Эбби Клементс - Магазинчик мороженого Страница 6

Джен опять приподняла брови и кивнула мужу, который продолжал медленно жевать с отсутствующим выражением, едва ли понимая, что он ест, и совершенно не прислушиваясь к тому, о чем говорят его женщины.

– Том, ты слышал? Имоджин нашла кого-то на своем острове!

– В самом деле ничего серьезного, – поспешила возразить девушка, уже жалея о своей откровенности.

– Ну, никогда нельзя ничего знать заранее, – сказала Джен. – Вот я тоже так думала о вашем отце, когда он впервые забрел в нашу булочную.

Сестры обменялись понимающими взглядами. Эту семейную историю они знали прекрасно.

– Мне было всего восемнадцать, и это была моя первая работа здесь, в Льюисе. Я никогда прежде не встречала мужчин на мотоциклах. Но тут появился ваш отец – такой загорелый, красивый, он как раз вернулся из одного из своих путешествий. И я не смогла устоять.

– Кататься по непроходимым дорогам Азии – это еще ничего, – присоединился к разговору Том, – а вот попросить вашу маму проехаться со мной – это было и в самом деле круто!

– И я сказала ему «да». Это было лучшее, что я сделала за всю свою жизнь, – Джен лукаво улыбнулась. – Во всяком случае, поступи я иначе, у меня не было бы вас двоих. Так что, Имоджин, почему бы не пригласить твоего парня к нам в гости?

– Никто из нас двоих не собирается жить в Англии. По крайней мере сейчас, – поспешно ответила Имоджин и, собравшись с духом, добавила в ответ на удивленный взгляд матери: – Я хочу сказать, что сейчас работаю над большим проектом, и мне пришлось прерваться на середине. В этот раз мне действительно повезло, и не хотелось бы все это терять.

– Вот уж действительно дочь своего отца, – заключила Джен. – Творческие мечты – это восхитительно, конечно. Но будь осторожна, Имоджин: ты можешь в конце концов оказаться в художественной студии, полной никому не нужных скульптур, которые годятся только на то, чтобы собирать пыль, – она глухо рассмеялась, а печаль в глазах Тома стала еще заметнее. – Тебе надо подумать о своем будущем, и, может быть, теперь серьезнее, чем когда-либо прежде. Если бы не мое агентство, девочки, не думаю, что мы смогли бы свести концы с концами.

– Неужели так необходимо говорить об этом сейчас, мам, – мягко возразила Анна, – перед бабушкиными похоронами. Нам всем есть о чем подумать.

– Ну да, конечно, ты права, – Джен заговорила тише и спокойнее, возвращаясь к еде. – К тому же завтра здесь будут твои дядя Мартин и тетя Франсуаза, надо еще многое сделать к их приезду.

– Мы поможем приготовить для них комнату, – предложила Анна, – если тебя именно это беспокоит.

– О, не только, – фыркнула Джен. – Мне же еще придется готовить дополнительно кучу еды. Не только для поминок, но на все то время, что они будут здесь жить. А ты ведь знаешь, какие странные, можно сказать извращенные вкусы у твоей тети Франсуазы.

– Все это совсем не обязательно, Джен, – тихо сказал Том. – Правда.

– На самом деле мне не трудно, даже хорошо, что можно отвлечься. К тому же твой брат… ну, он же не останется здесь жить навечно?

– Разумеется, просто Мартин… Ты ведь знаешь, как это бывает между братьями? Мы можем долго не видеться, но от этого не становимся менее близки.

Глава 2

– Последняя воля миссис Вивьен Макэвой, – начал торжественно зачитывать нотариус.

В офисе наступила полная тишина, даже воздух застыл от напряжения. Нотариус, невысокий мужчина средних лет в темно-сером костюме, сидел за огромным старым дубовым столом, держа в руках завещание бабушки Анны и Имоджин.

За последние два дня члены семьи почти не расставались друг с другом, но здесь, в тесном кабинете на втором этаже нотариальной конторы в Брайтоне, держались несколько отчужденно.

Похороны прошли спокойно. В крематории собралось так много друзей и почитателей Вивьен, желавших отдать ей последний долг, что всем даже не хватило места. В конце погребальной службы к Тому подошел маленький мальчик и сунул ему в руку открытку с нарисованным стаканчиком мороженого. «Она была доброй леди», – сказал ребенок, перед тем как вернуться к матери.

Наконец вся семья и несколько близких друзей отправились в коттедж Тома и Джен в Льюисе на поминки. Слушая, как люди обмениваются историями и воспоминаниями о бабушке, Анна почувствовала некоторое умиротворение, однако она понимала, что отцу это все было совершенно не нужно. Он с трудом выносил толпу, и его единственным желанием было уединиться в своей мастерской, что он в конце концов и сделал во второй половине дня.

