую штукатурку домов. Денек выдался просто удивительный.

Когда она сворачивала на улицу Бурбонов, кто-то подхватил ее под локоть. Реми среагировала инстинктивно: вместо того, чтобы отшатнуться от того, кого она приняла за уличного грабителя, девушка резко ударила его локтем под ребра. Он ахнул и отпустил ее руку. Реми повернулась к нему: перед ней стоял седобородый господин, которого она в последний раз видела в музее.