На чтение завещания Анна надела черную блузку и простые брюки того же цвета, а длинные темные волосы заплела во французскую косичку. Девушка выглядела собранной и спокойной, хотя вовсе так себя не чувствовала. Изо всех сил стараясь не поддаться горю, она достала блокнот и ручку на тот случай, если придется сделать какие-нибудь заметки.

Ее отец в очках с тонкой металлической оправой, которые надевал крайне редко, смотрел прямо перед собой с отсутствующим выражением, а мать что-то искала в своей кожаной сумке. Имоджин рассеянно оглядывала книжные полки, наматывая на палец прядь волос. Кроме них, в комнате присутствовали дядя Мартин и его жена Франсуаза, застывшие в неестественно прямых, напряженных позах.

«Да ладно вам! Выше нос! От судьбы не уйдешь». Анна даже улыбнулась, представив, что сказала бы бабушка, если бы могла их сейчас увидеть.

Что случилось, то случилось, и ничего уже нельзя изменить, сказала себе Анна. И уж тем более не стоит расстраиваться по поводу раздела бабушкиного имущества. Это всего лишь часть неизбежного. Сегодня утром отец сказал, что никуда не пойдет, что ему совершенно все равно, как разделят бабушкино имущество, но Анна в конце концов его убедила, что он должен пойти на оглашение завещания, потому что это последняя воля его матери.

– Миссис Макэвой особо отметила один из пунктов, – продолжал нотариус, перекладывая страницы документа. Франсуаза чуть наклонилась вперед, всем своим видом демонстрируя внимание. – И это… хм, дальнейшая судьба ее собаки Хепберна.

Анна подавила смешок, вспомнив любимого сосискообразного песика своей бабушки. Она должна была бы догадаться, что для Вивьен благополучие Хепберна будет стоять на первом месте. Ведь они были неразлучны, и верный пес оставался с хозяйкой до самого конца. Врач «Скорой помощи» сказал, что именно громкий лай собаки привлек внимание соседей, и они позвонили в службу спасения. Сейчас песик спал на диване в доме ее родителей, вялый и ко всему безучастный.

– Миссис Макэвой, – продолжал нотариус, – просит, чтобы Хепберна взяла на свое попечение ее внучка Анна, с тем чтобы, – он вновь заглянул в бумаги, – он мог гулять на побережье и получать любимую собачью еду с беконом от фирмы «Dogs ’N’ Co» из Хоува.

Анна согласно кивнула. Внешне спокойная, она с трудом подавила панику при мысли о том, как сможет ввести в свою новую жизнь бабушкиного пса. Позволит ли ее босс держать собаку в офисе? И как Джон к этому отнесется?

Что ж, по крайней мере, Элфи будет счастлив, подумала она, вспоминая, с каким восторгом малыш обнимал песика пухлыми ручками, когда впервые его увидел. Так что хотя бы в этом отношении ей не о чем беспокоиться.

– Теперь что касается основного имущества, – продолжал нотариус. Казалось, он почувствовал некоторое облегчение, переходя к оглашению более важной части завещания. – Дом миссис Макэвой с пятью спальнями, расположенный в Хоуве.

Вся семья знала, что этот дом принадлежит Тому и Мартину, которые в нем выросли. Это был викторианский особняк в тихом жилом квартале – с просторными комнатами, высокими потолками и большим садом, который для них был неразрывно связан с воспоминаниями о детстве. Там всегда кипела жизнь, звучали веселые голоса.

Вивьен много лет твердила о том, что ей следовало бы съехать оттуда, найти что-нибудь более скромное. Но Анна чувствовала, что бабушке было бы невыносимо покидать этот дом, который в течение многих лет она делила со своим мужем Стэнли.

– Дом в равных долях отходит к двум ее сыновьям – Тому и Мартину.

Братья переглянулись и дружески кивнули друг другу.

Нотариус поправил пальцем очки, подняв их повыше, и снова уткнулся в бумаги.

– Итак, теперь основные фонды…

Все присутствующие понимали, о чем сейчас пойдет речь. Наманикюренные пальчики Франсуазы принялись теребить жемчужины изысканного колье.

Анна прикусила губу. Пока нотариус рылся в своих бумагах, она вспоминала разговор, состоявшийся сегодня утром за завтраком в доме ее родителей.

– Конечно, расположение кафе не так уж плохо, – произнесла Франсуаза, наливая себе крепкий кофе из кофейника. Еда, лежащая перед ней на тарелке, так и осталась нетронутой. – У него есть потенциал, мне кажется. Надеюсь, Вивьен хорошо подумала, в чьи надежные руки его передать, чтобы этот потенциал мог реализоваться. – Апломб, прозвучавший в ее голосе, не оставлял сомнений в том, кого именно она считает самым перспективным владельцем кафе.